Райли был на вызове, кроме того, у него был приемный день в больнице. Кэт ужасно устала, но была довольна тем, что сделала все, что было задумано. После горячего продолжительного душа она завернулась в мягкий халат, надела теплые тапочки и отправилась наверх. Она открыла дверь и достала коробку с верхней ступеньки чердачной лестницы. Она оттащила ее в спальню и приказала себе не забывать дышать.

Кэт держала там коробки больше недели и вот теперь набралась мужества, чтобы, наконец, заглянуть внутрь. Она знала, что ей будет легче, потому что Райли уже рассказал ей, что там лежит. Но даже если и так, она понимала, что смотрит на вещи из ее прошлого, дотрагивается до них и вдыхает их запах.

Пальто лежало на самом верху, сложенное вдоль и потом еще раз поперек. Когда она достала его, развернула и увидела маленькие рукава, вельветовый воротничок и пуговицы, эмоции захлестнули ее. Она вдруг вспомнила, как засовывала руки в рукава, застегивала пуговицы и старалась не запачкать пальто по воскресеньям.

Она вспомнила, как мама улыбалась в тот день, когда ей купили это пальто. Именно это сделало тот день особенным для Кэт. Казалось, Бетти Энн радовалась и наслаждалась этим днем вместе с Кэт. Тот день для них был наполнен волшебством.

Кэт поднесла пальто к носу и понюхала его. Теперь оно пахло пылью, но она уловила неясный запах чего-то еще — запах матери. Ткань удержала аромат ее духов, и Кэт затрепетала. Держала ли Бетти Энн это пальто в руках до того, как оно попало в коробку? Значило ли оно для нее столько же, сколько значит для Кэт?

Кэт склонила голову, позволила слезам течь по щекам и падать прямо на вельвет. Она плакала и плакала, прижимая ткань к груди и лицу, пытаясь вдохнуть в себя аромат Бетти Энн Кавано.

Вдруг Кэт выпрямилась. Слезы перестали литься из ее глаз. Кусочки картины сложились вместе, и она вспомнила, почему тот день казался ей таким необычным. Вирджила не было в городе! Это был тот самый раз, когда он уехал из города с ночевкой. Они праздновали свою свободу, ходили по магазинам, пили рутбир [11]. Мама купила Кэт браслет с брелоком, потом они отправились домой и играли до самой ночи. Кэт вспомнила, как браслет блестел под лампой на кухне.

Она лежала в своей постельке и чувствовала себя любимой. Чувствовала себя в безопасности. Совершенно уверенная в том, что этой ночью ее не разбудят крики. Потому, что дома только она и ее мама.

Кэт долго сидела на полу, скрестив ноги, и думала о том, что Бетти Энн могла быть самой собой с дочерью только тогда, когда Вирджила не было дома. Сердце Кэт сжалось от боли. Мать не могла показывать свои чувства к Кэт, чтобы не вызвать его ревнивую ярость. Ну почему она не уехала от него? Почему не нашла в себе достаточно мужества, чтобы уехать и взять с собой Кэт?

Несмотря на это, Кэт хранила все драгоценные моменты ее жизни, которые она провела вместе с матерью. Мама ее любила. И это правда. Кэт сложила пальто и стала разбирать коробку дальше. Ее рисунки. Рисунки с детского сада и до десяти лет. Может, ей стоит поставить их все в рамочки? А вот ее любимый кролик, набитый опилками. Она выиграла его на ярмарке. Один глаз у него отвалился, но она до сих пор любила эту игрушку. Дальше коробка была заполнена старыми книгами до самого дна.

А вот ее браслет с брелоком, купленный как раз в тот день! Он свисал с роликового конька, там же были кисточка для рисования, телефон, мяч для игры в софтбол и тряпичное сердце. Дрожащими пальцами Кэт попыталась надеть браслет на запястье. Получилось.

Она решила посмотреть, что же лежит в остальных коробках. С пальто, накинутым на плечи, она взяла ножницы и вернулась к двери на чердак. Она вскрыла коробки, заглянула внутрь и увидела школьный альбом, пластинки и кассеты и все табели успеваемости, что она приносила домой. Это заставило Кэт улыбнуться, но тут же она почувствовала разочарование — вероятно, та коробка, где лежало пальто, и была той самой, что ее мать лично послала дочери.

