Он кивнул с сосредоточенным видом и уточнил:

— Ты была в составе экипажа?

— Нет, — горько проронила она. — Конечно, я могла бы оказаться полезной и непременно пришла бы им на помощь, но все случилось так быстро…

— Эшли, я читал отчеты в газетах. Там говорится, что все, кто погиб в самолете, были убиты в момент удара. Так что от твоей помощи все равно не было бы никакого толку. Ты физически не имела возможности спасти своего мужа.

— Знаю, — прошептала она. Не смея встретиться с Дэном глазами, Эшли потупилась. — Я видела его, я пыталась его окликнуть.

Он ласково сжал в ладонях ее лицо, заставил посмотреть на себя и мягко произнес:

— Ты так и не сумела его разлюбить, да?

Она провела языком по пересохшим губам. Как доверить ему самую страшную тайну, хранимую в сокровенном уголке души? Она должна, она обязана попытаться! И Эшли начала сдавленным, дрожащим голосом:

— Уэрнер летел в Тампу, на деловое совещание. Я летела вместе с ним, собиралась заодно повидаться с Джессамин и Тедом… — Она умолкла, беспомощно качая головой. — Нет, кажется, я так и не смогу рассказать тебе, Дэн!

Он взял ее руки в свои и осторожно стал поглаживать их кончиками пальцев, посоветовав:

— Тогда расскажи мне о том, как собиралась в гости к Джессамин.

Она сглотнула, но заставила себя продолжать:

— Джессамин очень просила у них погостить, но Уэрнер не желал отпускать меня даже ненадолго. Он считал, что я и так чересчур самостоятельна, раз работаю на «Палм-Эйр». Но раз уж ему самому пришлось полететь в Тампу, он не смог придумать повода, чтобы не взять меня с собой.

Голубые глаза Дэна были полны сочувствия и понимания. Но Эшли слишком хорошо знала, что это ему только кажется, будто он понимает, что терзает ее душу.

И она снова заговорила, проклиная свою слабость и робкий, дрожащий голос:

— После того как самолет разбился, я чувствовала комплекс вины из-за погибших пассажиров, но это была ерунда по сравнению с той виной, что мучила меня из-за… из-за смерти Уэрнера!

Дэн по-прежнему не выпускал ее рук и легонько пожал их, стараясь подбодрить Эшли. Она шумно вздохнула.

— Я чувствовала себя последней дрянью, потому… потому что сама пожелала ему смерти — не один и не два раза!

Загорелые черты Дэна застыли, выражая крайнюю степень недоверия. Его руки, державшие ее, замерли неподвижно.

И Эшли не выдержала — закричала, теряя остатки самообладания:

— Я собиралась развестись с Уэрнером! Я хотела избавиться от него! Я с самого начала знала, что лечу не просто погостить у Джессамин! Я собиралась остаться у нее — пока не найду себе квартиру! — Она спрятала лицо в ладонях. От судорожных рыданий ее хрупкие плечи то и дело вздрагивали.

Дэн обнял ее, прижал к себе и постарался утешить, приговаривая:

— Эшли, Эшли, любимая, какую же тяжесть ты носила на сердце!

Ее горло сжималось так, что было больно, но она заставила себя продолжать:

— Я думала, что со временем смогу об этом забыть, но такое не забывается!

Дэн прижался подбородком к ее лбу и погладил по голове.

— Каким же он должен был быть подонком!

Эшли покачала головой и возразила:

— Он мог показаться самым обаятельным парнем в мире. — Она подняла глаза на Дэна и слабо улыбнулась. — Уэрнер сумел меня одурачить как маленькую. И я не собиралась снова попадаться на ту же удочку. Не хотела снова влюбляться — ни в тебя, ни в кого-то другого. — Она глубоко вздохнула, и с этим вздохом из ее души словно улетучилась вся горечь.

— Уэрнер был всем, о чем только женщина может мечтать — когда оставался трезвым. А когда он пил, то… — ее голос снова прервался, но теперь ей удалось намного быстрее справиться с собой, — наружу вылезали все скрытые пороки, а главное — агрессивность. Ему непременно нужно было кого-то иметь под рукой, чтобы срывать свою злобу, и этим человеком стала я.

Глаза Дэна мрачно вспыхнули.

