– Но это не мешает тебе быть самой красивой женщиной, какую я когда-либо знал, – восхищенно проговорил Алекс. – Ты прекрасна даже в джинсах и свитере, а без них…

– Ты пристрастен, Алекс, потому что я – твой лучший друг, – быстро сказала Лаки, чтобы не дать ему развить тему.

– Возможно, – неожиданно согласился он. – Но, поскольку ты еще и самая умная женщина из всех, кого я знаю, мы не будем спорить. Мы просто поедем туда – и все. В любом случае в холодильнике у меня пусто, а я что-то проголодался.

– Но я совсем не хочу есть.

– Так захоти, – сказал он. – Ты просто обязана это сделать, чтобы компенсировать мне моральный ущерб.

– Интересно какой?

– Я собирался провести эту ночь с Пиа. Мой любимый тибетский секс, чтение мантр… или тантр, и все такое. Но раз уж ты мне помешала, тебе придется удовлетворить меня каким-нибудь иным способом.

– Верно говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – вздохнула Лаки. – Ладно, считай, уговорил. Я абсолютно не компетентна в тантрическом сексе, так что…

– Ха-ха-ха! – театрально рассмеялся Алекс. – Я просто счастлив!

– Этого я и добивалась.

– Ладно, хватит болтать, полезай-ка лучше в мою машину, – сказал Алекс.

– Что-то ты раскомандовался! – проворчала Лаки. – Или ты всегда был таким, а я просто забыла…

– Я же режиссер, – ухмыльнулся Алекс. – А все режиссеры – властные, самовлюбленные мерзавцы, которых хлебом не корми, дай поруководить. Прошу! – И он распахнул перед ней дверцу своего «Мерседеса».

Некоторое время они ехали в молчании, но после того, как Алекс свернул с шоссе в сторону каньонов, Лаки начала смеяться.

– Я рад, что мне удалось вернуть улыбку на твое лицо, – заметил Алекс, испытующе поглядев на нее. – Позволь узнать, чему ты так обрадовалась. Скажи, и, может быть, мы посмеемся вместе.

– Я просто вспомнила…

– Вспомнила что?

– Последнюю нашу поездку, которую мы совершили, гм-м… в сходных обстоятельствах.

– Это когда мы поехали навестить Джино в Палм-Спрингс, но не доехали до него? – уточнил Алекс.

– Совершенно верно, – подтвердила Лаки. – Я тогда была совершенно не в себе, потому что думала, что Ленни мертв. А его всего лишь похитили, только мы об этом тогда не знали, верно?

Она очень ловко выделила голосом это коротенькое «мы», и Алекс слегка поморщился.

– Эта ситуация здорово напоминает мне сценарий одного из моих фильмов, – сказал он.

– Разве? – удивилась Лаки. – С каких это пор ты снимаешь крутое порно?

– Я снимаю психологические триллеры, – возразил Алекс. – А ты тогда была психологически раздавлена и уничтожена. Именно благодаря тебе нас занесло в какой-то идиотский бар, где мы познакомились с этой… Как ее? Ну, со стриптизершей…

– Сумасшедшая Дейзи. Ее звали Сумасшедшая Дейзи, – подсказала Лаки, с удовольствием вспоминая чернокожую стриптизершу, к которой они оба прониклись неожиданной симпатией.

– Точно! – Алекс рассмеялся. – Ты еще упрашивала меня, чтобы я нашел ей работу.

– А ты упрямился и капризничал, – напомнила Лаки.

– Да, это была та еще ночка, – с чувством сказал Алекс и улыбнулся. – Удивительно, как ты все запомнила. Мне порой казалось, что ты уже ничего не соображаешь и движешься только на автопилоте.

– Зато ты был трезв как стеклышко, – парировала Лаки.

– Вообще-то, ты недалека от истины, – согласился он. – Мне пришлось держать себя в руках, ведь кому-то надо было вызволять нас из той неприятной ситуации.

– Врешь ты все, – с удовольствием сказала Лаки.

– Вовсе нет. – Алекс покачал головой. – Я был трезв, и, наверное, именно поэтому я лучше тебя помню, как мы предавались безумной страсти в крошечном мотеле, который попался нам по пути. А утром… Утром тебя уже не было.

Лаки перестала смеяться.

– Ты не должен был упоминать об этом, Алекс, – серьезно сказала она. – Ведь мы же договорились! К тому же я напилась и не соображала, что делаю.

– Жалкая отговорка. Вот не думал, что услышу от тебя что-нибудь подобное, – сказал он, качая головой.

