— В блоге у Чилтона еще больше обвинительных комментариев в адрес Тревиса. — Он кивнул на экран ноутбука. — Прибавилось и тех, кто критикует критиков. Началась полномасштабная война кибербуллеров. Понимаю, вы хотели сохранить связь между крестом у дороги и покушением на Тэмми в тайне, но сведения каким-то образом просочились наружу.

— Как, черт возьми?! — гневно воскликнула Дэнс.

Пожав плечами, Боулинг указал на свежие комментарии.

Пишет БриттаниМ:

Вы новостей не смотрите???? Кто-то оставил на обочине крест, а потом пошел и чуть не убил девушку. Что твориться-то?! ОФИГЕТЬ, это сто пудов [водитель]!

В следующих комментариях пользователи высказывали догадки, якобы на Тэмми напал Тревис — из-за оскорбительного отзыва. И хотя девушка выжила, Тревиса теперь называли Убийцей-крестоносцем.

— Отлично! Соблюдаешь секретность, а потом какая-то Бриттани сливает информацию в сеть.

— Вы поговорили с Тревисом?

— Да.

— Считаете, он похитил Тэмми?

— Склоняюсь к этой версии, но полной уверенности нет. — Дэнс объяснила Боулингу, что Тревиса понять трудно, потому как он живет больше синтетическим миром и хорошо маскирует кинесические сигналы. — Я бы сказала, что он переполнен гневом. Может, пройдемся, Джон? Надо вас кое с кем познакомить.

Через пару минут они вошли в кабинет Чарлза Оверби. Начальник — как всегда на телефоне — жестом пригласил входить и при этом с любопытством взглянул на профессора.

Наконец главный закончил разговор и повесил трубку.

— Журналюги узнали, что крест и нападение на девушку связаны. Парня теперь зовут Убийца-крестоносец.

БриттаниМ…

— Чарлз, — сказала Дэнс, — это профессор Джонатан Боулинг. Он помогает нам в расследовании.

Оверби от души пожал профессору руку.

— Как успехи? Вы, кстати, в какой области профессор?

— Информатика.

— Он штатный консультант? — спросил Оверби, и вопрос повис в воздухе как планер. Дэнс уже придумала ответ, дескать, Боулинг вызвался добровольцем, но профессор опередил ее.

— В основном я преподаватель, однако время от времени консультирую желающих. И, надо сказать, консультациями зарабатываю больше, чем преподаванием. В университете платят гроши, а вот альтернативный заработок составляет порядка трех сотен в час.

— О… — пораженно протянул Оверби. — Три сотни? В час? Серьезно?

Выдержав паузу с каменным лицом, Боулинг сокрушенно ответил:

— Да. Впрочем, организациям вроде вашей помогаю от чистого сердца. Для вас работаю бесплатно.

Дэнс прикусила щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. Из Боулинга вышел бы неплохой психолог: профессор с лету раскусил скупердяйскую натуру Оверби, сыграл на ней и перевел все в шутку. Причем для одной только Дэнс, поскольку публика из нее и состояла.

— Назревает истерия, Кэтрин. Нам человек десять позвонили — говорят, у них возле дома ошивается убийца. Даже фотографии присылают. Кстати, нашли еще кресты на обочинах.

Еще кресты?!

Оверби поднял руку.

— Настоящие памятники — жертвам аварий за прошедшие несколько недель. Ни на одном кресте нет даты будущего преступления. Правда, прессе плевать; налетели… даже из Сакраменто.

Оверби кивнул в сторону телефона, видимо, давая понять, что звонил босс — директор КБР. Если не босс босса, генпрокурор.

— Ну как у нас обстоят дела?

Дэнс рассказала, как прошла беседа с Тревисом, о его семье, домашней обстановке, анализе поведения парня.

— Субъект определенно заслуживает внимания.

— Но вы его не задержали? — заметил Оверби.

— Оснований нет. Майкл сейчас ищет вещественные доказательства, которые могли бы связать Тревиса с местом преступления.

— Еще подозреваемые есть?

— Нет.

— Как подобное мог совершить ребенок? Ребенок на велосипеде!

Дэнс напомнила, что в Салинасе и близ него действуют мелкие банды, которые годами терроризируют местных жителей. И нередко в бандах состоят дети куда младше Тревиса.

