Она на несколько секунд умолкла.

Да. Это будет он. Я хочу, чтобы ты разобрался с ним ради меня. Избавься от него. Ты сделаешь это?

– Конечно, сделаю. Я уверен. Для тебя я сделаю все, что захочешь. Что угодно.

Она рассмеялась.

Я знаю это. Он будет вместе со мной. Избавься от него, а потом…

Он ждал продолжения.

– Что потом?

Ты можешь взять меня. Я вся твоя.

– Я не могу дождаться этого.

Я тоже. Разве это не замечательно? Мы снова можем быть вместе…

– Есть минутка?

Как только Фил вошел в бар, его сразу же перехватил Милхаус. Он старался сделать это незаметно, но при этом стоял у двери с таким таинственным и подозрительным видом, что все его уловки были так же очевидны, как если бы на нем были черный плащ и черная фетровая шляпа с надписью «шпион».

Увидев Милхауса, Фил понял, что не думал о Марине уже несколько часов. Учитывая то, как и с какой скоростью развивались события в расследовании дела, все это было вполне понятно, но он все равно испытывал угрызения совести.

Милхаус подвел его к своему столу.

– Эти карточки, – тихо сказал он, – ну те, которые ты попросил меня отследить…

Его голос упал до громкого шепота. Он сел за свой компьютер.

Фил стоял у него за спиной и ждал. На душе снова стало тревожно.

– И что?

Пальцы Милхауса забегали по клавиатуре.

– Бари-Сент-Эдмундс, – сказал он. – Гостиница, ресторан, супермаркет. – Он поднял голову, в глазах его читалось сочувствие. – Она находится там.

Фил выдавил из себя улыбку.

– Спасибо, Милхаус, с меня причитается.

– Пожалуйста.

– Слушай, а можно попросить тебя еще об одном одолжении? – Фил быстро огляделся по сторонам и убедился, что их никто не слышит. – Ты мог бы никому об этом не говорить?

На лице Милхауза появилась странная улыбка, которую он сам, видимо, считал загадочной.

– Я храню много чужих секретов.

– Не сомневаюсь, – сказал Фил и отошел от него.

Бари-Сент-Эдмундс… Очень похоже на правду. И вполне объяснимо, если задуматься. Именно там он и должен был бы искать в первую очередь. Могло показаться, что она сама хотела, чтобы он догадался и нашел ее там. Внезапно мобильный начал буквально жечь ему карман.

Он уже вытащил его и приготовился звонить, когда заметил, что в комнату вошла Фиона Уэлч. Он спрятал телефон и подошел к ней.

– Фиона, – сказал он.

Она остановилась и посмотрела на него. Она была погружена в разговор с собой, губы ее беззвучно шевелились. Она подняла глаза и, словно не ожидала увидеть его здесь, вздрогнула.

– Что?

– Характеристика действий преступника по географическому принципу, – сказал он.

– Да. – Глаза Фионы забегали, как будто она мысленно перебирала свою внутреннюю картотеку, пытаясь найти там то, о чем он говорит. – Все правильно. Я работала над ней все утро. Она почти готова.

– Можете с ней не торопиться.

Глаза ее вспыхнули.

– Что? Что вы хотите этим сказать?

– У нас есть подозреваемый, за которым мы следим и против которого имеются очень серьезные улики. – Он улыбнулся, стараясь дипломатично сгладить ситуацию. – Поэтому ваша помощь нам в конечном счете не понадобится. Но все равно – спасибо.

Ее глаза забегали из стороны в сторону, как будто сканировали что-то или быстро читали.

– Что? Кто это? Кто он?

– Бывший солдат. Очевидно, пострадавший от ожогов. Лечился у Сюзанны Перри и Джулии Миллер.

Лицо ее стало непроницаемым.

– И как же… как же вы нашли его?

Фил пожал плечами.

– Обычная полицейская работа. Которой мы и занимаемся. Но это ничего не меняет. Пришлите счет, и мы его оплатим.

Она подошла вплотную и посмотрела ему прямо в глаза.

– Нет.

Фил отступил назад и, глядя на нее, нахмурился.

– Не понял.

– Я сказала «нет». Я не собираюсь этого делать. И никуда не уйду.

– Почему?

– Потому что я необходима вам. Я являюсь неотъемлемой частью этого расследования, и я нужна вам. Поэтому «нет». Вы от меня так просто не отделаетесь.

