Михайло Юзрев собирается убить Стивена. В этом она теперь была уверена.

С помощью Стивена ей удалось кое-как добраться до своей спальни. Но он так и не смог заставить ее признаться, что напугало ее до такой степени. И никакие поцелуи, никакие уверения в любви не смогли вернуть ей душевный покой.

Ужасное видение Айрис имело далеко идущие последствия. На следующее утро Стивен тщетно ждал, что она спустится вниз, в прохладную библиотеку, где они на прошлой неделе обсуждали бумаги, переданные ее отцом. Вместо нее появилась мисс Морган, все еще до конца не оправившаяся от мучившей ее лихорадки. С неизменной теплотой поздоровавшись со Стивеном, она сказала:

— Мне очень жаль, но Айрис плохо себя чувствует. Она просила передать вам, что не сможет сегодня спуститься из своей комнаты.

Стивен вздрогнул. С недобрым предчувствием он вопросительно посмотрел на гувернантку.

— Она заболела?

— Вчера Айрис испытала что-то вроде потрясения. У нее небольшая температура, и ей нездоровится, но она запретила мне вызывать доктора и сказала, что у нее ничего серьезного. Поэтому я ее оставила одну, как она просила. Может быть, ей удастся заснуть.

— Но что с ней произошло? Мисс Морган, что повергло ее в такой ужас? — недоуменно спросил Стивен, подвигая старой женщине стул.

Она присела и тяжело вздохнула.

— Вам будет трудно понять. Даже я не всегда ее понимаю. Она устроена совершенно по-особенному. До смерти паши, как вы знаете, ей не приходилось сталкиваться с внешним миром. Это было роковой ошибкой ее отца. Он не учел, что, заботясь о ее культурном развитии, погружая ее в историю и мир Древнего Египта, он рискует ее обычным человеческим счастьем. И вот теперь эта опасность стала реальностью. Айрис как хрупкий экзотический цветок, который забрали из теплицы и пытаются пересадить в холодную каменистую почву. Это суровое испытание для нее, для ее чувств и рассудка. Вы меня понимаете?

— Я понимаю, — нахмурившись, произнес Стивен. — Бедная маленькая Айрис! Представляю, как тяжело ей сразу приспособиться к современной жизни с ее смесью здравого смысла и жестокого реализма.

— Хотя в целом я горжусь тем, как она держится, — добавила мисс Морган. — И ее чувства оказывают ей неоценимую помощь. Любовь — это великая сила, мистер Стивен. Для нее это тем более важно, что любовь смогла притупить боль утраты. Со временем, я уверена, любовь сможет дать ей силы, чтобы освободиться от пут, удерживающих ее в Маленьком Дворце.

— Об этом я часто думаю в последнее время, — мрачно произнес Стивен. — Я начал немного сомневаться в разумности этого последнего желания Лоуэлла-паши. Понаблюдав за Айрис в привычной для нее обстановке, я теперь вовсе не уверен, что образ жизни обычной современной девушки в Лондоне подходит ей. Мысль об этом меня немного пугает. И тем не менее нет другого пути, кроме как выполнить волю ее отца.

Мисс Морган прикусила губу.

— Ей было бы гораздо легче, и мне было бы гораздо спокойнее за нее, если… — Она запнулась, и щеки ее немного порозовели.

— Если бы я мог заботиться о ней как о своей жене? — быстро закончил за нее Стивен.

— Да. Это было бы идеальным решением, — облегченно сказала старая женщина. — Я всем сердцем чувствую, что вы созданы друг для друга. Я наблюдала за вами и давно хотела вам это сказать.

— Я очень признателен, что вы верите в меня, мисс Морган. Невозможно выразить, как много Айрис значит для меня.

— Но все, похоже, не так просто.

— Да, вы правы, — помрачнев, сказал Стивен.

— Не отчаивайтесь, — сказала мисс Морган с улыбкой. — Я понимаю, что ситуация крайне деликатная. Но пройдет время, и мисс Мартин успокоится, взглянет на вещи трезво и освободит вас от обещания. Сейчас в ней говорит уязвленная гордость. Это пройдет.

Стивен невесело рассмеялся.

— Будем надеяться. Но, мисс Морган, я по-прежнему, теряюсь в догадках, что могло так встревожить Айрис вчера ночью?

