Винсент искренне надеялся, что Нандо не узнает о маминых выступлениях в «Маджириано». Хватит того, что его в школе затюкали.

Дома Дэни крепко обняла Нандо.

— Ну ты и вырос! — улыбнулась она.

Он обнял ее в ответ и не отпускал чуточку дольше, чем следовало. Винсент поспешил увести его к себе.

— Сигаретка найдется? — спросил Нандо, оглядывая комнату друга.

— Не курю.

— Травка?

— Не балуюсь.

— Бог ты мой! — воскликнул Нандо. — Скажи спасибо, я приехал. Теперь есть кому научить тебя жить.

— Только не здесь, — быстро проговорил Винсент. — Маму удар хватит.

— Да ты у нас никак маменькин сынок?

— Мама пашет изо всех сил, я не хотел бы ее огорчать.

— А с девочками у тебя как? — поинтересовался Нандо и улегся на кровать. — Стоящие были?

— За меня не волнуйся, — уклончиво ответил Винсент, хотя на самом деле девочек у него до сих пор не было.

— Это не ответ, — позевывая, сказал Нандо. — Попробую дать тебе несколько уроков. В школе такому не учат.

Дэни не знала, как отнестись к возвращению сына Джемини. Она видела, что он все такой же вздорный, как в детстве, только вырос. Выглядел он гораздо старше своих семнадцати. Нандо собирался прожить у них месяц, а значит, ей придется присматривать за двоими. Оставалось надеяться, что он не окажет на Винсента слишком уж дурного влияния.

Назавтра Дин улетал к себе в Хьюстон, и сегодня, как обычно в таких случаях, они пошли ужинать вдвоем после ее выступления. За десертом она поведала ему о своих опасениях.

— С Винсентом ничего не случится, — успокаивал Дин. — Он парень с головой.

— Ох, не знаю, — с сомнением проговорила Дэни. — Я вроде все сделала, чтобы вырастить из него человека. А порой кажется, столько ошибок допустила…

— Каких еще ошибок? Она глотнула вина.

— Ну, например, с Майклом.

— Опять ты о Майкле! — возмутился Дин, как обычно, не желая говорить о человеке, которого считал своим главным соперником. — Я же показал тебе вырезки, и ты приняла единственно правильное решение. Ты не могла рисковать будущим сына.

— Да, конечно, но иногда я начинаю сомневаться…

— Разве он хоть раз к тебе приезжал, чтобы объясниться? — напирал Дин.

— Нет, — пробормотала Дэни.

— Так о чем ты беспокоишься? Разве это не доказывает, что ты для него ничего не значила?

— Спасибо на добром слове, Дин, — ядовито ответила она. — Ты мне здорово настроение поднял.

— А подниму еще больше, еще выйдешь за меня замуж и прекратишь заниматься ерундой.

— Какой ерундой?

— Изображать независимую женщину, которая жаждет вернуть мне долг и для этого вынуждена продолжать раздеваться на сцене.

— Я не раздеваюсь, — ледяным тоном возразила Дэни. —Я танцовщица, а не стриптизерша.

— Все равно, Винсенту это не нравится.

— Винсенту пора понять, что то, чем я занимаюсь, позволяет нам поддерживать качество жизни, к которому он привык! — огрызнулась Дэни. Надоело выслушивать эти нотации.

— Так точно, мэм.

— Ты когда теперь приедешь?

— Не знаю, — замялся он. — У меня появилась одна женщина…

— Снова женишься? — с легким сердцем спросила она.

— Если ты мне опять отказываешь, может, и женюсь.

— Хм-мм… Тогда в этот раз советую не забыть о брачном контракте, — поддразнила она.

— Да, дорогая.

Они улыбнулись друг другу. Как близкие друзья. И с годами их дружба только крепла.

Приезд Нандо обернулся для Дэни настоящим кошмаром. Как она и предполагала, он стал еще более неуправляемым и оказывал исключительно дурное влияние на Винсента. Его любимым занятием было шататься по злачным местам. А кроме того, она знала, что он покуривает травку — весь дом уже пропах.

— Винсент, Нандо употребляет наркотики? — напрямую спросила она у сына.

— Нет, мам.

— Но я же слышу запах!

— Да это у Нандо сигареты какие-то особые, — отмахнулся тот. — Ему их прописали… от горла.

