Песчаная почва… Улика хоть куда. Особенно в округе, знаменитом пляжами общей площадью пятнадцать миль!

Чарлз Оверби думал, что хорошо подготовился к конференции, однако пресса порвала его в клочья.

Телевизор у Дэнс в кабинете работал, и сотрудники могли в прямом эфире следить за унижением шефа.

Стараясь как можно точнее обрисовать ситуацию, одну деталь Дэнс упустила. Просто по незнанию.

— Агент Оверби, — спросила репортерша, — как вы намерены защитить общество ввиду того, что нашли очередной крест?

Олень, что называется, увидел свет фар.

— Вот че-оорт, — шепотом протянул Ти-Джей.

Онемев, Дэнс посмотрела на него, на Боулинга и вновь на экран.

С полчаса назад репортерша услышала на полицейской частоте, что недалеко от Чайна-Коув кармельские патрульные нашли третий крест, с сегодняшней датой: 28 июня.

— Перед конференцией агент, ведущая это дело, изложила ситуацию, — пробормотал в ответ Оверби. — Видимо, о кресте она не знает.

В местном КБР всего два старших агента женского пола, и выяснить, кто такая «она», трудностей не составит.

«Сукин вы сын, Чарлз!»

Еще один репортер спросил:

— Агент Оверби, что скажете по поводу паники в городе да и на всем полуострове? Ходят слухи о домовладельцах, которые стреляют в невинных прохожих. Просто потому, что те оказались у них во дворе.

Пауза.

— Да, беда.

Мама дорогая…

Дэнс выключила телевизор. Позвонила в офис шерифа, где ей сказали: да, недалеко от Чайна-Коув нашли крест с сегодняшней датой. Розовый букет прилагается. Эксперты сейчас осматривают территорию, ищут улики.

— Свидетелей нет, агент Дэнс, — добавил помощник шерифа.

Повесив трубку, Дэнс обратилась к Ти-Джею:

— Что говорят шведы?

Ти-Джей обзвонил прокси-компании, оставив два срочных сообщения. Шведы пока не ответили, хотя у них только-только завершился обед и рабочий день в разгаре.

Минут пять спустя в кабинет ворвался Оверби.

— Новый крест? Новый крест?! Какого хрена?!!

— Я сама только что узнала, Чарлз.

— А как пресса узнала вперед вас?

— Пресса? У них сканеры радиочастот. Журналюги постоянно слушают, что у нас происходит.

Оверби потер загорелый лоб, сильно наморщив кожу.

— Ладно, что успели предпринять?

— Люди Майкла на месте, ищут улики. Если найдут что-нибудь — сообщат.

— Если…

— Тревис — подросток, не профи. Рано или поздно оставит след.

— Пока что он оставил крест — значит, собирается кого-то убить. Сегодня.

— Мы предупреждаем потенциальные жертвы.

— А компьютерная слежка? Есть успехи?

Ти-Джей сказал:

— Прокси-компании пока не перезвонили. Мы составляем запрос на получение международного ордера.

Шеф поморщился.

— Ну просто замечательно. Где эти прокси?

— В Швеции.

— Слава Богу, не в Болгарии, — сказал Оверби. — Хотя даже шведы могут месяц протянуть с ответом. Посылайте запрос на ордер, на всякий случай, тылы прикрыть. Время попусту не тратьте.

— Есть, сэр.

Оверби стремительно покинул кабинет, доставая на ходу мобильник.

Сама же Дэнс вызвала по телефону Рея Карранео и Альберта Стемпла.

— Устала я получать по шапке, — объявила она прибывшим подчиненным. — Дайте пять-шесть имен из списка потенциальных жертв. Самых злостных гнобильщиков, противников Тревиса, и самых активных сторонников Чилтона. Увезем их за пределы округа и выставим наблюдение у домов. Тревис подыскал себе новую жертву, и когда он придет убивать ее — пусть удивится. Возьмем гада.

— Ну как он? — спросила Лили Хоукен у мужа Дональда.

— Джеймс-то? Отмалчивается. Видно, что ему туго, и Патриции тоже.

Супруги обживали новое семейное гнездышко в Монтерее. Распаковывали бесконечные коробки…

Лили, миниатюрная блондинка, стояла посреди комнаты, слегка расставив ноги и глядя на два полиэтиленовых пакета с занавесками.

