В центре боевой информации каждого корабля люди, склонившись над картами и всматриваясь в радиолокационные экраны, разговаривали шёпотом из опасения, чтобы их как-нибудь не услышали. Курящие мечтали о том, чтобы им разрешили курить в местах, требующих полной стерильности, а те, кто отказались от курения, пытались понять, зачем они это сделали. Помнится, речь шла о какой-то опасности для здоровья, а что это в сравнении с ракетами «земля — корабль», размещёнными на пусковых установках в каких-нибудь пятнадцати тысячах ярдов, причём каждая с боеголовкой инфракрасного наведения, несущей заряд в тонну взрывчатки.

— Поворачиваем налево, новый курс два-восемь-пять, — доложил вахтенный офицер на «Анцио».

На главном прокладочном экране виднелось больше сорока «целей», радиолокационных контактов, с векторами, указывающими приблизительные курс и скорость. Число контактов, входящих в залив и выходящих из него, было примерно одинаковым. Некоторые были огромными, импульсы радиолокаторов отражались от супертанкеров, как от островов среднего размера.

— Ну что ж, пока все идёт хорошо, — заметил офицер-ракетчик, обращаясь к капитану Кемперу. — Может быть, они спят.

— Может быть, на свете действительно существует Великая Тыква, Чарли Браун.

Вращались только параболические антенны навигационных радаров. На береговых установках ОИР наверняка была включена аппаратура поиска электромагнитных излучений, но если в Ормузском проливе у них находились патрульные корабли, американские моряки их ещё не обнаружили. На экране радиолокатора было много целей, не поддающихся объяснению. Может, это рыбацкие шхуны? Или контрабандисты? Просто яхты, наконец? Определить было невозможно. Не исключено, что противник не решался высылать свои корабли слишком далеко за пределы центральной линии, разделяющей пролив. Арабы ревностно относятся к своим территориальным водам, решил Кемпер.

Экипажи кораблей находились в состоянии полной боевой готовности. Боевые системы включены, прогреты и готовы к действию. Если кто-то приблизится к эскадре, нарушителя попытаются сначала опознать визуально. В случае попытки осветить американские суда радиолокатором наведения, корабль, находящийся ближе всех к этому радиолокатору, переведёт свой радар SPY в активный режим поиска и постарается увидеть, приближается ли что-то к конвою. Однако в этом случае возникнет сложная ситуация. Все вражеские ракеты имели боеголовки независимого инфракрасного наведения, а в проливе находилось множество судов, и ракета могла найти себе какую-то другую цель. Вряд ли противник захочет пускать ракеты наугад — в конце концов, улыбнулся Кемпер, так они могут прикончить несколько тысяч овец на том австралийском судне. Каким бы сложным ни был этот этап операции для кораблей охранения, задача, стоящая перед противником, тоже простой не была.

— Смена курса у контакта сорок четыре, — доложил старшина. Этот контакт представлял собой надводный корабль в водах Объединённой Исламской Республики на расстоянии семи миль от конвоя, и пеленг на него менялся в сторону кормы. Кемпер наклонился вперёд. На экране компьютера виднелся курс контакта за последние двадцать минут. Он двигался с минимальной скоростью, при которой корабль слушается руля, — около пяти узлов. Сейчас он начал набирать ход и повернул… в сторону отвлекающей группы, идущей позади конвоя. Информацию об этом тут же передали на эсминец «О'Баннон», капитан которого был старшим командиром группы. Расстояние между двумя кораблями было шестнадцать тысяч ярдов, но быстро сокращалось.

Ситуация становилась интересной. Вертолёт с «Нормандии» приблизился к контакту со стороны кормы, держась на малой высоте. Пилоты увидели, как за кормой неизвестного корабля взбугрилась бело-зелёная кильватерная струя, значит, он увеличил скорость, беспокоя мириады живых организмов, чудом сумевших уцелеть в столь грязных водах пролива. Внезапное увеличение мощности означает…

— Это канонерская лодка, — доложил пилот по каналу связи. — Она только что увеличила скорость. Повторяю, цель увеличила скорость.