Вдруг она почувствовала усталость и подумала, что последнюю коробку оставит на потом. С браслетом, свисающим с запястья, пальто и одноглазой Шер, как она звала своего кролика, Кэт улеглась на покрывало и уснула. Никаких ночных кошмаров. Просто сон.

— А ты уверена насчет этого? — Ноги Райли были намного длиннее, чем ноги Кэт, но он должен был прикладывать усилия, чтобы не отставать от нее.

— Определенно, — ответила она, шагая по Мэйн-стрит.

Несмотря на то, что было воскресенье, центр города был запружен толпами народа, и многие прохожие останавливали Кэт, чтобы спросить о предстоящем открытии клиники. Райли был поражен, как Кэт удалось проделать такой объем работ за столь короткое время. Он мог поспорить, что в грядущем событии собиралась принять участие, по меньшей мере, половина города. Он подумал, а что, если Кэт защитит степень по психологии и попадет в команду президента?

— Ты был прав, Райли, — сказала она, направляясь к Форест-драйв. — Он больше не сможет навредить мне, мне даже не верится, что я здесь уже три недели, я только сейчас поняла это!

У Райли было не такое радужное настроение.

— Думаю, он не догадывается, что мы нагрянем в гости.

— Думаю, он не закатит скандал.

Райли ничего не ответил. Они продолжали идти. Он посмотрел на Кэт: спина выпрямлена, голова высоко поднята, быстрая походка.

— Возможно, он сейчас плохо себя чувствует.

Ее глаза вспыхнули.

— Он пропустил две процедуры. Ему только что сделали ангиопластику, ему необходимо ходить на процедуры и на прием к кардиологу, но он отказался идти, — продолжал Райли.

— Ты звонил Рите?

Райли кивнул:

— Ока сказала медсестре, что с удовольствием отвезла бы его на процедуры, но он отказался ехать.

Кэт засмеялась:

— Ему понадобилось потратить много времени и усилий, чтобы стать величайшим кретином во всей Западной Виргинии.

— Кэт. — Райли дотронулся до руки, чтобы остановить ее.

Она отдернула руку.

— Ты уверена, что хочешь пойти к нему прямо сейчас, с таким настроением?

Она раздраженно посмотрела на него:

— Что ты имеешь в виду?

— Взгляни на себя. Ты провернула такую уйму дел, а сейчас принялась за своего отца так, как будто он — очередной пункт в твоем списке дел.

Она моргнула.

— Если не хочешь идти со мной, то просто скажи об этом.

Райли вознес глаза к небу и попросил у Господа терпения. Когда он снова обратил свой взор на землю, поведение Кэт радикально изменилось. Она взяла его за руку:

— Ты прав, Райли. Сейчас я слишком взвинчена, но, думаю, самое время повидаться с ним. Как говорит Рита, он не вечно будет рядом. — Кэт с грустью посмотрела на Райли. — Пойдем со мной, пожалуйста. Мне нужна твоя поддержка.

Райли крепко сжал ее в объятиях и поцеловал.

— Так и быть. Я всего лишь просил тебя не спешить. Ты не должна пытаться исправить все ошибки за один визит.

— Я поняла, — ответила она.

Через несколько минут они уже стояли на дорожке, ведущей к ступеням крыльца. Кэт сделала несколько шагов, открыла наружные створки двойных дверей и постучала в массивную деревянную дверь. Когда ответа не последовало, она постучала еще, на этот раз сильнее. На третий раз она уже просто колотила в дверь.

— Кэт?

Она ничего не ответила Райли. Она смотрела, как захлопнулась противомоскитная сетчатая дверь, и взвизгнул пружинный механизм.

Райли предложил прийти сюда в следующий раз, но Кэт направилась прямиком через весь двор к черному ходу. Райли попытался остановить ее, пока она не добралась до входа на кухню. В этот раз она сразу забарабанила изо всех сил.

Дверь распахнулась. Они замерли от удивления. Райли не мог до конца поверить своим глазам и уже потянулся за телефоном.

— Чего вам надо?

Вирджил был похож на привидение. Его лицо, шея, грудь, руки были покрыты белым порошком. Глаза как-то неестественно ярко выделялись на бесцветном лице, отчего взгляд был, словно у сумасшедшего. Кэт повернулась к Райли и сухо пояснила: