Мэри всегда описывала Адама Джейкобсона лишь как неряшливого и беспринципного человека. Немногим лучше того эксгибициониста, который подстерегал нас с Лизой, когда мы ходили в школу. Проверить, справедливы ли слова Мэри, никак не получалось, ведь я никогда не виделась с Джейкобсоном.

— Он хочет с тобой встретиться, — заявила мой агент. Дождь заморосил еще сильнее.

— Не могу, я хочу сохранить все в тайне! — вскрикнула я.

— Выслушай до конца, ангел мой. Он хочет сделать тебе деловое предложение, но Адам сказал, что не готов рисковать — цитирую — «…довольно большой суммой денег» на автора, с которым никогда не встречался.

— Пусть оставит деньги себе, я ни за что не стану этого делать. Я даже не хочу писать следующую книгу.

— Что? Ты позволишь Шоко Лад стать очередной литературной новинкой на один день? Успех, таинственность — и спасибо вам, дорогие читатели? Позвольте откланяться. На мой взгляд, это просто трагедия. Но конечно же, выбор целиком и полностью твой. Однако предлагаю встретиться и выслушать Джейкобсона, прежде чем принять окончательное решение.

— Не собираюсь, Мэри. «Кольца на ее пальцах» лишь случайно стали пользоваться успехом. Я бы не смогла написать еще одну книгу даже за… Ладно, а сколько он собирается предложить? Десять или двадцать тысяч фунтов?

— Судя по тому, что они кричали: «Гонорар будет вполне достойным!» — больше, намного больше.

— Что? Тридцать тысяч за еще не написанное произведение? Это нелепо.

— Нет, дорогая моя, таков уж издательский бизнес. Издатели занимаются тем, что оплачивают материал, который еще даже не видят, за что я и благодарю Бога почти каждый день. Между прочим, если Джейкобсон захочет следующую книгу Лад, ему придется предложить что-нибудь получше, чем тридцатку, черт возьми!

— Мэри, не будет следующей… А насколько больше, чем тридцать тысяч?.. Я рассуждаю чисто гипотетически, ведь у меня даже нет идеи для следующей книги.

— Ох, разговор абсолютно бессмысленный, Эми, — отрывисто бросила она. — Раз ты не настроена больше снимать колпачка с ручки, не понимаю, зачем мне сидеть здесь с тобой под проливным дождем и гипотетически рассуждать о гонораре с шестью цифрами за несуществующую книгу?

Проклятие! Она поймала меня на крючок и, черт возьми, прекрасно это знает.

— Послушай, давай предположим, что я все-таки с ним встречусь… Конечно, просто потому, что этого требует этикет.

— Конечно же.

— И что же помешает ему разболтать о моем секрете?

— Я уже об этом подумала, — сказала она и залезла в сумочку. Затем вытащила конверт и отдала его мне. — Прочитай на досуге. Договор, составленный вчера моим адвокатом, по нему Джейкобсон не вправе даже намекать на то, кто скрывается под псевдонимом «Шоко Лад», иначе ротвейлеры в париках и мантиях откусят ему голову. Уверена, он будет податливым и добавит чернильный отпечаток пальца к договору.

— Подожди-ка, — пробормотала я, — ты составила его вчера? Ты же поговорила с Джейкобсоном только сегодня утром.

— Дорогая, нельзя же просто просиживать свою толстую задницу, если тебе платят пятнадцать процентов. Я все продумала заранее, ведь мне нельзя надеяться ни на автора, ни на издателя.

Я возвращалась в офис, паря на седьмом небе от счастья… Скорее, даже на тринадцатом или четырнадцатом. Шесть цифр! Если только Мэри не посчитала пенсы, сумма составляет больше ста тысяч фунтов. Даже если гонорар будет минимальным и составит ровно сто тысяч, мне все равно чертовски повезло. С такими огромными деньгами можно многое сделать. Например, оплатить наконец ипотеку. Нет, слишком банально. Ладно, можно приобрести одну из тех симпатичных маленьких «ауди», похожих на машины для Барби (только сначала придется научиться водить), или небольшой пляжный домик на сваях где-нибудь на Мальдивах (не знаю, правда, где они находятся), или, например, несколько китов (думаю, немало на тысячу-то фунтов). А еще можно купить прощение Лизы с помощью дюжины обновок или…

«Нет, не получится, — возразил внутренний голос. — Если только ты не решишь рассказать об этом матери».