— Что скажешь?

Хоукен как раз собирал кофейный столик, и меньше всего ему хотелось думать об украшении окон, но Лили — с которой он прожил целых девять месяцев и три дня — взяла на себя почти всю тяжесть переезда из Сан-Диего. Пришлось отложить инструменты и приглядеться к красным портьерам, затем к рыжеватым и снова — к красным.

— Те, что слева, — вынес вердикт Дональд, готовый в любой момент изменить мнение.

Впрочем, он угадал.

— И мне они нравятся, — призналась Лили. — Полиция, говорят, следит за домом Джеймса. Ждет новых жертв?

Хоукен вернулся к сборке столика из «Икеи». Черт, толковые у них дизайнеры.

— Джеймс другого мнения, хотя ты его знаешь. Он верен себе до конца, его не переубедить.

Хм, а ведь Лили не знает Джеймса Чилтона. Не знает совсем. Только по рассказам Дональда.

Да и он знает о многих сторонах жизни супруги по рассказам, намекам и собственным логическим выводам. Так и живут; оба в браке второй раз: Дональд оправляется от траура, Лили — от тяжелого развода. Познакомились через друзей, стали встречаться. Поначалу осторожные, они быстро поняли, как не хватает им близости и любви. И спустя полгода Хоукен, не думавший снова жениться, сделал Лили предложение — в баре на крыше пляжного отеля «Дабл Ю». Места романтичнее решил не искать — не хватило терпения.

Лили потом призналась, что романтичнее и представить ничего не могла. Не последнюю роль сыграло большое кольцо с бриллиантом — на белой ленте, накинутой на горлышко ее пивной бутылки.

Здравствуй, новая жизнь в Монтерее!

Оценив ситуацию, Дональд Хоукен заключил: он счастлив. Как мальчишка. Друзья уверяли, что второй брак отличается от первого, после смерти жены-то. Вдовство-де сильно меняет: не вернется то чувство, окрыляющее, пронизывающее каждую клеточку существа. Да, будет страсть, общение, но сутью брака останется дружба.

Ложь!

Дональд вновь чувствует себя окрыленным и даже больше.

Он целиком отдавался браку с Сарой — знойной женщиной, чья красота пленила бы многих, как и самого Дональда Хоукена. Однако любовь к Лили пылает в его сердце не менее жарко.

И да, пора признать, что секс с Лили куда лучше. Сара в постели иногда пугала. (Дональд улыбнулся, вспомнив пикантные моменты.)

Интересно, как Лили примет Джима и Пэт? Дональд много рассказывал, как они дружили семьями, часто развлекались вместе. Ходили в школы к детям на спортивные соревнования, устраивали вечеринки, барбекю… Улыбка Лили при этом слегка тускнела, и Дональд спешил заверить супругу, мол, Джима Чилтона он и сам не до конца понимает. Дональд так сильно скорбел по Саре, что чуть не забросил друзей.

Сейчас он возвращается к жизни. Вот закончатся приготовления дома, и супруги заберут детей от бабушки с дедушкой. Лили погрузится в размеренный, приятный быт, каким его помнит Дональд по прошлым годам на полуострове, и Джим Чилтон станет другом новой семьи Хоукен. Дональд возобновит членство в загородном клубе, и прежние друзья вернутся.

Да, он сделал правильный шаг. Правда, на горизонте возникла тучка — маленькая. Она скоро уйдет, однако сейчас жить мешает.

Поселившись в своем прежнем доме, Дональд словно бы воскресил частичку Сары. Один за другим в памяти вспыхивали образы: Сара — внимательная хозяйка, страстная собирательница предметов искусства, строгая бизнес-леди.

Сара — пылкая и ненасытная любовница.

Сара бесстрашно облачается в гидрокостюм и плавает в бурном океане, затем выходит на берег, замерзшая и усталая… В последний раз она не вышла. Волны сами прибили к берегу ее бездыханное тело: глаза слепо открыты, кожа холодна, как и вода в океане.

Сердце Хоукена забилось чуть чаще. Вдохнув и выдохнув несколько раз, он отогнал воспоминания прочь.

— Подать тебе руку помощи? — спросил он у Лили, которая как раз вешала занавески.

Чуть подумав, жена спустилась со стремянки. Подойдя к Дональду, положила его руку себе на декольте и страстно поцеловала мужа в губы.