— Что, жить надоело? Могу устроить, хочешь? Что, хочешь?! — в остервенении орал на меня Дуэйн.

Но тут вмешалась Зой: она пыталась оттащить от меня бандита и кричала:

— Дуэйн, прекрати, что ты делаешь?!

Тот отпрянул, хотел броситься на спортсменку с кулаками, однако вовремя спохватился. Зой даже глазом не моргнула. Сжав кулаки, она стояла перед выродком и с вызовом смотрела ему в глаза. Дуэйн повернулся ко мне и прошипел:

— Пшел отсюда.

Я встал, придерживаясь за перила — этот тип мне все руки отбил винтовкой, — кинул последний взгляд на окно, где стояла Барбара: кто-то успел задернуть шторы.

Инспектор, придерживая меня, помог сойти по ступенькам, и Дуэйн рявкнул нам вслед:

— Без денег не возвращайся, Частин.

И хлопнул дверью.

Мы договорились установить наблюдение за особняком. Кинули жребий, Бриндли выпало стеречь первым. Мы с Педерсоном вернулись на «Лоботряса». Дрыщ до сих пор не объявился, и я представления не имел, где его носит.

Педерсон всех чертей на меня спустил за то, что я бросился на громилу с кулаками. Я изобразил раскаяние, заварил кофе, и мы уселись передохнуть. Инспектор, излив свое недовольство, заявил, что в целом этот инцидент нам только на руку.

— Пусть Дуэйн сидит в доме и считает себя хозяином положения. Для нас это шанс получить дополнительное время.

— Сколько мы выигрываем?

— Пожалуй, сутки. Потом, не дождавшись денег, они начнут дергаться, потребуют залога.

— А мы тем временем осуществим свой тайный план и вырвем красавицу из лап злодеев.

— Вот именно.

— И в чем план будет заключаться?

— Понятия не имею, — ответил Педерсон. — Кстати, можно полюбопытствовать? Ты сумеешь достать деньги?

— Ну, во всяком случае, не столько, сколько они требуют.

— Но делать этого не собираешься?

— Очень не хотелось бы.

— А если через не хочу?

Я допил кофе и встал из-за стола.

— Перекусим?

— Надо понимать, это ответ?

— Видимо, да.

Я приготовил два сандвича с яичницей, горчицей и доброй порцией бермудского лука. Умяв лакомство, состряпал добавки.

Инспектор сказал:

— В особняк, кроме как через дверь, не проникнешь, не штурмовать же его.

— А если снизу?

— Да уж, была мыслишка. Там у них мусоропровод по типу кухонного лифта. Труба узкая — дай Бог одному проползти. Проигрышный вариант.

— Я еще отдушину заметил для кондиционера, да только она у́же мусоропровода. С нашей комплекцией лучше вовсе не соваться.

Я налил нам по чашечке кофе. На улице снова моросило. Ветер поутих и лишь временами швырял в иллюминатор снопы соленых брызг.

— Надо думать, сначала Дуэйн с Тиффани задумали похитить лорда Дауни. А тут под руку Барбара подвернулась — чем не нажива? Вот они и решили срубить капусты, — выдал свои раскладки Педерсон.

— Похоже на правду.

— Дуэйн подтянул резервы, все продумал, да и хвать обоих.

— Попутно убив Брюса Геннона.

— А Тиффани тем временем играла роль своего человека во вражеском стане.

— Выходит, так, — сказал я.

— И все-таки что-то не вяжется.

— Да уж.

Одежда моя вымокла, и я решил переодеться в сухое. Выгреб из карманов мелочевку, и тут мне на глаза попалась вчерашняя записка, переданная Зой. Я рассматривал каракули Бирмы Дауни, когда на баке послышались шаги и в люке показались ноги Дрыща, потом спина и ножны с верным мачете. Мой «первый помощник» отряхнулся, как мокрый пес, и протопал мимо нас на камбуз. Выдвинул ящик, извлек оттуда два огромных тесака, попробовал пальцем лезвия. Вытащил из-под раковины целую упаковку вместительных полиэтиленовых пакетов.

Вручил каждому из нас по ножику и сказал:

— Пошли, нельзя терять ни минуты.

— Что за спешка? — недоуменно поинтересовался я.

— Есть лазейка, — провозгласил он. — Я знаю, как проникнуть в дом.

Три часа спустя мы стояли перед особняком лорда Дауни на Франт-стрит. Дождь прекратился.