Кемпер поморщился. Теперь перед ним встал выбор. Можно ничего не предпринимать, и, может быть, ничего не случится. Или ничего не предпринимать и таким образом позволить канонерской лодке или катеру-ракетоносцу первым нанести удар по «О'Баннону» и его группе. Или предпринять что-то, рискуя обнаружить себя перед противником. Но ведь если вражеский корабль первым нанесёт удар, противник все равно узнает об этом, не так ли? Может быть. А может быть, и нет. За пять секунд поступил сложный набор данных. Капитан подождал ещё пять.

— Цель представляет собой катер-ракетоносец, вижу две пусковые установки, цель перешла на постоянный курс.

— Он готов нанести удар по «О'Баннону», сэр, — доложил лейтенант-ракетчик.

— Радиопереговоры, слышу радиопереговоры по УКВ, пеленг ноль-один-пять.

— Открыть огонь, — тут же решил Кемпер.

— Огонь! — скомандовал лейтенант по голосовому каналу.

— Понял, приступаю!

— Боевой центр, это вперёдсмотрящий, сэр, я только что заметил вспышку, похожую на пуск ракеты по левому борту, — нет, две ракеты, сэр, — донёсся голос из динамика.

— Включить радар…

— Ещё два пуска, сэр.

Проклятье, выругался Кемпер. У вертолёта только две противокорабельные ракеты «пингвин» — значит, противнику удалось первым запустить пару ракет. И теперь капитан бессилен что-либо предпринять. Отвлекающая группа выполняла сейчас снова основную функцию — отвлекала на себя огонь противника.

— Два «вампира»[120] в полёте… — сообщил пилот. — Цель уничтожена, — добавил он, имея в виду катер-ракетоносец противника. Через мгновение это получило подтверждение от вперёдсмотрящего на верхней части надстройки. — Повторяю, два «вампира» направлены в сторону «О'Баннона», — снова доложил пилот.

— Ракеты «силкуормс» — крупные цели, — заметил ракетчик. Они наблюдали за стремительно развивающейся битвой на радиолокационном экране. На дисплее навигационного радиолокатора было видно, что «О'Баннон» начал менять курс, положив руль на левый борт. Это делалось для того, чтобы открыть поле огня оружию ближней защиты, расположенному на корме. Но при этом появлялась огромная цель для приближающихся ракет. Эсминец не пускал имеющиеся у него приманки, чтобы не сбить с курса ракеты противника, которые в этом случае могли бы устремиться на танкеры, которые он охранял. Инстинктивное решение? — подумал Кемпер. Или заранее обдуманное? В любом случае командир эсминца проявил незаурядное мужество. Включился поисковый радиолокатор корабля — это означало, что он пустил зенитные ракеты, но на экране навигационного радара их не было видно. Затем огонь открыл по меньшей мере один фрегат.

— Многочисленные вспышки на корме, — доложил вперёдсмотрящий. — Ух ты, какой мощный взрыв! А вот ещё один! — Затем наступило пять секунд тишины.

— «О'Баннон» докладывает командиру конвоя, — послышался голос, — у нас все в порядке.

Это пока, подумал Кемпер.

Поднятые утром три «хищника» — по одному на каждый из корпусов, расположившихся лагерем к юго-востоку от Багдада, — приближались к цели со скоростью, всего вдвое превышающей скорость танка. Ни один из летательных аппаратов не достиг запланированной точки. В тридцати милях от места назначения их камеры инфракрасного наблюдения, смотрящие вниз, обнаружили светящиеся очертания бронированных машин. Армия Аллаха двинулась в путь. Информация, получаемая на станции «След бури» от крошечных разведывательных самолётов по кодированному каналу связи, начала тут же передаваться в военный городок короля Халеда, а оттуда — на приёмные антенны всего мира.

— Неплохо бы иметь в своём распоряжении ещё пару суток, — задумчиво произнёс Бен Гудли.

— Какова боеготовность наших частей? — Райан повернулся к начальнику оперативного управления J-3.

— Десятый полк в полной готовности. Одиннадцатому нужен ещё один день. У бригады Национальной гвардии нет пока никакого вооружения, — ответил адмирал Джексон.