— Милая моя, я полюбил тебя с того самого дня, как спас тебе жизнь, вытащив из воды!

Слова «Ты меня не спасал!» так и вертелись на языке, но не получили свободы. Эшли прикусила язык и продолжала вслушиваться в родной, любимый голос Дэна:

— И нет для меня большего счастья, чем любить тебя!

Она немного отодвинулась и посмотрела на него помутившимся от восторга взором.

— Дэн, ты дал мне смелость прислушаться к голосу собственного сердца!

— Ты моя единственная любовь, отныне и навсегда, — поклялся он. Сильные руки не выпускали ее из объятий, а горячие, нежные губы приникли к ее губам в долгом, нежном поцелуе. До Эшли не сразу дошло, что дом замер, погруженный в мирную, безмятежную тишину. За стенами больше не выл ветер и не грохотали волны. И в этой хрустальной тишине вдруг звонко запела птица.

Рука об руку, не размыкая объятий, они вышли через стеклянные двери на террасу. Достаточно было одного взгляда на спокойную гладь залива, чтобы понять: вода уходит. Неказистая на вид хижина Дэна оказалась достаточно прочной, и теперь ее можно было разглядеть через поредевший лес. У Эшли вырвалось с удивлением:

— Оказывается, все не так уж и плохо!

— Да, все не так плохо, как мы думали. — Дэн с улыбкой прижал ее к себе. — Мы избавимся от хлама и грязи и начнем заново строить нашу общую жизнь.

Так, в надежных и ласковых объятиях Дэна, встретила Эшли рассвет нового дня.