Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Но, вернемся в 1976-й — у Сони не было времени на послеродовую депрессию. Многие месяцы она кормила Рональдо грудью, поскольку это было естественно и бесплатно. Ко времени, когда она выписалась из госпиталя с крошечным Рональдо на руках, завернутым в одеяло, у нее уже созрел план. Ребенок будет ее вдохновением. Он будет удачливым. Сумасшедшие предсказания того знахаря, возможно, станут правдой.

Вскоре Соня нашла другую работу — кассиром в закусочной, иногда отрабатывая 12-часовую смену и получая не более 10 долларов в день. У нее появилась возможность оставлять маленького Рональдо под присмотром своей сестры, которая жила на той же улице, Rua General Cesar Obino. Против своего желания Соне все же пришлось сделать работу своим главным приоритетом, поскольку она хотела выжить. Теперь она могла оставлять своего маленького сынишку на попечение сестры, которая жила напротив, в, пожалуй, еще более ветхой, чем у нее, лачуге и каждое утро ездила на работу на автобусе. Теперь Рональдо видел мать только вечером.

Неудивительно, что Соня чувствовала огромную вину, когда, уходя на работу, ей приходилось оставлять своих детей на попечение родственников. Тем не менее она твердо решила впредь не полагаться на мужа Нелио.

Каждый вечер, возвращаясь домой в семью, Соня меняла пеленки, готовила ужин и обессиленно садилась напротив телевизора. У нее не было лишних денег, чтобы куда-то пойти, поэтому она внимала сентиментальным диалогам и потрясающим сюжетам «мыльных опер» Рио — novellas das otio, — которые доминировали в вечерней программе передач.

«Это не было настоящей жизнью, — вспоминает Соня сегодня. —

У меня были немногочисленные друзья. Нелио почти никогда не бывал дома. Моя жизнь была зациклена на детях и работе, поскольку с мужем у нас все равно не было ничего хорошего».

Пристрастие Сони к «мыльным операм» Рио было ее единственной отдушиной. Она могла смотреть их часами до самого конца. Мужчины в них казались такими обходительными и благородными. Почему же она не могла найти себе человека, который был бы совершенным олицетворением этих телевизионных персонажей?

«Рональдо, его брат Нелио, сестра Иона и я росли вместе, пожалуй так, как не растут иные дети с матерями. Телевидение было спасением. Кроме него в такие дни у меня ничего не было», — говорит Соня.

Соня была в такой степени увлечена «мыльными операми» Рио потому что в реальной жизни она чувствовала себя униженной своим мужем и миром в целом. Герои сентиментальных телевизионных шоу и бесчисленных журналов для женщин, которые она бегло просматривала, давали ей долгожданный побег от жестокой реальности жизни в favela.

Соня часто мысленно возвращалась к тому знахарю, который сделал такие смелые предсказания относительно ее третьего ребенка. Может быть, решение всех ее проблем заключается в этом младенце? Конечно же, всматриваясь в его лучезарное лицо, она получала заряд оптимизма и верила, что он станет ключом к ее счастью.

ГЛАВА 2

Пот и страх в Bento Ribeiro

Rua General Cesar Obino была похожа на большинство грязных, мощенных камнем улиц в favelas Рио. Здесь были бар, начальная школа, евангелическая церковь, а так же дюжины ржавеющих и сгоревших старых машин. Пожилые женщины здесь точно также сидели на солнце рядом со своими убогими хибарами. Дети здесь играли в футбол где только можно.

Favelas распространились повсеместно, потому что пятая часть населения Бразилии, составлявшего 160 миллионов человек, проживала в таких условиях, которые местные благотворительные организации именовали не иначе, как «полная нищета». Неудивительно, что в стране, в которой средняя месячная зарплата до сих пор не превышает $120, а месячная стоимость аренды жилья в Рио составляет $450, большой процент населения в результате проживает в самодельных домиках размером с большой садовый сарай, наподобие тех, которые встречаются в Британии.

