— Я сказал, что я его не писал, леди Янга. Дело в том, что Янгмаар — это я.

Я глядела на него поверх пламени свечи. Мои руки, опиравшиеся о стол, внезапно затряслись. Чтобы скрыть эту дрожь, я поспешно села, сжав пальцы в кулаки. Нет… Он совсем не был похож на Агнора. Он не был похож даже на свой детский портрет. Но я поверила ему — сразу.

Просто все разом стало на свои места.

Я опустила глаза, бесцельно разглядывая бумаги, лежащие на столе. Кашлянула, чтобы хоть сорвавшийся голос не подвел меня — Эрл, несомненно, наблюдал за мной, и очень зорко…

— Почему ты не сказал мне?

Пауза. Похоже, он удивился.

— Что? Ты даже не пытаешься обвинить меня во лжи? Объявить самозванцем? Ты так храбро сражалась со Стеффидом, а сейчас…

— Почему ты не сказал? — упрямо повторила я, не видя ни строчки в письме, с которого не сводила глаз. Скрипнуло кресло. Эрл поднялся, прошелся по комнате, остановился у узкого окна. Я исподлобья взглянула в его напряженную спину.

— О смерти отца я узнал спустя год… Я был далеко. Потом эта война. Пробираться сюда из чужой страны между двумя армиями… — он смолк и бросил через плечо. — Я, разумеется, не оправдываюсь!.. Я присоединился к отряду Дэйва, потому что он шел сюда, на побережье. Потом эта битва… Я думал только о том, как добраться до Гавани, хотя не сомневался, что она стерта с лица земли. Потом узнал, что Гавань цела и управляет ею откуда-то взявшаяся дочь лорда…

— Самозванка, — закончила я, разглядывая стол. Я знала, что он обернулся и смотрит на меня.

— Именно так. Хотя я, как Стеффид, не сомневался, что она с радостью сбросит такую непосильную ношу. Потом я встретился с тобой. Ты была такой… невыносимо гордой и во всем правой, потому что спасла нам жизнь. Я решил промолчать насколько дней — поглядеть, что ты из себя представляешь.

— Несколько дней… — пробормотала я.

— Да, получилось несколько дольше, — хмыкнул он. — Хоть и неприятно, пришлось признать, что справляешься ты совсем неплохо. В этом я пошел дальше Стеффида, а?

— Кто еще знал, что ты — это ты?

— Дэйв и Рогнар.

— Рогнар? — я вскинула глаза.

Лорд подошел к столу, задумчиво разглядывая меня. Эти его светло-карие глаза… как я не догадалась?

— Не беспокойся, он остался тебе верен. Только и делал, что изводил меня вопросами — как я намерен поступить с бедной девочкой… ведь не нарушу же я волю отца?

Вопрос повис в воздухе. Я не собиралась его повторять.

— А я все это время ничего…

— У тебя были другие заботы.

Он присел на край стола, по-хозяйски сдвигая в сторону бумаги. Он и был здесь хозяином. И отчаянье охватило меня. Удар пришел оттуда, откуда я его меньше всего ждала — ведь я теперь верила Эрлу. О, если бы он пришел сюда, как Стеффид!

— Что ты ему скажешь?

— Стеффиду? Сейчас же сажусь писать то злополучное письмо. — Он рассмеялся, как ребенок. — Увидишь, какое у него будет лицо!

— Но зачем? Ведь ты же — здесь?

Эрл… Янгмаар потянулся за пером.

— Нельзя же допустить, чтобы ты выглядела обманщицей! — он взглянул на меня близкими веселыми глазами.

Что ж… он мог веселиться. Я встала, цепляясь за остатки самообладания, — сейчас я могла разрыдаться, как обиженная девчонка.

— Не хотелось бы мешать высокому лорду…

— Подожди! — но я уже поспешно закрывала за собой дверь. Спасалась бегством.

Я сидела в своем укрытии на скале. Не хотела никого видеть. И не хотела, чтобы видели меня — такой. Сбитой с ног. И что скрывать — испуганной.

Вся моя жизнь принадлежала Гавани. И до сегодняшнего дня Гавань принадлежала мне…

Каково же было вернуться Янгмаару домой и обнаружить на своем месте чужачку, имеющую полное право распоряжаться его владением, да и им самим, — не всегда разумно и наверняка совсем не так, как распорядился бы он сам… Почему он молчал — и так долго?

