Литмир - Электронная Библиотека

— Мраморная пыль.

Райли убрал телефон на место.

— Ну? — Вирджил переводил взгляд с Кэт на Райли так, словно они были ему незнакомы. — У меня перерыв на ленч. Я занят. Какого черта вам надо?

— Мне нужно поговорить с тобой. Это займет минуту, — сказала Кэт.

— А ты слышала когда-нибудь, что перед приходом надо звонить?

Райли заметил, что руки Вирджила трясутся, и он нетвердо стоит на ногах.

— Так ты ответишь мне?

— Да пошли вы.

Райли знал, что если Вирджил решил напиться после двадцати лет трезвости, то, считай, чека у гранаты сорвана и все человечество в опасности. Он не просто впадал в ярость, когда выпивал, почти все лекарства, которые он принимал, под действием алкоголя теряли свою эффективность, если не сказать хуже — превращались в ядовитый коктейль, текущий по его венам. По всей видимости, третий сердечный приступ уже не за горами..

— Ты когда-нибудь бросишь пить, отец? — спросила Кэт с таким искренним разочарованием, что сердце Райли сжалось.

Вирджил усмехнулся. Он ухватился своей белой рукой за дверь и, еле держась на ногах, сделал шаг вперед.

— Не знаю. А ты когда-нибудь перестанешь быть шлюхой?

Райли точно бы врезал этому хилому старикашке, если бы Кэт не закрыла отца и не защитила его своей рукой. Райли не знал, что произойдет в следующую секунду, но он даже представить себе не мог, что сделает Кэт. Она наклонилась и поцеловала Вирджила в щеку. Тот был поражен не меньше Райли.

— Я и вправду надеюсь, что мы сможем поговорить, — продолжала Кэт. — У меня есть кое-какие вопросы, которые я хотела бы задать тебе о тех событиях, когда была ребенком. Я подумала… — Она посмотрела на Райли, ее глаза блеснули, как будто она хотела предупредить его, что все, что она сказала, были лишь цветочки. — Я подумала, если мы поговорим, и если ты будешь чувствовать себя хорошо, то сможешь присоединиться к нам на обеде в честь Дня благодарения.

— В самом деле? — спросил он. — Что, выполняешь миссию, мать Тереза? Знаешь, я воздержусь.

Кэт вздохнула, повернулась к Райли, на лице была грусть, он взял ее руку.

— Пошли, — сказала она.

— Ах, ты сучка! — неожиданно крикнул Вирджил, распахнул дверь и ринулся на Кэт.

Райли встал между ним и Кэт, схватил старика за тонкие запястья и толкнул его спиной на стену. Он был легким и хрупким, словно птица.

— Вирджил, держи себя в руках. Тебе надо проспаться. Если ты не сделаешь этого, я вызову сюда врачей, и они заберут тебя в больницу.

— Да пошел ты, чертов Боланд!

— Пошли, — потянула Кэт Райли за рукав.

— Куда пошел? Дерись, как мужчина! — закричал Вирджил.

Райли потащил его внутрь, затолкал на кухню и запер дверь.

Обратно они с Кэт шли намного медленнее. Они молчали все время, если не считать того, что Райли позвонил Рите и сообщил ей, что ее брат напился и буянит и что его надо отправить в больницу.

Когда они дошли до дома Кэт, она взяла Райли за руку и повела наверх. Она подвела его к кровати, сняла его плащ, а потом и свой собственный. Она легла на кровать.

— Пожалуйста, обними меня, — попросила она. Он лег рядом с ней. Они уснули прямо в одежде.

Скрип, скрип, визг, визг… Из камня выплывали женские лица. Кто-то из этих женщин доставил ему удовольствие, кого-то из них он контролировал, кого-то хотел взять под свой контроль. Были и те, кто отказывал ему, и те, кто возбуждал, были женщины, которые злили его так, что он готов был вышвырнуть их из окна. Были и такие, что после встреч с ними он был счастлив, что родился мужчиной.

Для большинства скульпторов эта часть процесса была отнюдь не самым увлекательным занятием — опускание силиконовой карбидной наждачной бумаги в воду, но Вирджил любил это. Ему нравилась физиологичность процесса. Ему нравилось быть Творцом человеческих форм, нравилось тереть, тереть, тереть камень наждачной бумагой и в результате получать красоту.

Скрип, скрип, визг, визг… Женщины все плыли и плыли перед ним. И каждая из них была изящнее другой.

— Боже мой, ничего ужаснее в своей жизни я не видела.

Вирджил даже не посмотрел в сторону сестры.

— Тогда отойди от зеркала, Рита.

Он надеялся, что если будет продолжать работать, она уйдет, но вместо этого почувствовал, что она подошла ближе.

— Должно же быть какое-то ограничение для количества голов в одной скульптуре.

— Убирайся.

— Мне позвонил Райли, — сказала она.

— И что?

— Сказал, что ты напился, буянишь и что тебя нужно отвезти в больницу. Вот я и пришла за тобой.

— А я что, очень похож на буйного?

— Ты очень похож на больного, Вирджил. Тебе нужно пройти курс лечения. И к тому же ты пьян.

— Да пошла ты… И процедуры вместе с тобой. Пошел к черту Боланд. Все пошли к черту.

По каким-то необъяснимым причинам Рита решила, что это было своеобразное приглашение, села на табуретку и скрестила свои варикозные ноги так, как будто собралась сидеть так до скончания века. Он сгорбился и дальше принялся работать шкуркой.

— Что тебе сказала Кэт?

— Она пригласила меня на обед на День благодарения, можешь себе представить.

Рита ничего не ответила. Вирджил посмотрел на нее искоса, чтобы увидеть, как она поражена его словами. Наконец она сказала:

— Думаю, она расстроилась, когда поняла, что ты сильно занят.

— Я велел ей убираться к черту.

— Ты такой последовательный.

— Убирайся.

— Я, собственно, что хотела сказать, — Рита вдруг умолкла. — Кэт не говорила ничего о детстве? О Бетти Энн или о тебе?

Вирджил бросил наждачную бумагу на пол, прямо к ногам Риты.

— Я работаю. И не хочу, чтобы ты торчала здесь. Я не хочу обсуждать мою почившую жену. Уходи.

— У Райли в больнице меня убеждали, что тебя необходимо госпитализировать, — стояла на своем Рита.

— Не желаю идти к этим иностранцам! Оставь меня в покое!

— Ты убиваешь себя, — сказала она тоном директора.

— Если мне суждено умереть, я умру. — Казалось, этот разговор действительно утомил его. — Но именно в этот момент я хочу работать в полном одиночестве.

Рита застонала.

— Это мой шедевр.

— Да уж. Настоящий кусок искусства. Это точно, — сказала она.

Вирджил попытался выпрямиться, но покачнулся.

— Рита, — сказал он, указывая на нее дрожащей рукой. — Ты старая уродливая сумасшедшая училка, и прости меня, если я не слушаю твои нотации, но ты ничего не понимаешь ни в искусстве, ни в страсти, ни в… — Он пошатнулся, ухватился за край рабочего стола. — В любом случае ты уродлива, так что убирайся.

Глубоко вздохнув, Рита встала со стула. Она поджала губы, Вирджил заметил, как она постарела. Когда это произошло?

— Я ненавижу тебя, — сказала она. — И всегда ненавидела. Не знаю, зачем я приехала в этот город, чтобы быть ближе к тебе. Ты мог бы стать самым близким мне человеком, но вместо этого, ты стал просто язвой. Прости меня за все, что я сделала для тебя, потому что ты ничего этого не заслужил. — Она развернулась и направилась к двери.

— Ты ненавидишь меня не больше, чем я ненавижу тебя, ты, старая морщинистая корова.

— Кстати, — сказала она, готовясь к контрольному выстрелу. — Никакой это не шедевр — это театр уродов. Надеюсь, ты сгоришь в аду.

Слава Богу, она ушла. Он вновь может вернуться к своим леди. Вирджил знал, что они скучали без него.

— Я наотрез отказываюсь это делать, — сказала Кэрри.

— У тебя есть идея получше?

— Да. У меня просто великолепная идея, Мэдлин. Как насчет того, чтобы бросить все это? Что, если ты займешься собой? Найдешь хобби? Скажу тебе по собственному опыту, это просто замечательно!

— Ха-ха.

— Я кое-кого встретила!

Мэдлин не удержалась.

— Ну и когда свадьба? — спросила она.

Кэрри сначала ничего не сказала, но когда заговорила, слова ее были резкими.

— Я хочу, чтобы ты перестала звонить на работу и мне домой. Если ты не одумаешься, я достану судебный ордер.

49
{"b":"145167","o":1}