— Что ты болтаешь?! — нахмурилась она. — За идиотку меня держишь?

— Нет, мам, правда, они лечебные.

— Только не в этом доме! Скажи Нандо, чтобы не курил — лечебные или какие другие.

— Перестань, мам. Если я ему скажу, он меня сочтет полным кретином.

— Так, может, мне ему сказать?

— Ни в коем случае, — нахмурился Винсент. — Я сам.

Нандо был помешан на «Роллинг стоунз». Он денно и нощно крутил их записи, причем на полную громкость. Дом сотрясали неистовые звуки рок-н-ролла, отчего у Дэни раскалывалась голова.

Чем они занимаются, пока она на работе, можно было только гадать. Увы, смотреть за ними круглые сутки она была не в состоянии.

Однажды, вернувшись домой, она застала дома девиц. Не одну и не двух, а целых пять, которые всей гурьбой сидели у нее на кухне, дымили, пили вино и наслаждались жизнью. Им всем было за двадцать, и все они подозрительно смахивали на проституток.

Дэни остановилась в дверях кухни, ощущая себя тюремной надсмотрщицей.

— Винсент, могу я с тобой поговорить? Он вышел, слегка пошатываясь.

— Да, мам?

— Ты пил?

— Н… нет, — икнул он. Парень был явно нетрезв. Дэни пришла в ярость.

— Что у вас тут происходит? — набросилась она на сына. — Кто эти девушки?

— Подружки Нандо, — с глупой ухмылочкой объяснил сын. — Я разрешил им побыть у нас.

— Очень зря.

— Я что же, и друзей не могу пригласить? — Он был настроен на ссору.

— Этого я не говорю.

— А что ты тогда говоришь?

Дэни не хотела устраивать семейную сцену при посторонних. Унизить сына при других означало лишь усугубить ситуацию.

— Сделай так, чтобы они не выходили из кухни, — твердо заявила она. — Не води их к себе наверх.

— Конечно, мама! — язвительно ответил он. — Я тебя ничем не побеспокою.

В этот момент Дэни стало ясно: без сильного мужчины ей с Винсентом не совладать. Парню нужен отец.

Ирония заключалась в том, что отец у него имелся. Майкл Кастелли. Мужчина, которого она отвергла, — о чем теперь начинала жалеть. Да, конечно, его обвинили в убийстве, и Дин, похоже, считает его виновным. Но если верить газетам, суд его оправдал, а она даже не дала ему возможности объясниться.

Ей делалось все яснее, что несправедливо лишать Винсента родного отца.

Порой, думая о Майкле, Дэни испытывала глубокое раскаяние. Она так и не сумела его разлюбить, это надо было признать.

Дэни собиралась после отъезда Нандо слетать с Винсентом в Нью-Йорк, чтобы познакомиться с тамошними колледжами. Теперь она приняла и другое принципиальное решение: разыскать в Нью-Йорке Майкла и сказать ему правду.

Винсент заслуживает того, чтобы знать, кто его настоящий отец. Пора.

Вторник, 10 мюля 2001 года

Заведение «Манрей» было необычайно шумным. В витрине красовались фотографии обнаженных девиц крупным планом, а стоявший у входа служитель из кожи вон лез, чтобы заманить посетителей.

Нандо подрулил на своем «Феррари» к дверям и протянул парню на автостоянке двадцатник.

— Приглядишь за машиной — получишь еще двадцать, — пообещал он.

— Слушаюсь, сэр.

— Так-так… — протянула Джоли, оглядывая заведение, — симпатичное местечко.

— Не забудь о том, чтб я тебе говорил, — Нандо взял жену под руку и вошел внутрь. — Конечно, сейчас оно с душком, но мы сделаем из него самый популярный стрип-клуб в городе. Где мужики будут сорить деньгами и не чувствовать себя обманутыми.

От количества обнаженного тела Джоли опешила. Куда ни глянь — одни голые девицы. Официантки работали без одежды, танцовщицы в жанре «у клиента на коленях» заняли все пространство перед сценой, а на самой сцене десять особей женского пола, тоже голые и без комплексов, делали свое дело.

— Ну и вертеп! — поморщилась Джоли. — Даже и хорошеньких-то нет.

— А ты что ожидала увидеть? Народные танцы?

— Ас чего ты взял, что хозяева возьмут тебя в партнеры?