Вылетая из Москвы, все оделись по-зимнему. Самолет приземлился в Одессе, а там лето! Теплынь. Солнце. Море. Улыбки. Улицы все в зелени. В пять часов вечера артисты приехали в цирк на репетицию. На кассовом окошечке уже висела табличка: «Все билеты на гастроли Карандаша проданы».

Перед выступлением Карандаш всегда нервничал, а тут как-то особенно разволновался. Он путал, где что лежит, долго не мог найти необходимые вещи среди реквизита. Карандаш бегал по комнате из угла в угол, выкрикивал что-то, руки у него тряслись от нервного напряжения. Начали гримироваться, выяснилось — забыли в Москве зеркало. У Никулина, правда, имелся собственный кусок разбитого зеркала, который он специально взял с собой из дома. Юра как раз поставил его на подоконник и уже начал наносить грим на лицо. Вдруг Карандаш подскочил, схватил этот зеркальный осколок и грохнул его об пол. Разбил на мелкие кусочки!

Карандаш нервничал по вполне понятной причине: он знал, что такое Одесса. Одесситы цирк любят и разбираются во всех тонкостях клоунского мастерства. До войны считалось, что если артист хорошо выступил в Одессе, то номер у него стоящий и пройдет везде. Старые артисты рассказывали, что в дореволюционные времена на цирковую премьеру в Одессе от каждой улицы шло по одному человеку. Билеты им покупали в складчину. Если эти люди потом говорили: «Это таки стоит посмотреть», — уже вся улица шла и покупала билеты. Если же они говорили: «Пусть их смотрит Жмеринка», — цирк прогорал. Карандаш поэтому и бился в истерике перед представлением, что волновался — примут или не примут его искушенные одесситы.

В итоге спектакль прошел отлично, на ура. Это был успех, равного которому Никулин больше никогда в своей жизни не видел, — а уж он-то повидал на своем артистическом веку многое и многих. В первый день Карандаш вышел на одно представление, а в остальные дни давали уже по четыре! В общей сложности они выступили 16 раз. Около цирка стояла конная милиция. Спекулянты продавали билеты втридорога. Карандаш после одесских гастролей решил, что вполне может быть «выездным», и осенью планировал отправиться в дальнее турне — выступать в Сибири всю зиму.

Почему свой выбор Карандаш остановил на Никулине, когда подбирал себе ассистентов на поездку в Одессу? Сам Юрий Владимирович думал, что большое значение сыграла его внешность. Карандаш всегда умело подбирал себе партнеров. Он говорил, что цирк — это в первую очередь зрелище, а для зрелища очень важно сразу же чем-то зацепить глаз зрителя. Если один клоун высокий, другой должен быть маленьким. Один веселый, второй грустный, один толстый, другой худой. В партнерах всегда должно быть какое-то противоречие, должна быть разница и в характерах, и во внешнем рисунке тоже. Маленький, кругленький блондин в очках, всегда улыбающийся — таким был Полубаров. Никулин — худой, длинный, сутулый и серьезный. Смешное сочетание…

В Одессе Карандаш, возможно, чтобы как-то развлечься, вдруг стал Юру сватать. Мол, нехорошо быть холостяком, жить семьей лучше, да и экономичнее. В жены Никулину он рекомендовал молоденькую гимнастку, которая работала тогда в программе Одесского цирка. Говорил, что она отличная хозяйка, зарабатывает прилично. А главное, вяжет сумочки и продает их на рынке. Очень выгодная жена! Девушка была маленькая, черненькая, симпатичная и действительно вязала сумочки для продажи, а ее отец, тоже из цирковых, подрабатывал торговлей босоножками. В 1940-е годы многие артисты цирка вязали вещи или делали легкую обувь, которая хорошо шла на рынке. Милиция за эту кустарщину не преследовала.

Отец девушки, старый артист цирка, сразу же одобрил «свадебное предприятие». Он сказал Юре:

— Вот женишься, я тебе клоунаду расскажу, называется «Братовы штаны». Никто ее не знает, очень смешная.

