За столиком происходило нечто, мало похожее на простую дружбу. Мэдисон готова была поклясться, что при ее появлении Майкл и эта Дэни Касл отпрянули друг от друга.

— Куда ты запропастилась? — спросил отец. — Я уже собирался поиски снаряжать.

— Угадай, — ответила дочь. — Я тоже случайно встретила одного старого знакомого.

— Да? — удивился Майкл.

— Да! — ответила Мэдисон и украдкой сунула карточку Фрэнки Медины в сумочку.

К великому неудовольствию Мэдисон, Дэни Касл весь ужин проторчала с ними. Ела омара, пила вино, болтала с Майклом. В результате чудесный ужин оказался безнадежно испорчен.

Расправившись с едой, Мэдисон засобиралась.

— Я что-то устала, — сказала она. — Не возражаете, если я пойду наверх?

— Ты уверена, солнышко? — спросил Майкл.

— Да, я правда устала. Завтра хочу встать пораньше и пойти на пляж. — С этими словами она поднялась. — Спокойной ночи, миссис Касл.

— Спокойной ночи, Мэдисон, — ласково откликнулась Дэни. — Рада была познакомиться.

«Ну еще бы! — мысленно проворчала та. — Чего не скажешь обо мне».

Мэдисон вышла из ресторана и направилась к морю. На самом деле она совершенно не устала — ей просто надоело смотреть, как отец ублажает эту высокую блондинку.

Насладившись рокотом волн и шорохом песка под ногами, Мэдисон вернулась в отель уже к ночи. В вестибюле стоял Фрэнки Медина. Все в том же белом костюме, такой загорелый — он был неотразим.

— А вот и наша красотка, — сказал он. — Девушка с тоской в глазах.

— У меня в глазах тоска?

— Да.

«Хм-мм… Еще и поэт. Поэтичный плейбой. Мне это нравится».

— Чем занимаемся? — поинтересовался он.

— Гуляла по берегу. Здорово!

— Я поначалу тоже это практиковал.

— А когда вы сюда переехали?

— Какая разница?

— Вы мне что-то про «Порше» говорили…

— Покататься хочешь?

— Почему бы и нет?

Так… Кажется, начинаются настоящие приключения.

«Порше» был длинный, черный и очень эротичный. Кроме того, в нем была установлена потрясающая музыкальная аппаратура. Фрэнки поставил Синатру, «Ранним утром».

— А Бон Джови или Джанет Джексон у вас нет? — спросила Мэдисон, разочарованная его музыкальными вкусами.

— Слушай и учись. Синатра — величайший музыкант. Фрэнки был довольно мил. Староват, конечно, но мил. Он покатал ее по городу, показал кое—какие достопримечательности, и все это — под звуки Синатры. Мэдисон «экскурсия» очень понравилась.

— Вы прекрасный гид, — похвалила она.

— Мэдисон, сколько тебе лет?

— Восемнадцать, — соврала она.

— Совсем ребенок.

— Ничего подобного! — возмутилась она. — В восемнадцать лет человек уже взрослый. А вам сколько?

— Сорок, — тоже солгал он, сбросив себе лет пять. — Не хочешь подняться и посмотреть, как я живу?

— А куда делась ваша блондинка? — спросила она.

— А… — отмахнулся Фрэнки. — Они приходят и уходят, я за ними не слежу.

— Ах да, вы же у нас плейбой! Он рассмеялся:

— Именно так.

— Пожалуй, стоит о вас написать, — заносчиво объявила Мэдисон. — Портрет плейбоя. Что скажете?

— Скажу, что ты очень сексуальная.

— Спасибо!

Такого красивого жилища, как пентхаус Фрэнки, ей еще видеть не доводилось. Куда там их нью-йоркской квартире! Интерьер родного дома казался Мэдисон слишком вычурным, слишком старомодным — по вкусу Стеллы. А в этом пентхаусе гигантская гостиная была обставлена белой мебелью в современном минималистском стиле, бескрайние окна от пола до потолка выходили на океан. Спальня еще больше поразила Мэдисон — невероятных размеров кровать с водяным матрасом была усыпана лепестками роз. Потрясающее жилье!

— А зачем розовые лепестки? — поинтересовалась она, когда Фрэнки показывал ей квартиру.

— Это же афродизиак.

— Ах да, — сказала она и мысленно сделала пометку — посмотреть это слово в словаре, хотя интуитивно можно было догадаться, что оно имеет какое-то отношение к сексу.

Выпив бокал ледяного шампанского с плавающими в нем кусочками персика, Мэдисон окончательно осмелела.

