Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Господин вице-президент? – послышался голос девушки-сержанта ВВС, занимающейся связью на борту VC-20. Робби обернулся и увидел её с пачкой бумаг в руке.

– Да, сарж?

– На принтер только что поступил сигнал с пометкой «молния». – Она протянула руку, и Робби взял лист бумаги.

– Полковник, передаю вам самолёт, – сказал вице-президент пилоту, сидящему на левом кресле.

– Самолёт принят, – согласился полковник, и Робби взялся за чтение.

Всегда одно и то же, хотя каждый раз по-другому. На обложке был шифр уровня секретности. Когда-то на Джексона произвело впечатление, что в случае, если документ увидит не тот человек, кому он адресован, сам он может оказаться в Ливенвортской федеральной тюрьме – в то время, правда, речь шла о Портсмутской тюрьме военно-морского флота в Нью-Гемпшире, теперь закрытой. Но сейчас, занимая должность высокопоставленного государственного деятеля в Вашингтоне, округ Колумбия, он знал, что может показывать практически что угодно репортёру из «Вашингтон Пост», и никто не осмелится прикоснуться к нему. Это не означало, что он стоял над законом, скорее он был человеком, который решал, как толковать этот закон. В данном случае документ, который Робби держал в руках, такой секретный и окутанный тайной, всего лишь сообщал, что ЦРУ по-прежнему ничего не известно о подробностях возможного покушения на главу шпионского ведомства России… Это означало, что никто в Вашингтоне тоже ничего не знает об этом…

Глава 3

Проблемы богатства

Обсуждалась проблема торговли, не являющаяся любимой темой президента, но ведь на этом уровне любая проблема обрастала столькими осложнениями, так что даже те, о которых, вам казалось, вы знаете все, становились в лучшем случае непонятными, а в худшем – неизвестными и чуждыми.

– Джордж? – обратился Райан к своему министру финансов Джорджу Уинстону.

– Господин през…

– Черт побери, Джордж! – Президент едва не опрокинул чашку с кофе.

– О'кей. – Министр финансов кивнул в знак повиновения. – Очень трудно привыкнуть… Джек. – Райану начинали надоедать ритуальные вежливости, и он установил правило, что здесь, в Овальном кабинете, его зовут Джек, по крайней мере, для близкого круга друзей, в число которых входил Уинстон. В конце концов он несколько раз шутил: после того как покинет эту мраморную тюрьму, может работать для «Торговца», как называли министра финансов агенты Секретной службы, в Нью-Йорке на Уолл-стрит, а не наоборот. После того как он покинет Белый дом – об этом Джек каждый вечер молил бога, по крайней мере, ходили такие слухи, – он собирался заняться каким-нибудь выгодным бизнесом, и трейдинг манил его. Уинстон напомнил себе, что Райан проявил редкие способности в этой области. Его последняя деловая операция такого рода была связана с калифорнийской компанией «Силикон Алкеми», которая была всего лишь одной из многих компьютерных фирм, но Райан проявил интерес именно к ней. Он так искусно привёл эту фирму к первичной эмиссии ценных бумаг, что пакет его собственных акций в SALC – символ этой фирмы на огромном демонстрационном табло в Нью-йоркской бирже – оценивался теперь больше чем в восемьдесят миллионов долларов. Это делало его самым богатым президентом Соединённых Штатов в истории страны, причём он намного превосходил по размерам своего состояния всех остальных президентов. Политически проницательный глава его администрации Арнольд ван Дамм старался не афишировать это обстоятельство в средствах массовой информации, которые без разбора считали каждого богатого человека грабителем, нажившим свои деньги нечестным путём. Исключение составляли, разумеется, сами владельцы газет и телевизионных станций, представляющие собой честных граждан, движимых заботой об интересах общества. Поразительным было то, что об этом мало кто знал, даже среди узкого круга богачей Уолл-стрит. Если он когда-нибудь вернётся на биржу, престиж Райана будет достаточно высоким, чтобы он мог зарабатывать деньги, не выходя из дома. А это, признавался Уинстон, Райан заслужил честно и справедливо, что бы ни думали о нем борзописцы в средствах массовой информации.