Боулинг добавил:

— Мы узнали о подозреваемом кое-что еще: он заядлый геймер. Опытные игроки владеют хитрыми приемами боя и маскировки. При наборе в армию сегодня спрашивают, как часто кандидат играет в компьютерные игры. При прочих равных условиях предпочтение отдается геймеру, не обычному кандидату.

— Мотив выяснили? — спросил Оверби.

Дэнс сказала, что если убийца — Тревис, то он скорее всего мстит за травлю в сети.

— Травля в сети, — мрачно повторил шеф. — Как раз читаю о кибербуллинге.

— Правда? — спросила Дэнс.

— Правда. В выходные в «Ю-эс-эй тудей» вышла хорошая статья на эту тему.

— Предмет становится все популярнее, — заметил Боулинг.

Он что, иронизирует над источником информации Оверби?

— Травли достаточно, чтобы вызвать такую жестокость? — спросил шеф.

Боулинг, кивнув, продолжил:

— Тревиса подталкивают к насилию. Слухи распространяются, злобных комментариев все больше… Травля переходит в реальный мир. На «ю-тьюбе» выложили видеозапись нападения на Тревиса.

— Запись нападения?!

— Есть такая забава в Интернете. Один парень пришел на работу к Тревису, толкнул его, и Тревис чуть не упал. Напарник хулигана успел снять унизительную сцену на камеру мобильного и выложил запись в сети. Ролик просмотрели уже двести тысяч раз.

В этот момент из конференц-зала в кабинет заглянул худощавый неулыбчивый мужчина. Совершенно проигнорировав посетителей, он сразу обратился к главному агенту.

— Чарлз, — произнес он баритоном.

— А… Кэтрин, это Роберт Харпер, — представил гостя Оверби. — Из офиса генпрокурора в Сан-Франциско. Это особый агент Дэнс.

Не подходя слишком близко — словно опасаясь обвинений в домогательстве, — мужчина крепко пожал Дэнс руку.

— А это Джон… — Оверби попытался припомнить фамилию профессора.

— Боулинг.

Харпер молча и несколько растерянно посмотрел на Боулинга.

Непроницаемое лицо, аккуратная стрижка, темно-синий костюм и галстук в сине-красную полоску, на лацкане пиджака — значок с изображением американского флага; манжеты идеально накрахмалены (лишь пара ниточек выбилась из швов)… Таким предстал человек из Сан-Франциско. Немало лет проработал прокурором штата, намного позже своих коллег занялся частной практикой. Теперь зашибает огромные бабки… И лет ему чуть за пятьдесят.

— Что привело вас в Монтерей? — спросила Дэнс.

— Произвожу оценку нагрузки. — Коротко и по существу.

Похоже, Роберт Харпер из породы людей, которым, если сказать нечего, удобнее промолчать. И еще на лице Харпера читалась преданность делу; видно было, с какой энергией он принялся за выполнение миссии. То же выражение Дэнс прочла на лице преподобного Фиска во время акции протеста у больницы. Хотя… какую такую особую миссию возлагают на оценщика?

Харпер коротко глянул на Дэнс. Она привыкла к пристальному вниманию — со стороны подозреваемых; от взгляда же Харпера сделалось не по себе. Он смотрел на Дэнс так, словно у нее хранится ключ к важной загадке.

— Чарлз, я выйду на пару минут, — сказал Харпер. — Буду признателен, если запрете дверь в конференц-зал.

— Да, конечно. Все, что угодно, — спрашивайте, не стесняйтесь.

Холодно кивнув, Харпер покинул кабинет Оверби. На ходу он достал из кармана сотовый.

— Зачем он здесь? — спросила Дэнс.

— Он особый обвинитель, из Сакраменто. Позвонили с самого верха…

От генерального прокурора…

— …и велели оказать Харперу содействие. Он оценивает рабочую нагрузку нашего офиса. Наверное, заварилась серьезная каша, и ему поручили проверить, насколько мы заняты. Харпер, кстати, и к шерифу заглянул. Вот и оставался бы там… Этот тип холоден как рыба. Не знаю даже, о чем говорить с ним. Рассказал ему пару анекдотов — что горох об стену.

Дэнс о Роберте Харпере уже позабыла, мысленно вернувшись к делу Тэмми Фостер.

Дэнс и Боулинг прошли обратно в ее кабинет. Не успела агент присесть за стол, как позвонил телефон — О’Нил. Отлично. Может, готовы результаты экспертизы по грязи с покрышек и волокнам из балахона Тревиса?