Внутри у Фила начала закипать злость. Фиона Уэлч ему никогда не нравилась, он очень скептически относился к ней как к специалисту и поначалу вообще был против того, чтобы она входила в состав его команды. И он уже устал быть с ней вежливым.

– Послушайте, – сказал он, вкладывая в свои слова столько злости, сколько позволяла обстановка, – на данный момент ваш вклад состоит в том, что вы дали нам психологический портрет преступника настолько неточный и непригодный для работы, что из-за него невиновный человек оказался в реанимации.

– Невиновный?

– Судя по всему, да. Разве не так?

– В этом нет моей вины. – Ее голос напоминал шипение. – Я дала вам самый лучший психологический портрет, который только можно было составить исходя из имеющейся информации. Любой другой сделал бы на моем месте то же самое.

– Ничего подобного. Далеко не любой. И уж точно человек компетентный такого бы не сделал.

Фиона задрожала от ярости. Казалось, еще немного, и она бросится на него с кулаками.

– Да как вы смеете… Как вы смеете говорить мне такие вещи!

Фил ответил ей в тон:

– Слава богу, что мы еще не воспользовались вашим географическим анализом. А то искали бы сейчас неизвестно кого где-нибудь в Кардиффе.

Она уставилась на него испепеляющим взглядом.

– Как вы смеете! – Голос ее стал тихим и угрожающим. – Вы всего лишь коп. И какой-то необразованный коп разговаривает со мной таким тоном! – С особым удовольствием она бросила ему в лицо слово «необразованный». – Как вы смеете!

Фил смотрел на нее, с огромным трудом сдерживая себя.

– Пришлите счет, – сказал он и, развернувшись, ушел.

Фил спустился вниз и вышел на парковку. Сел на каменную ограду. Тяжело вздохнул.

Все прошло, как и ожидалось, подумал он. И помотал головой, стараясь успокоиться и прогнать все мысли о Фионе Уэлч. Его трясло, ему нужна была физическая нагрузка, чтобы отделаться от воспоминаний об этой женщине. Здесь подошла бы хорошая тренировка в тренажерном зале или пятимильная пробежка.

Фил не помнил, чтобы вынимал из кармана свой мобильный, но тот, тем не менее, лежал у него на ладони. Он машинально набрал знакомый номер. И стал ждать.

Ждать.

Автоответчик.

Он вздохнул.

– Привет, Марина, это я. Послушай, я знаю, где ты находишься. Бари-Сент-Эдмундс. Это было нетрудно выяснить, я ведь все-таки детектив. К тому же я должен был догадаться. Такое особое место. Особое для нас с тобой. – Он снова вздохнул и продолжил: – Я не знаю, что тебе еще сказать. Я здесь. Можешь на меня рассчитывать. В чем угодно. Я… Для чего угодно. Просто… просто позвони мне.

Он отключил вызов. Откинулся назад. Посмотрел на небо. Такое красивое и опять ярко-голубое, как яйца певчего дрозда.

Он думал о том, что делать дальше. Как продвигаться в расследовании.

Он встал и хотел уже зайти в здание управления, но остановился, потому что у него зазвонил телефон. Он быстро взглянул на дисплей.

Марина.

Он принял вызов.

– Привет, – сказала она.

– Это точно здесь? Ты уверена?

Роза Мартин вздохнула.

– Да, Бен, уверена. И перестань брюзжать, как…

Он натужно улыбнулся.

– Как старуха?

– Я хотела сказать «как тупица», но старуха тоже ничего, сойдет.

Они стояли перед домом Марка Тернера на Гринстед-роуд, и Роза постучала снова. Они ждали.

– Думаю, его нет дома, – сказал Фенвик.

Он явно чувствовал себя не в своей тарелке и хотел побыстрее уйти.

– Надеюсь, что его действительно нет, – сказала она. – На самом деле я даже рассчитывала на это.

Сердце Фенвика замерло.

– Что ты хочешь этим сказать?

Роза улыбнулась.

– Я уже говорила с Марком Тернером. Причем несколько раз. Если я снова попробую это сделать, он потребует вызвать адвоката. Он грозился сделать это в прошлый раз, и мы тогда ни до чего не договорились. Нужен какой-то рычаг воздействия на него. – Она полезла в карман и вынула флешку. – Давай сделаем так, чтобы у него в компьютере точно были эти фотографии.