— Когда ты начнешь ко мне приставать? — спросила она, повернувшись к Фрэнки.

— Восемнадцать для меня маловато, — усмехнулся он, дистанционным пультом регулируя звук стереосистемы.

— Ой, не надо! — поддразнила она. — Ведь ты плейбой, с «Порше» и пентхаусом, почему бы не поприставать?

— Я буду чувствовать себя грязным стариканом.

— Ты и есть грязный старикан, — сказала Мэдисон, обхватила его руками за шею и принялась целовать.

— Мэдисон… — Он попытался освободиться. — Даже у меня есть некоторые принципы.

— Забудь о них, — сказала она. — Я приехала в Майами развлечься.

— Тогда тебе следует для начала научиться целоваться.

— Что?

— Целоваться, говорю. По-настоящему. Я дам тебе незабываемый урок.

Выходные пролетели слишком быстро. Майкл обратил внимание, что дочь пребывает в прекрасном расположении духа и, что еще лучше, надолго оставляет его одного.

— Я думал, мы проводим уикенд вместе, — заметил он, когда она отказалась от очередного похода в ресторан.

— Конечно, вместе. Просто я встретила одного приятеля по школе, и мы исследуем окрестности. Ты же не против, правда? — невинным тоном добавила она. — У нас, писателей, это любимое занятие.

Майкл отнюдь не был против. Отлучки дочери давали ему возможность проводить массу времени с Дэни и обожаемой им Софией, которая была очень похожа на маленькую Мэдисон. Благодаря необыкновенно стойким генам дети у него получались очень похожими друг на друга.

Мэдисон тем временем пустилась в приключения, о которых даже не мечтала. Фрэнки Медина учил ее всему, что могло понадобиться начинающему автору, и это обучение в основном протекало в постели.

Надо сказать, что Мэдисон проявляла в учебе подлинное рвение.

В Нью-Йорке Марси доложила Майклу, что его срочно хочет видеть Вито Джованни. Очень, очень срочно.

Вито все такой же. Если ему что нужно — вынь да положь. Страшно нетерпеливый.

Майкл позвонил.

— Что случилось, Вито?

— Ты мне нужен, Майкл, — проскрипел тот. — Приезжай ко мне домой.

— В шесть часов устроит?

— Годится.

После работы Майкл не поехал домой, а велел шоферу прямиком доставить его к дому Вито Джованни. Они не виделись уже несколько месяцев. В этом не было необходимости, дела они по большей части обсуждали по телефону.

Вито восседал в своем любимом кресле в гостиной. Он как будто усох — или кресло выросло.

— Входи, Майк! — Он помахал рукой. — Выпить хочешь? «Джек Дэниэлс». Я твои вкусы не забываю.

— Да, — сказал Майкл, чувствуя себя как дома. — Виски выпью.

— Я бы тебе составил компанию, да доктора мне пить не велят. Уроды! — угрюмо выругался Вито. — Вечно диктуют, что можно, а что нельзя!

Охранник налил Майклу стакан, а Вито зашелся нездоровым кашлем.

— С тобой все в порядке, Вито? — спросил Майкл.

— Есть кое-какие проблемы со здоровьем. Так, ничего серьезного. На днях перенес челюстно—лицевую операцию — это они так теперь называют удаление зубов, будь они неладны. «Челюстно—лицевая операция», едрена вошь!

Майкл знал, что с течением лет Вито очень высоко поднялся в мафиозной иерархии. Майкл радовался, что давно сам себя обеспечивает и ни разу не просил Вито ни о каких одолжениях. Впрочем, Вито всегда был к нему справедлив, а Майкл, в свою очередь, заработал старику кучу денег на фондовом рынке. Вполне легальных денег.

— Как жизнь-то, Майкл? — поинтересовался Вито. — Для беспризорника ты здорово преуспел.

— Пришлось потрудиться.

— Знаю, тебе пришлось нелегко. Но я рад, что ты меня послушал.

— В чем?

— В той истории с твоей погибшей подружкой, — ответил Вито, поправляя большие очки от дальнозоркости. — Нельзя было гоняться за теми, кого ты считал виновными. Ты и не стал — и правильно сделал. Я тебе еще тогда сказал: вы квиты.

Вито так ничего и не понял. Куда там «квиты»! Ему с ними никогда не расквитаться. Иногда Майкл просыпался среди ночи и видел перед собой Бет, она сидела в ногах кровати и смотрела на него с укором. «Что ты предпринял, чтобы за меня отомстить? — всякий раз вопрошала она, и ее черные глаза пылали жаждой мести. — Ты должен что-то сделать, Майкл. В конце концов ты должен что—то сделать!»