— Почему же Тед с Джессамин не пришли к тебе на помощь, когда ты в ней действительно нуждалась?

— Они ничего не знали. Я старалась скрыть от Джессамин темные стороны своей семейной жизни, пока могла. Я не хотела, чтобы она из-за меня волновалась. Я не хотела мешать ее счастью. — На губах Эшли появилась робкая улыбка. — Поначалу я была готова на что угодно, лишь бы спасти наш брак. Понимаешь, признать поражение для меня было невыносимо. Но когда Джессамин стала все настойчивее звать меня к себе на Санибел, в конце концов я решила принять приглашение — с Уэрнером или без. Его деловая поездка только облегчила мне задачу. И я собиралась сказать ему о том, что между нами все кончено, как только самолет коснется земли. — У нее вырвался грустный вздох. — К тому времени для Джессамин уже не было тайной, что наш брак не удался. Хотя я по-прежнему скрывала от нее самое страшное, Тед однажды неожиданно нагрянул к нам в гости в Вашингтоне, увидел синяки у меня на руках и догадался об остальном. Естественно, он сразу все выложил Джессамин. Они пригрозили, что сами явятся в Вашингтон и силой увезут меня от Уэрнера, если я не перееду к ним. — Она снова грустно улыбнулась. — Теперь тебе будет легче понять, почему они так носятся со мной и донимают своей опекой.

— До сих пор я думал, что это из-за потери мужа, — кивнул Дэн.

— Конечно, ты ведь судил о моем браке по своим меркам, — горько рассмеялась она.

— Мой брак похож на давно прочитанную любимую книгу, — ласково произнес он, — но мне нет нужды открывать ее снова. Что было — то прошло. — Дэн смотрел на Эшли с мягкой улыбкой. — Между прочим, тебе известен тот факт, что из некогда удачно женатых вдовцов получаются самые качественные мужья?

Понимая, что ее взгляд выдает сейчас всю любовь и нежность, которую она испытывает к Дэну, и не желая больше прятаться, Эшли решительно встала и закуталась в простыню.

— Ну вот, Дэн, между нами больше не осталось тайн. И мне пора уходить.

Уголки его губ предательски вздрогнули, и у нее возникло неясное чувство, что над ней потешаются. Немного смутившись, она сочла нужным пояснить:

— Мне вообще не следовало возвращаться. Ты со своими питомцами запросто управился бы с «Холли» и без моей помощи.

В его глазах сверкнуло неистовое синее пламя.

— Подумать только: ураган, способный принести только горе и разрушения, сделал доброе дело! Ведь если бы не «Холли», ты уже не вернулась бы ко мне!

Сердце робко встрепенулось в ее груди — как будто оглушенная птица едва шевельнула крыльями, возвращаясь к жизни. Не желая снова поддаваться на этот обман, Эшли сердито тряхнула головой:

— Это как шоссе с односторонним движением. Бушует над ним ураган или светит солнце — не важно. Это была моя судьба — приехать к тебе. Я попросту не могла ей перечить.

— Но теперь ты снова собираешься упорхнуть, — грустно заметил Дэн. — Ты рвешься обратно на свободу, совсем как мои дикие друзья.

Эшли стояла перед ним, от удивления позабыв, что на ней нет ничего, кроме атласной простыни. В груди у нее все пело от предчувствия чего-то ослепительно прекрасного. Она перевела дух и осторожно произнесла:

— Да, Дэн, я готова опять упорхнуть. Но я не собираюсь этого делать. — Она дерзко тряхнула головой, отчего золотистые волосы рассыпались по плечам, и приняла самую независимую позу, какую могла.

Он внимательно посмотрел на нее, склонив голову к плечу.

— И что дальше? Что ты собираешься делать?

В ее глазах засветилась отчаянная надежда.

— Ты показал мне другую жизнь, у которой есть цель — творить добро. Наша работа в центре не просто заинтересовала меня — она стала для меня самой важной на свете. — Эшли набрала полную грудь воздуха, как будто собиралась нырнуть в воду, и двинулась дальше. — И я готова идти вслед за Сказочным Флейтистом с Санибел, если только он все еще хочет…

Она так и не смогла договорить: Дэн сорвался с места и схватил ее в охапку, прижав к себе так, что стало больно. Горячие губы щекотали ей ушко, а шепот был прерывистым и хриплым от избытка чувств: