Дорогая!

Ей желаю всяких благ.

Стража злая!

Каждый страж — мой лютый враг.

Из-за них не светит мое солнце никому,

Будто спряталось на веки вечные во тьму.

Горе, горе!

Поскорей бы ночь прошла,

Чтоб во взоре

Навсегда пропала мгла,

Чтобы солнце милое зажглось перед очами,

Разгоняя облака жаркими лучами.

Проклят мною

Тот, кто женщин сторожит.

Бог женою,

Столь прекрасною на вид,

Одарил вселенную на радость людям всем.

В подземелье мрачном прятать золото зачем?

Горе своре

Ненавистных сторожей!

Жить в затворе

Для жены всего вредней.

Взаперти грехам цвести! Я замечал порой:

Прокаженный ходит на запретный водопой.

Афродита

Всех прекрасней, всех добрей. Мог открыто

Сам Парис встречаться с ней.

Не было бы доступа к богиням заточенным,

Яблоко осталось бы вовеки неврученным. 

Госпожа! Спаси меня!

Недуг мой хуже во сто крат,

Острее боль день ото дня.

Покинуть плоть я был бы рад.

Раненный, умру вот-вот.

Взгляд мой в этом виноват,

Мой взгляд и твой пунцовый рот.

Госпожа! Услышь мой зов!

Страстями плоть поражена.

Не надо беспощадных слов,

Благословенная жена!

Говоришь всегда ты «нет»,

Нет и нет, нет и нет.

Разбил мне сердце твой ответ.

Почему не скажешь «да», Да, да, да, да?

Как счастлив был бы я тогда! 

Я виновен пред тобою, знаю сам,

В том, что дерзко предпочел тебя другим.

Если ты благоволишь к весельчакам,

То меня, увы! нельзя причислить к ним.

За тебя весь мир отдам,

Тобой гоним.

Увядаю не по дням, а по часам,

Истомлен моим тираном дорогим.

Хуже всех я? Нет! Но гордость я уйму.

И теперь, когда жестокая тоска

Не дает покоя сердцу моему,

Когда радость от меня так далека,

Неизвестно почему,

Исподтишка

Все завидуют страданью моему,

Мол, такой счастливей нас наверняка!

К жизни можешь только ты меня вернуть.

Госпожа! Спасать меня давно пора.

Если так в тебя влюбился кто-нибудь,

Это, стало быть, не детская игра.

Долог и тернист мой путь,

А ты добра!

Посмотри ты на меня, не обессудь!

Все одно мне: завтра, нынче и вчера.

Спеть о многом бы я мог на этот лад,

И любовь открыть, и верность, и печаль.

И пускай меня в ошибках уличат,

Лживым словом я обмолвился едва ль.

Если был я виноват,

Мне очень жаль.

Как дождаться мне спасительных услад?

Между мною и тобой такая даль! 

Горевать и плакать некому со мною.

С миром я в раздоре.

Ей самой сегодня без прикрас открою

Злое мое горе.

От подобной хвори как найти лекарство,

Если променять любовь мою на царство

Я не согласился бы вовеки?

Разум помутился в человеке!

Взглядом благосклонным в сердце мие вселила

Гордую мечту.

Яркое сиянье этого светила

Солнцу предпочту.

На меня она украдкой оглянулась,

Алыми устами вдруг мне улыбнулась.

И предался своему я счастью,

Выше солнца вознесенный страстью.

Говорят про наши тайные свиданья.

Это клевета!

Свет на расстоянье мие в моем страданье,

Госпожа чиста.

Или каменные стены ей помеха?

И сквозь них она пройдет, моя утеха.

Никакой тогда мне путь не страшен.

С нею зашагаю выше башен.

Может быть, влюблен я в госпожу Венеру?

Ах, когда бы так!

Осчастливить сердце, грустное не в меру,

Для богинь пустяк.

Выглянет она в заветное оконце,

И воистину тогда мне светит солнце.

Отвернется, подойдет к подругам,

И один я со своим недугом.

Петь такие песни человек не вправе.

Это грешный жар!

Господи, помилуй, господи, избави

От любовных чар!

Я пою, как пел бы лебедь, умирая.

Выпрошу ли света? Сподоблюсь ли рая?

И порой становится обидно:

Я страдаю, а другим завидно. 

Голос отдаленный,

Песня лютни все нежней.

Для души влюбленной

Нет веселия грустней.

Солнце жизни моей,

Всех светлей,

Всех милей,

Пляшет и поет среди полей.

Окрыленный,

Мчусь я к ней.

Слезами омыта

У любви моей щека.

Дескать, жизнь разбита,

Умер друг наверняка.

Смерть моя далека.

И пока

Так близка

К моим устам ее рука,

Позабыта Вся тоска.

Вот мое светило

Там на крепостной стене.

Сердце мне прельстила

Она в своей вьтшиие.

Всей стране

Выть в огне.

Не во сне,—

По весне

Госпожа моя при ясном дне

Помутила Душу мне.