Юра подумал: «А может быть, и правда, жениться? Клоунаду узнаю». Подумал-подумал, да и не сделал предложение. Так и осталась клоунада «Братовы штаны» никому не известной. Зато в Одессе Юра узнал и привез в Москву 36 новых анекдотов.

Одесса всегда была удивительным городом со своим особым духом, в ней всегда были свой стиль, свои шутки, свой смех. «Лифт вниз не поднимает» — такая записка висела на сломанном лифте в подъезде дома. А на дверях керосинной лавки — «Керосина нет и неизвестно». Или диалог: «Это правда, что у вас в Одессе всегда отвечают вопросом на вопрос? — И кто вам это сказал?!» В более поздние времена Никулину попадалась в Одессе и такая табличка у входа в кафе: «Sorry, we are open»…

Об одесском юморе Юра был наслышан, но узнать 36 новых анекдотов сразу! Для Никулина это был своеобразный рекорд. Они сидели после выступления в гостинице большой компанией в номере у одного тоже гастролирующего артиста эстрады. Как часто бывает в таких ситуациях, собравшиеся начали рассказывать анекдоты. Никулин был уверен, что с его-то багажом ничего особенного он не услышит, но вдруг один за другим пошли новые анекдоты. А записной книжки-то с собой нет! Пробовал их запомнить, но куда там — анекдоты сыпались как из рога изобилия. Тогда Никулин вытащил пачку папирос и стал записывать их на коробке двумя-тремя ключевыми словами, как привык делать еще до войны. Записанными на папиросной коробке Никулин и привез одесские анекдоты отцу в Москву. Владимиру Андреевичу больше всего понравился последний, тридцать шестой: «Кошка бежала за мышкой, но мышка юркнула в норку. Тогда кошка залаяла по-собачьи. Мышка удивилась и решила посмотреть, почему это кошка лает, как собака. Она высунулась из норки, тут ее кошка схватила, съела и, облизнувшись, сказала: "Как полезно знать хотя бы один иностранный язык!"».

Наконец-то это случилось. Первое самостоятельное выступление в цирке на манеже! Седьмым номером в первом отделении! Инспектор манежа Буше громко объявил:

— Клоуны Никулин и Романов!

И началась клоунада «Натурщик и халтурщик».

Еще на вступительных экзаменах в студию клоунады Юра Никулин познакомился с таким же абитуриентом, как и он сам, Борисом Романовым, тоже фронтовиком в недавнем прошлом. Они сразу подружились на почве анекдота, который рассказал Романов, пока они сидели и ждали решения экзаменационной комиссии. Анекдот был такой:

На экзамене профессор спрашивает нерадивого студента:

— Вы знаете, что такое экзамен?

— Экзамен — это беседа двух умных людей, — отвечает студент.

— А если один из них идиот? — интересуется профессор. Студент спокойно говорит:

— Тогда второй не получит стипендии.

Став учащимися студии клоунады, молодые люди сразу подружились, Бориса Романова приняли и полюбили у Никулиных, он стал завсегдатаем их домашних вечеров. Борис воспитывался в детдоме, начал учиться в театральном техническом училище (собирался стать гримером), но война нарушила все его замыслы.

По мере учебы в студии Юра и Борис решили стать партнерами, создать клоунскую пару, выступать вместе. И когда на втором году учебы студийцам было предложено выходить со своими идеями, разработать собственные репризы, то Никулин и Романов начали творить сообща. Подключился к делу и Владимир Андреевич, который стал писать для друзей сценарии номеров. Он предложил им сыграть сценку-пантомиму. Надо сказать, что многие эстрадные и цирковые репризы Никулина-старшего частенько зарубались Главлитом, как говорится, «на корню» — цензорам всё мерещились в тех или иных оборотах речи намеки на то, что советская власть никуда не годится. И тогда Владимир Андреевич, будучи талантливым и мобильным в мышлении человеком, стал писать пантомимы, где никак нельзя было придраться к слову — ведь его в пантомиме просто нет.