— Что? — с невинным видом поинтересовалась Люси. — Он пришел за тобой, так что получил по заслугам.

Николас чуть повернул голову в нашу сторону и полюбопытствовал:

— Вы не против того, чтобы помолчать?

— Да-да, — проворчала Люси.

Мама подошла к агенту «Гелиос-Ра» так близко, что несчастный Кайран слегка вспотел и постарался не втягивать в себя воздух. Те феромоны, которые мы испускаем, желая отвлечь смертных, чтобы напиться их крови, и в сравнение не идут с теми, которые исходят от нас, когда мы разгневаны. Сейчас в теле Кайрана наверняка бушевала адреналиновая буря, он разрывался между желанием вступить в схватку и просто удрать. Я еще не ощущала этого, но скоро смогу все это чувствовать так же, как пузырьки шампанского на языке. Такая мысль меня совершенно не успокаивала.

— Так ты обвиняешь нас в том, что мы нарушили клятву?

Мамин голос был похож на битое стекло — сплошной блеск и опасность. Себастьян, стоявший рядом с ней, оскалился. Его клыки были убраны, но зубы все равно выглядели слишком острыми. Он мало разговаривал даже с нами, и молчание брата здорово пугало тех, кто его не знал.

— Это всем известно.

— Вот как?

— Дрейки, — презрительно произнес Кайран. — Я не стал бы доверять ни одному из вас.

Байрон, один из наших псов, зарычал.

Куинн улыбнулся и предложил:

— Дайте мне поговорить с ним.

В его улыбке всегда слегка отсвечивала жестокость. Папа вскинул руку. Куинн отступил, но всего на полшага.

— Мы не нарушали клятвы, — спокойно сказал отец.

— «Гелиос-Ра» говорят, что нарушили.

— Значит, «Гелиос-Ра» получили ложные сведения. Я не позволю, чтобы ваша организация подвергала опасности мою дочь.

Агент бросил на меня быстрый взгляд, но тут же отвел глаза.

— Если вы будете держать меня здесь, то уж точно нарушите клятву. — Он дышал ртом, как будто это могло помочь.

— Прежде всего, вот что, — заговорил папа шелковым голосом. — С того момента, как ты нарушил соглашение, явившись сюда, нам на самом деле незачем тревожиться из-за соблюдения всех этих правил.

Мама откровенно ухмыльнулась.

— Но я…

— Сколько тебе лет? — спросил папа.

— Восемнадцать.

— Они набирают все более и более молодых! — Папа покачал головой, явно ужаснувшись.

— Им же нужно проникать в старшие классы школ и в колледжи, чтобы шпионить за нами, — напомнил ему Себастьян.

— Я просто делаю свою работу, охраняю людей от чудовищ вроде вас.

— Люди вроде тебя — причина того, что моя тетя Руби больше вообще не выходит из дома, — рявкнула я.

Тетя Руби потеряла мужа и троих сыновей, убитых охотниками, и так до конца и не оправилась от своей утраты.

— Чудовища вроде вас — причина смерти моего отца. — Лицо Кайрана окаменело.

— О! А члены нашей семьи никогда не погибали от рук охотников или «Гелиос-Ра»? — резко возразила я, хотя мне и было очень неприятно то, что он потерял отца.

— Никакие они не чудовища, ты, фанатик! — вмешалась рассерженная Люси и вскочила на ноги, оттолкнув кресло — Это болезнь такая, ты, невежественная свинья! По-твоему, люди, больные диабетом или артритом, тоже чудовища?

Если бы секретность не была так важна для нас, Люси наверняка использовала бы свою теорию, чтобы объявить личный крестовый поход в нашу защиту.

— Это не одно и то же.

— Одно!

— Моему отцу разодрали горло.

Наступило молчание, потом папа нахмурился и сказал:

— Только хел-блары рвут людям горла, сынок.

— Вампир есть вампир, — упрямо произнес Кайран.

Люси покраснела.

— Зачем ты на самом деле явился сюда? — спросил папа, прежде чем она успела взорваться.

— Из-за премии, — сдержанно ответил агент «Гелиос-Ра».

Мама вдруг неестественно притихла. В ее глазах отразился свет.

— Что за премия?

— Премия… Вознаграждение за семью Дрейк.