– Это Китай? – спросил Джек.

– Совершенно верно, босс, – кивнул Уинстон. «Босс» было словом, которое Райан ещё мог выдержать. К тому же этим словом его обозначали агенты Секретной службы, которая входила в состав Министерства финансов Уинстона. – У них возникла маленькая проблема с дефицитом наличности, и они рассчитывают на нашу поддержку.

– Насколько маленькая? – спросил президент.

– Похоже, что она составит, ну, скажем, примерно семьдесят миллиардов в год.

– Это, как мы говорим, серьёзные деньги.

Джордж Уинстон кивнул.

– Все, что кончается буквой «д», как в слове «миллиард», представляет собой серьёзные деньги, а их дефицит даже больше чем шесть «д» в месяц.

– На что они тратят такие деньги?

– Я не совсем уверен, но большая часть идёт, должно быть, на военные нужды. Французская оборонная промышленность поддерживает с ними тесные отношения, в отличие от англичан, заблокировавших сделку, касающуюся поставок реактивных двигателей с заводов «Роллс-Ройса».

Президент кивнул, глядя на лежащие перед ним документы.

– Да, Безил убедил премьер-министра отказать им в поставках. – Речь шла о сэре Безиле Чарльстоне, стоящем во главе британской Секретной службы, которую часто называли (ошибочно) MI-6. Безил был старым другом Райана ещё с того времени, когда сам он был директором ЦРУ. – Это было поразительно смелое и правильное решение.

– Зато наши друзья в Париже придерживаются, похоже, другого мнения.

– Обычно их мнение не совпадает с британским, – согласился Райан. В отношениях с французами у Соединённых Штатов существовала странная двойственность. В некоторых вопросах они были даже не союзниками, а кровными братьями, а вот в других оказывались меньше чем простыми партнёрами, и Райану не всегда удавалось понять логику, в соответствии с которой французы определяют свою позицию. «Ну что ж, – подумал президент, – для этого у нас существует Государственный департамент…» – Значит, ты считаешь, что КНР снова укрепляет свои Вооружённые силы?

– Они резко повышают мощь своей армии, но это не относится к флоту, благодаря чему наши друзья на Тайване чувствуют себя немного лучше.

Это была одна из инициатив Райана в области внешней политики после окончания военных действий против исчезнувшей Объединённой Исламской Республики, которая теперь снова разделилась на существовавшие раньше страны – Иран и Ирак. По крайней мере, между ними установились мирные отношения. Подлинная причина признания Тайваня так и не стала известна широкой общественности. Для Райана и его Государственного секретаря Скотта Адлера было совершенно ясно, что Китай играл определённую роль во второй войне в Персидском заливе и, возможно, также в прошлом конфликте с Японией. Но почему? Так вот, кое-кто в ЦРУ придерживался мнения, что Китай смотрит с вожделением на минеральные богатства Восточной Сибири – это подкреплялось радиоперехватами и другими способами доступа к электронной почте японских промышленников, которые направили путь нации в сторону почти открытого столкновения с Америкой. Они называли Сибирь «Районом северных ресурсов» подобно тому, как предыдущее поколение японских стратегов называло Юго-Восточную Азию «Районом южных ресурсов». Это было частью другого конфликта, известного миру под названием Второй мировой войны. Как бы то ни было, участие КНР в деятельности врагов Америки, по мнению Райана и Адлера, требовало ответного удара, да и к тому же Республика Китай на Тайване была демократией, в которой правительственные чиновники избирались населением этого островного государства – а это вызывало уважение Америки.

– Знаешь, было бы лучше, если бы они укрепили свой флот и начали угрожать Тайваню. Мы занимаем более благоприятное положение, чтобы предупредить это, чем…

– Ты действительно так считаешь? – спросил министр финансов, прерывая своего президента.

14
{"b":"14487","o":1}