Шаги я услышала издалека. Он хромал больше обычного, как всегда, когда волновался или злился, — и это помогло мне взять себя в руки.

Эрл… Янгмаар уселся на камень и объявил, широко улыбаясь:

— Стеффид уехал!

— Уехал! Так скоро?

— Я отдал ему письмо. А заодно представился и напомнил кое-какие истории из его юности… Он предпочел убраться. Жаль беднягу! Проделать такой длинный путь — и наткнуться на такую женщину, как ты!

— Это упрек или…

— Или. Признаться, заставила ты меня поломать голову с этим кольцом! Однажды я даже решил, что ты — моя мачеха! Хотя и последний вариант оказался для меня несколько неожиданным…

Я промолчала.

— Леди Янга, мы действительно обручены?

Я прямо взглянула на него.

— Какой ответ ты хочешь услышать?

— Но я же дал согласие в своем письме!

— В ответ на известие, которого не получал?

— Я его все-таки получил — если не от отца, то от тебя. А вот согласна ли ты?

— Что?

— Согласна остаться Владетельницей Гавани и одновременно — моей женой?

Я испытующе смотрела на него. Хотя Янгмаар улыбался, я видела, что он не шутит. Все решалось так просто и…

— Почему?

— Почему что?

— Почему ты… в смысле, почему я?

Янгмаар сощурился на море. Помолчал.

— Ты хозяйственна, рассудительна, спокойна. Как жена ты меня вполне устраиваешь. Да и породниться с Морским Хозяином — честь великая… — Он повернул голову, взглянул на меня искрящимися золотыми глазами — и вдруг рассмеялся. — Я такой же, как ты: своего никому не отдам. Ни тебя. Ни Гавань. А ты — моя, что бы там ни думали Порджес и другие. Вы, верно, сомневаетесь в своей желанности, леди? Уж будьте уверены — я-то знаю…

Я прикусила губу.

— А вдруг я соглашусь?

— Попробуй.

Я обвела глазами Гавань Дракона. Это была моя земля. Взглянула на Янгмаара — его улыбка стала напряженной. Рассматривала его, словно видела впервые. Мой мужчина. Мой лорд?

Янгмаар слегка покраснел.

Я вздохнула — и шагнула в пропасть.

— Да. Да, Эрл… Янгмаар, я останусь с тобой.

— Из-за Гавани?

— И немного — из-за тебя.

— Немного?

— Самую малость.

Янгмаар усмехнулся, протягивая мне крепкую руку.

— Пока согласен и на «малость». Но не думай, что так будет всегда. Ты меня полюбишь.

— Экая самоуверенность, — пробормотала я, осторожно, как бы пробуя, касаясь его ладони. — Придется отучить тебя от нее…

Пальцы сжались, скрывая мою руку, — крепко и бережно.

— Да, жена у меня будет кроткой и послушной! Все, как я и ожидал!

Я ответила улыбкой на улыбку, взглядом на взгляд. Мы были вместе в дни страха, в дни тревоги, в дни печали. Сможем ли мы быть вместе в дни мира?

Над Гаванью дремал Дракон. Он верил нам. Нашим неверным решениям и глупым метаниям, человеческой слабости и человеческой силе. Нашим изменчивым чувствам и бесконечной вере в то, что нам повезет.

Над нами дремал Дракон…

— А ты? — Санни повернулась к Дайяру. — Ты видел когда-нибудь драконов?

— Нет, — ответил тот с сожалением. — Хотя слышал много рассказов и песен. На побережье нет ни единого города или местечка, где бы не было названий, связанных с драконами, или их изображений. Некоторые прибрежные лорды и впрямь считают, что их род пошел от первых людей-драконов, вышедших когда-то из моря.

Санни сидела, подперев подбородок рукой. Ее глаза мечтательно мерцали. Казалось, перед ней оживают сказки и легенды — те, которых она вдоволь наслушалась в детстве. Оборотни, драконы, древние битвы, любовь, благородные мужчины, сильные и нежные женщины… Почему-то сейчас они кажутся такими настоящими, протяни руку — коснешься. Может, все дело в этих волшебных (якобы) картах? Или гадалка навела какие-то колдовские чары?

Санни тряхнула головой.

— У них ведь были дети?

— А почему ты спрашиваешь?

— Но ведь Отец Дракон говорил про дочь Янги… как там? Серебро с янтарем… волна и камень…