Через дорогу, на свободном участке возле дома мисс Мелоди Майкл, тлела куча мусора — ветки и всяческий сор; дым валил столбом, и ветер относил его прямехонько к усадьбе. Вонь стояла страшная, этакая смесь паленой резины, жженых пальмовых веток и мусора. Педерсон призвал на помощь свежие резервы в лице Никсона Стайлза, и тот стремглав помчался присматривать за костерком, дабы пламя не распространилось сверх всякой меры.

На этот раз к парадному крыльцу особняка мы направились вместе с инспектором. Дрыщ и Бриндли по уговору скрылись с глаз, они должны были прятаться за живой изгородью из бугенвиллеи, которая отгораживала особняк от окрестных барханов.

— Эй, Дуэйн! — крикнул Педерсон. — Разговор есть.

Дверь открылась, и на пороге показался громила с ружьем наперевес. Бугай выставил перед собой Зой Эпплквист в качестве прикрытия.

— Мы пришли сказать, что процесс пошел. Все как условились.

Дуэйн принюхался, состроил гримасу:

— Откуда разит?

— Это с участка напротив, от мисс Мелоди. Старушка мусор решила сжечь да ветки, которые ветром наломало. Все путем — у нее там мальчишка присматривает, просто ветер в нашу сторону, — ответствовал полицейский.

Дуэйн перевел взгляд за наши спины — туда, где на крохотном пустыре дымил кострище, — и обратился ко мне:

— Бабло принес?

— Деньги будут завтра, — соврал я. — Раньше никак не выходит.

— Сколько?

— Я так понял, мы договорились о семистах пятидесяти косарях.

Зой Эпплквист что-то проговорила — я не расслышал, — и Дуэйн добавил:

— Путем. Пусть будет семьсот пятьдесят. Только чтоб к утру как штык.

Тут я выступил с инициативой:

— У меня к тебе одна просьба. Я хочу всех увидеть.

— Кого это всех?

— Барбару с лордом Дауни и Бирму.

— Я их сюда не потащу, — буркнул Дуэйн.

— Тогда пусть твои парни подведут их к окнам, — сказал я. — Хочу убедиться, что все целы.

— Некогда мне в игры играть, — рявкнул Дуэйн, а Зой добавила:

— Поверьте мне, мистер Частин, все невредимы.

— Послушай, приятель, — откликнулся Педерсон. — У нас же вроде уговор: мы — тебе, ты — нам. Покажи товар лицом.

Дуэйн на миг скрылся в комнате и отдал какое-то распоряжение.

Мы стояли и ждали. Глаза слезились от дыма. Наконец в спальне на втором этаже кто-то поднял жалюзи. Барбара, обхватив за плечи лорда Дауни, помогла ему подняться. Старик не держался на ногах и выглядел заспанным. Любимая улыбнулась и ободряюще подняла кверху большой палец. Я ответил тем же.

— А Бирма где?

— Отдыхает, — ответила Зой. — Мне не хотелось ее тревожить. Могу вас заверить, что она в полном порядке.

— Я хочу убедиться.

— Ты что, слов не понимаешь? — рявкнул громила. — С ней все в порядке, отвянь.

— Поверю, когда сам увижу.

Зой сердито мотнула головой, обернулась к Дуэйну и сказала:

— Я этим займусь.

Бандит ее отпустил, и она зашла в дом.

Мы стояли и молчали. Громила держал нас с Педерсоном на мушке. Прошло пять минут. Затем в спальне Бирмы раздвинулись шторы. Хозяйка сидела в кресле-каталке; над подоконником виднелась ее перебинтованная голова. Сзади стояла Зой, рядом с ней — Тиффани Сен-Джеймс.

— Вон она. Довольны?

Я взглянул в окно другой спальни, где находились Барбара и лорд Дауни. За их спинами маячили силуэты двух здоровяков, Куртиса и Донни. Теперь на нас были устремлены глаза всех обитателей этого дома.

— Так-то лучше, — буркнул я.

И тут отозвался инспектор:

— Тебе еды для постояльцев подвезти? Небось и пожевать нечего?

Таков был условный сигнал, и когда Педерсон произносил эти слова, я краешком глаза заметил, как из-за живой изгороди позади дома выскочили Дрыщ и Бриндли с двумя туго набитыми мешками для мусора. Никто из находившихся в особняке их не видел. Наши друзья припустили к залитому цементом сливу под домом и притаились между коляской для гольфа и отдушиной. Все это время вентилятор крутился не переставая — видимо, кондиционер работал на полную мощность. На это мы и рассчитывали. А еще оставалось уповать на милость судьбы — не приведи Господь, снова отключат свет.