– Это не отговорка, а факт. Я действительно выпила больше, чем следовало. Да и ты тоже был хорош. Насколько я помню, мы даже не занимались любовью по-настоящему. Тебе, наверное, это просто приснилось.

– Спасибо, дорогая! Вот не знал, что ты обо мне такого мнения!

– И все-таки каков будет твой окончательный ответ?

– Насчет чего?

– Ведь тебе это приснилось, Алекс?

– Если тебе от этого лучше, то – да, приснилось.

Некоторое время они снова ехали молча, потом Алекс спросил:

– Ты говорила об этом Ленни?

– Разумеется, нет!

– Тогда почему он так меня ненавидит?

– Он вовсе тебя не ненавидит. Он…

– Извини, Лаки, мне лучше знать, – твердо возразил Алекс.

– Уверяю тебя, он прекрасно к тебе относится, – не сдавалась Лаки. – Мы трое – друзья, и…

– Мы были друзьями в течение месяца или двух после его возвращения с Сицилии, но потом все вдруг изменилось. Ты, наверное, тоже это заметила…

– Но Ленни любит тебя, Алекс!

– Чушь! Я уверен – он знает.

– Но ему просто неоткуда было узнать! Я ничего ему не говорила.

– Пусть так, и все же… – Алекс снова немного помолчал. – Кстати, чем он занимался, пока сидел в пещерах? Онанировал, глядя на свою тень на стене?

– Послушай, Алекс, ты… нехорошо говоришь. С твоей стороны это, ..

– Я знаю, – перебил он ее. – Как насчет той девушки, которая его спасла? Она сделала это ради его прекрасных зеленых глаз?

– Между ними ничего не было.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что так мне сказал Ленни, а я ему верю.

– Хорошо, если ты так считаешь, я тоже буду так считать. И все же…

– Может быть, мы все-таки прекратим этот дурацкий разговор, Алекс? Уверяю тебя, ни к чему хорошему он нас не приведет.

– Хорошо, Лаки, как скажешь.

Только выйдя из дома и сев в машину, Ленни сообразил, что ему некуда поехать. У него не было никакого плана. Кроме того, ему вдруг стало ясно, что Лаки права: он срывал на ней свое дурное настроение, хотя она была абсолютно ни при чем.

Но он не прислушался к доводам здравого смысла и добился-таки своего: Лаки впервые упомянула о разводе.

Воспоминание об этом снова разбудило в нем уснувшую было обиду. Как она могла! В такой момент! Неужели Лаки не понимает, что он сейчас испытывает?!

«Да, – раздался в его голове какой-то тихий, но очень уверенный голос. – Лаки все прекрасно понимает, а вот ты – осел! Ты уже почти два месяца ведешь себя как настоящая скотина и изводишь ее ни за что, ни про что. И Лаки будет совершенно права, если разведется с тобой».

Успокоиться – вот что было ему необходимо.

Успокоиться и собраться с мыслями. Вернуться домой, попросить у Лаки прощения и попытаться жить нормальной жизнью, потому что, даже если он похоронит себя заживо, изменить случившееся он все равно не сможет.

Размышляя подобным образом, Ленни бездумно колесил по улицам Лос-Анджелеса, пока наконец ему не пришло в голову остановиться на ночь в «Сансет Маркиз». Провести хотя бы эту ночь в одиночестве пошло бы ему на пользу, да ему и не привыкать. Ведь сумел же он выдержать несколько месяцев в подземных пещерах на Сицилии, где не с кем было даже словом перемолвиться!

Вспомнив о том, как его похитили, Ленни покачал головой. Тогда ему потребовалось довольно много времени, чтобы справиться с последствиями стресса и вернуться к своему обычному состоянию. Сколько дней или месяцев ему понадобится теперь? Видит бог, он старался, но сделал только хуже и себе, и Лаки, да и лицо Мэри Лу по-прежнему вставало перед ним как живое. Она была так обаятельна, так красива, так талантлива, и вот теперь она мертва. И, возможно, в этом виноват он. Что было бы, если бы он не мешкал, если бы попытался достать свое оружие сразу?

Что было бы, если бы он выскочил из машины и схватился с грабителями врукопашную?

Этих «если бы» было слишком много, и Ленни чувствовал, как они буквально убивают его, сводят с ума. Быть может, подумал он с надеждой, завтра он будет чувствовать себя лучше. А может быть, и нет. В любом случае, решил Ленни, домой он не вернется до тех пор, пока не станет снова нормальным человеком.