В вагоне никто не разговаривал. Наконец один из пассажиров, сидевший впереди нее, дернул за шнур, давая знать кондуктору, что хочет сойти.

Трамвай остановился. Пассажир взял кожаную сумку и вышел. Либби наблюдала за тем, как он пересек дорожку и направился к низкой железной ограде.

Она хотела закричать, но не смогла. Дом, к которому шел человек, показался ей знакомым. Либби резко подалась вперед, пытаясь не упустить из виду мужчину, когда трамвай тронулся.

Симпатичная молодая женщина с ребенком на руках спешила ему навстречу. Либби заметила, как он поцеловал женщину в щеку и взял на руки ребенка, прежде чем закрылась дверь.

Она тяжело вздохнула, поняв, где находится. Это же историческая зона! Дом этого человека в ее время был отреставрирован и находился под охраной исторического общества. Она была там однажды на встрече с видным юристом, который купил дом под офис.

Рядом шло строительство, и она видела, как рабочие собирают свои допотопные инструменты в конце рабочего дня. Интересно, для кого строится этот дом? Еще одна знатная семья поселится здесь. Смех и слезы будут звучать в нем из поколения в поколение.

А потом, через сотню лет, какой-нибудь богатый финансист купит его, чтобы платить меньше налогов.

– Либби, что-то не так?

Вместо ответа она лишь кивнула, не в силах оторвать глаз от фасада дома.

– Давайте вернемся?

– Давайте, – согласилась она, решив, что ничего путного не вышло из ее затеи: нельзя так долго глазеть на прошлое. Ей уже не верилось, что она когда-нибудь вернется в деловую часть Пенсаколы, но в свое время, если она вообще вернется в него!

Они доехали до конечной остановки. Кондуктор подпрыгнул, чтобы отсоединить дугу от проводов и отнес ее в другой конец вагона, затем установил и поднялся в салон через заднюю дверь.

Новые пассажиры заполнили вагон. Каждый из них откинул спинки своих сидений, чтобы сидеть по ходу трамвая.

Либби и Джон тоже встали и проделали тут же операцию, поскольку теперь они ехали назад. Кондуктор снова открыл ящик и покрутил валик, на этот раз высвечивая «Палафокс-стрит» – конечную остановку.

Они вернулись в отель усталые и молчаливые, миновали холл, поднялись на лифте и прошли по натертому до блеска деревянному полу коридора до комнаты, в которой жила Либби.

– Не огорчайтесь! – ободрил девушку Джон, нарушив молчание. – Может, мы получим весточку от матросов с «Элизы-Марии». Они ведь знают, как найти нас. Люди хотят помочь и обещают сообщить любую новость.

Либби вымученно улыбнулась:

– То, что вы обещали деньги за любые сведения, обнадеживает. Большое вам спасибо.

Джон покраснел и покачал головой:

– Пустяки.

Он взял ее руку и наклонился, рассматривая кисть. Ее глаза остановились на его макушке. Ужасно захотелось дотронуться до этих завитков!

Либби умирала от желания открыть дверь и втащить его без лишних слов в комнату. Но она осадила себя.

– Я вам так благодарна за то, что вы поехали со мной, вы так мне помогли.

Он поймал ее взгляд и улыбнулся:

– Надеюсь, мои усилия не пропадут даром.

– Уверена, так и будет. – Она заметила, что его взгляд упал на ее губы, и желание пронзило ее. Ее пальцы сжали его руку. Они целый день были вместе. Переживания, радость и разочарование, испытанные разом, сблизили их.

Он наклонился, и она потянулась к нему. Их губы встретились на полпути. Перед тем как соединиться в поцелуе, он слегка отодвинулся и вопрошающе посмотрел на нее. Она закрыла глаза, разомкнула губы, и он взял их в плен.

Либби встала на цыпочки, для полноты ощущений, и он тут же обнял ее за талию и теснее прижал к своему телу. Ее руки блуждали по его торсу и наконец замерли на широких плечах. Она открыла рот и впустила его вопрошающий язык, машинально сжимая его бицепсы.

Они с трудом оторвались друг от друга. Оба дышали как бегуны, одолевшие длинную дистанцию.

Кроме желания обладать ею, она читала в его глазах уязвимость, о которой подумала всего несколько минут назад. Маленький одинокий мальчик-сирота до сих пор скрывался под маской сильного мужчины. Ей пришлось еще раз напомнить себе, что она не может остаться с ним в его времени. Она вернется домой при первой же возможности. А он, растерянный и, возможно, страдающий, останется здесь. На пристани он признался, что хочет ее. И она должна быть честной: она отнюдь не против того, чтобы лечь с ним. Тем не менее, это невозможно. У них нет будущего, а женщина, которая на время войдет в его жизнь, ему не нужна. Он так глубоко переживал смерть своих родных! Уж если он решится открыть женщине сердце, то свяжет с ней жизнь навсегда. Либби не могла предложить ему себя навеки. А время, которое ей осталось, не позволит разделить с ним все, что ей хочется.

– Спокойной ночи! – прошептала она. Его, как видно, не расстроила ее внезапная холодность. Он взял длинный тонкий ключ, который она достала из ридикюля, и открыл дверь.

– Доброй ночи, Либби.

Фолк провел ее в комнату, подождал, пока она зажжет лампу, и пожелал еще раз спокойной ночи. Либби глядела ему вслед, и сердце разрывалось у нее в груди.

Она разделась, обтерлась губкой над умывальником и скользнула под хрустящие простыни.

Утром они возвращаются в форт. Джон должен быть там. А о Томасе Кейне до сих пор ничего не известно. Остается только ждать.

Либби молилась, чтобы пришла весточка о нем до того, как полковник снимет запрет. Чем больше она думала об отъезде, тем яснее понимала, как будет трудно расставаться. Тем более, не вкусив его любви. Долго ли она будет думать о том, чем бы все это могло закончиться? Сможет ли она после встречи с Джоном найти мужчину своей мечты в своем времени? И сумеет ли он занять место призрака?

– Какая жалость, что вы ничего не узнали в Пенсаколе, Либби. Но вы правы, Джон никогда не выглядел так хорошо. – Каро, еще в халате, крутилась на кухне: она только что встала с постели после непродолжительного сна. Пилар поздоровалась с Либби и ушла к себе. Ее торопливость навела Либби на мысль, что отношения в семье Будро потеплели. Джон, не заходя домой, отправился на службу.

Либби пришлось напустить на себя разочарованный вид, чтобы Каро не подумала, что поиски семьи были всего лишь уловкой. Но войти в роль окончательно ей не удалось.

Джон выглядел хорошо, и она знала, что это ее заслуга. Ей удалось сделать так, что он на время забыл о гарнизоне и Джеронимо. И даже неудача с поисками Кейна не могла омрачить ее радость по этому поводу.

– Действительно, он отлично выглядит!

Каролина видела, как горят от радостного возбуждения глаза Либби. Она внимательно посмотрела на девушку, а затем рассмеялась.

– Вы влюблены в него?

Либби смутилась и низко опустила голову. Что она могла сказать? Лицо выдавало ее. Она никогда не чувствовала ничего подобного и не знала, как скрыть свои чувства.

– Как я рада! – воскликнула Каро. Она выпустила полосатую скатерть и взяла Либби за руки. – Ох, я знаю только, что вы очень подходите друг другу.

Либби вздрогнула, поняв, что Каролина может неправильно истолковать их отношения. Она не должна позволить, чтобы домоправительница думала, будто у нее с Джоном есть будущее.

– Мне известно, что вы хотите вспомнить свое прошлое, а Джон мечтает забыть о своем, и тем не менее у вас все будет хорошо. А что, уже…

– Нет, Каро, – перебила девушка экономку, пока та не заговорила об их свадьбе и имени первенца. – Вы не поняли. Я не отрицаю, что люблю Джона, но через несколько недель я уеду. И Джон не сможет поехать со мной.

– Не сможет поехать? Что вы имеете в виду? – Ее лицо просветлело, и она торопливо добавила: – Если вас пугает жизнь в гарнизоне, то не надо волноваться. Он уже давно подумывает оставить армию. Если вы хотите вернуться к своей семье, он с удовольствием поедет с вами. Я вижу, как он изменился благодаря вам, Либби. Как можно отмахнуться от такого?