Большинство favelas, похожих на ту, которая находилась на краю Bento Ribeiro, строились на склонах холмов, потому что ввиду отсутствия водопроводно-канализационных сетей это позволяло свободно стекать вниз воде и мусору. Большинство детей в favelas весь день играли в футбол, потому что они не моги позволить себе что-то еще. Некоторые из них не умели даже читать и писать. Единственной их валютой являлось умение играть в футбол.

Семья Рональдо мечтала о жизни в лучших районах Рио и его расширяющихся окраин, думая о том, какой могла бы быть жизнь, имей они такие предметы роскоши, как ковер, система канализации, машины и, что более важно, — деньги.

Все шестнадцать родственников Рональдо жили в то или иное время в этом месте или рядом с ним, которое его семья называла «домом». Это был небольшой грязный участок земли, поделенный между тремя небольшими домишками. На дощечке был выведен черной краской номер 114. Бумажная вывеска, прикрепленная к каменной стойке ворот, гласила: «Продаются бумажные змеи».

Когда на улице появлялся незнакомец, дети, играющие в футбол, останавливали свое занятие и собирались вокруг него в надежде выпросить монету.

Первые несколько лет жизни Рональдо делил кровать со своей матерью и отцом. Рональдо боялся темноты и мог плакать до тех пор, пока родители не оставляли свет включенным в единственной спальне домика. Его мать и отец порой ждали, пока он не заснет как следует, и только потом аккуратно забирались к нему в кровать. Это продолжалось до тех пор, пока Рональдо не исполнилось пять лет, когда он стал ночевать вместе со старшим братом Нелио на диване в гостиной.

Тем временем их отец Нелио умудрился сохранить свое рабочее место в местной телефонной компании. Доход, который приносила его работа, был небольшим, но тем не менее он был стабильным, и все время пока он работал, Соня верила, что у ее мужа есть шанс прочно осесть на этой работе.

Домик в De Lima был чрезвычайно просто обставлен мебелью. В нем не было телефона, несмотря на все обещания работодателя Нелио. Не было в нем и холодильника, чтобы хранить кое-какую снедь, были только холодная кладовая и две газовых горелки Calor. Также была единственная самодельная уборная и две электророзетки — для светильника и телевизора.

Если вы родились в условиях нищеты, любая игрушка может стать средством спасения от реальности. Из игрушек в лачуге, в которой Рональдо провел свои детские годы, был только плюшевый медвежонок до тех пор, пока отец не подарил ему на Рождество пластмассовый футбольный мяч. Ему было четыре года, когда этот футбольный мяч ворвался в его жизнь, и он полюбил его, как пчела любит мед.

«Я родился в бедности и не стыжусь говорить об этом, — сказал Рональдо много лет спустя. — Этот мой первый футбольный мяч дал мне и другим детям ощущение свободы выбора — куда нам пойти и где играть. Скоро мы нашли для себя это место… и я начал влюбляться в эту игру».

Рональдо был неуклюжим, чуть полноватым ребенком. Его зубы настолько сильно выступали вперед, что порой его было трудно понять. Он также «производил впечатление» на других детей некоторой медлительностью.

Днем Рональдо постоянно пинал мяч на импровизированной детской площадке на склонах Bento Ribeiro. Мяч, неуклюже отскакивающий от опаленной солнцем земли, дал ему первые навыки игры в футбол. Поначалу другие мальчишки едва ли когда предлагали поиграть в мяч четырехлетнему тяжеловесу. Ему оставалось только участвовать и побеждать с неимоверным усилием. Это и было тем аспектом физической подготовки в его игре, которая дала ему такую силу, с которой стали считаться в последующие годы.

Скоро Рональдо при любом удобном моменте бежал к склону холма, чтобы, нарисовав на земле крест, выбрать себе в соперники ребенка, который дольше всех может удерживать мяч в воздухе.

Рональдо, по словам матери, настолько быстро ушел с головой в футбол, что было время, когда он разговаривал во сне, к удовольствию всей семьи вскрикивая: «Пасуй мне, пасуй, дай мне забить!» и взбрыкивая ногами в воздухе.

4
{"b":"14387","o":1}