Кто-то зарычал. В воздухе повисло такое напряжение, что я даже слегка удивилась тому, что нигде не вспыхнула искра и ничто не загорелось.

Папа подошел к телефону, стоявшему на столе, и начал отдавать приказы, не трудясь даже поздороваться:

— Удвойте патрули. Сообщите всем. Да, даже ей. И — совет.

Потом он достал из кармана сотовый, мрачно набрал чей-то номер, но заговорил так тихо, что я ничего не могла разобрать. Мой слух не был достаточно острым. Пока.

— Какого черта, что за премия? — резко спросил Себастьян.

— Не знаю.

Куинн не спеша подошел к Кайрану, наклонился над ним и заявил:

— Ты нам объяснишь.

Пленник слегка побледнел, попытался отвести глаза в сторону. Рука Куинна приблизилась к его горлу.

Кайран, похоже, едва не терял сознание, когда наконец заговорил:

— Об этом объявили сегодня вечером. — Он сильно вздрогнул, над его верхней губой выступили капельки пота.

— Это касается Соланж?

— Не знаю… — Кайран подавился, пытаясь сглотнуть, и повторил: — Не знаю. Я просто услышал, что будет какое-то вознаграждение, и захотел его получить.

Что-то в его тоне заставило меня подумать, что дело было не в самом вознаграждении, а в том, что это касалось именно нашей семьи.

Куинн отодвинулся и опустил руку.

— Целая организация, нападающая на пятнадцатилетнюю девочку — Он сплюнул. — Ублюдки.

— Мы защищаем невинных. — Кайран несколько раз судорожно вздохнул.

— Ты не в комиксе, идиот, — сварливо бросила Люси.

— Если вы намерены убить и меня, так кончайте с этим поскорее.

— Мы не пьем кровь таких, как ты. — Николас презрительно усмехнулся, стараясь говорить как можно более оскорбительным тоном.

— А ее кровь вы пьете? — Кайран кивнул в сторону Люси. — Вы сделали девчонку своей рабыней?

— Кого, Люси? — заржал Николас.

— Эй! — огрызнулась та. — Заткнись!

Я не была уверена, к кому именно она обратилась.

— Так мы ни к чему не придем, — спокойно сказал папа, который, как и Себастьян, редко выходил из себя. — Давайте-ка не отвлекаться на пустяки.

Он закрыл рот Кайрана черным платком, надежно завязал его, одобрительно кивнул, показал в сторону кухни и распорядился:

— Все туда. Быстро.

Наша кухня выглядела так же, как на любой другой ферме: огромный стол, деревянные стулья, шкафы, выкрашенные масляной краской, и чайник на плите. В углу стояла корзина, полная красных яблок и гранатов, и даже в холодильнике имелась кое-какая еда, в основном для меня и Люси, на тот случай, когда она у нас задерживалась. Подруга, кстати, уже наливала себе стакан клюквенного сока. Кровь хранилась в старом винном погребе, скрытая за толстыми стенами, запертая на три надежных засова, открываемые ключом, да еще и с сигнализацией, которая была неплохим нововведением. Поставили ее после того, как брат одной из девиц, брошенных Логаном, вломился к нам из-за того, что тот порвал с его сестрой. Охрана не остановила парня. Могло бы показаться весьма подозрительным, если бы на него налетели просто потому, что он без приглашения подошел к чьей-то двери. Зато его задержали собаки, еще до того, как подоспела мама. Незваный гость не смог пройти дальше холла. Нам просто повезло, что он не заглянул в кухню, где на столе стояла банка с кровью. Нечего и говорить, что после этого нам не слишком хотелось назначать свидания людям.

Теперь Куинн расхаживал возле этого самого стола, а Николас прислонился к стене, скрестив руки на груди. Остальные братья сели, хотя видно было, что они напряжены и готовы к мгновенному действию. Я подозрительно всматривалась в темные поля за окном. Ожил папин телефон.

Мама посмотрела на Люси и сказала:

— Нам нужно позвонить твоим родителям.

— Не нужно. — Люси поставила стакан на стол. — Они же на две недели уезжают в ашрам, вы забыли? — Над горизонтом показался краешек солнца. — Родители всегда отправляются в путь пораньше, чтобы увидеть, как солнце поднимается над озером.

— Да, конечно. — Мама вздохнула — Тогда ты останешься здесь.

— Правда? Но они же не за мной охотятся.