Черт, совсем забыла о маме! Радость и приподнятое настроение покинули меня, и я пришла на работу промокшая и погруженная в печальные свои мысли.

Реальность так отвратительна!

В офисе что-то изменилось. Точнее, появилось. Цветы, из-за которых моего письменного стола практически не было видно, поскольку белые лилии покрывали почти каждый квадратный миллиметр нашего совместного с Джулией пространства. И лишь благодаря тому, что ее прическа стала объемной — стиль «жена футболиста», — я могла углядеть ее мелкие кудряшки цвета имбиря, торчащие над цветами.

— Они великолепны, Джулия, — сказала я, садясь на стул. — Видимо, Адам и в самом деле на тебя запал.

— Цветы не для меня, а для тебя.

— От Алана?

— Черт возьми, тебе же будет лучше, если нет. Поскорее прочитай записку, потому что мне пришлось пройти через все муки ада. Слишком уж не терпелось узнать, кто же их послал.

Я измяла метры оберточной бумаги, прежде чем нашла маленький конверт. Открыв его, достала карточку и прочитала ее:

Я просто упала на стул. Надо же, удивительно! Цветы и извинения. От Джейка. Самый неспособный на извинения и цветы парень в мире. Я была взволнована и озадачена одновременно. Он даже закончил письмо поцелуями — целых три. Хотя это могло означать тройное X, как в порно. Нет, лучше не заходить так далеко… Цветы от Джейка! Ну и ну!

«Перестань немедленно, — сердито закричал внутренний голос (который, должна я вам сказать, уже начал действовать мне на нервы), — он просто хочет залезть к тебе в трусики!»

— И от кого же они тогда? — поинтересовалась Джулия.

— От бывшего бойфренда.

— Похоже, он очень хочет снова залезть к тебе в трусики.

«Ну, а я что тебе говорил? — произнес внутренний голос. — Проклятый воображала!»

Не представляю, какую игру он затеял.

И, сказать по правде, я действительно не имела ни малейшего понятия о том, что задумал Джейк. Однако у меня не было времени размышлять над причинами его поступка — за моей спиной неожиданно раздался голос:

— Интересно, как ты думаешь закончить работу, если твой стол выглядит, будто выставка цветов в Челси?

Диди. В «Девушке на работе» было три разных редактора, прежде чем место получил Льюис. Диди выжила их всех. Предшественник Льюиса ненавидел ее, и дело дошло до того, что он пригласил Диди на ленч — «прояснить ситуацию». Через два дня бедняга уже собирал вещи со стола. Джулия предположила, будто он скорее всего сказал за ленчем: «Либо вы, либо я, Диди», — даже не предполагая, что уйти придется ему.

— Прости, Диди. Я как раз собиралась их убрать.

— Хорошо, но потом зайди к Льюису. Он хотел тебя видеть, — фыркнула она.

— О-о, наверное, видел, как принесли цветы! — вскричала Джулия. — Это подтолкнет его к активным действиям, и наконец он сделает важный шаг.

— Я бы на месте Эми выбросила из головы глупые мысли, — сердито произнесла Диди.

Какие мысли? Единственное, о чем я подумала: Льюис решил уволить меня, ведь я так по-идиотски вела себя во время вчерашнего совещания.

— Почему он не может встречаться с Эми? — возмутилась Джулия.

Вообще-то я с ходу назвала бы несколько тысяч причин.

Судя по снисходительному тону Диди, она придерживалась того же мнения.

— Ну, Эми, конечно, милая девушка, но такого мужчину, как Льюис, невозможно так просто захомутать. Он постоянно общается с разными женщинами, вы же понимаете. Они обладают властью и связями…

Господи, она говорит о нем, как будто о редакторе «Таймс», а он всего лишь работает в каком-то дурацком бесплатном журнальчике.

— Безо всяких обид, Эми, — продолжила она, и это говорило о том, что сейчас Диди действительно скажет что-нибудь и в самом деле обидное. — У тебя нет ни того, ни другого. Видела бы ты, с кем он встречается сегодня вечером. Потрясающая и с головы до ног одета в шмотки от «Прада».