— Она не сказала. Но из разговора с ней я поняла, что у нее возникло какое-то нехорошее предчувствие. Не нужно придавать этому слишком большого значения. Айрис всегда была очень чувствительной. Еще ребенком она часто просыпалась ночью от какого-нибудь странного сна и часами не могла заснуть. Она скоро успокоится.

Стивен вздохнул.

— Ну что ж, будем надеяться, что новых кошмаров у нее не будет. Спаси ее, Господи!

— Аминь, — сказала мисс Морган. — Не волнуйтесь. Все образуется. Мы с Аешей проследим, чтобы она сегодня как следует отдохнула. Я думаю, она просто слишком перенервничала вчера вечером.

— Так же, как и все мы, — согласился с ней Стивен к снова нервно рассмеялся.

Вошел Махдулис, неслышно ступая по гладкому полу. Он объявил, что мисс Мартин хочет видеть ее высочество. Стивен и мисс Морган невольно переглянулись.

— Айрис ни в коем случае нельзя беспокоить! — воскликнула мисс Морган.

— И уж во всяком случае она сейчас не готова к выяснению отношений с Элизабет, — пробормотал Стивен. — Я сам поговорю с ней, — сказал он гувернантке. — Не знаю, зачем она пришла. Она просила меня зайти к ней сегодня утром, и я собирался это сделать немного позже.

— Я вас оставлю, — сказала мисс Морган.

Через несколько минут в библиотеку вошла Элизабет.

Стивен приготовился к новым потокам обвинений и неприятному выяснению отношений. К его удивлению Элизабет была одета в серый фланелевый костюм, на ней была большая соломенная шляпа, и вообще его бывшая невеста выглядела так, как будто она собралась в дорогу. Она окинула комнату быстрым взглядом.

— Так значит я не удостоена чести видеть ее высочество, или как там ее называют?

— Айрис больна, Элизабет, — ответил Стивен.

— Вот как?

Стивен, засунув руки в карманы, подозрительно посмотрел на нее.

— А что ты собиралась ей сказать?

— О, ничего особенного, — сказала Элизабет. — Я хотела задать ей несколько вопросов. Например, действительно ли она думает, что сможет сделать тебя счастливым, если учесть, какой жизнью она жила все это время и какой жизнью жил ты.

Стивен побагровел.

— Вряд ли этот вопрос можно задавать всерьез, моя дорогая. Естественно, она считает, что сделает меня счастливым, как и я в свою очередь надеюсь сделать счастливой ее. Тебе это может показаться странным, но мы не видим в этом ничего странного.

— Должна признать, я тебя не понимаю. Ты совсем не такой, каким я тебя представляла или, вернее, каким тебя представляли себе мои родители.

— Мне очень жаль, Лиз, — мягким тоном произнес он.

— Ничего, все нормально. Я вовсе не уверена, что я любила тебя так, как должна девушка любить молодого человека, за которого собирается выйти замуж. У нас слишком мало общего. Вчера вечером я это поняла.

У Стивена радостно подпрыгнуло сердце.

— Ты это серьезно, Элизабет?

— Да, — пожав плечами, сказала она. — Я почти всю ночь думала об этом и пришла к выводу, что вела себя глупо, пытаясь удержать тебя. Я думаю, что мамочка была бы такого же мнения. Вот, пожалуйста.

Она открыла сумочку, вытащила оттуда кольцо с бриллиантом, которое он ей подарил, и протянула ему.

В замешательстве он машинально взял его, затем отдал ей снова.

— Лиз, дорогая, я не возьму его. Если ты не слишком меня ненавидишь, оставь кольцо у себя в качестве дружеского подарка. Я очень тебе благодарен и очень сожалею.

— Не нужно извиняться, — коротко рассмеявшись, перебила его Элизабет. — Вчера я дурно вела себя.

— Я тоже вел себя не лучшим образом, Лиз.

Она снова пожала плечами.

— Но почему ты вдруг изменила свое решение, Лиз? — спросил Стивен, чувствуя, как огромный груз упал с его плеч.

— Я же тебе только что объяснила, Стив.

— Тебе Нила Фахмуд сказала что-нибудь?

— О, она как раз уговаривала меня не торопиться разрывать помолвку. Она на стороне принца Юзрева. Похоже, что ты ему перебежал дорогу, Стивен.