Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Наверное, вы бы оставили меня там умирать, окажись рана серьезной?

— Нет. Я бы застрелил тебя и положил конец твоим мучениям.

Симмонс долго смотрел на напарника.

— Не сомневаюсь.

— Будь уверен!

— Но пистолет мы все-таки забрали, а это главное.

Человек из «бьюика» вдруг внимательно взглянул Симмонсу в глаза:

— Ты боишься Максвел, верно?

— Я никого не боюсь, и уж тем более женщины.

— Она едва не убила тебя. Ты был на волосок от смерти.

— В следующий раз я так не проколюсь.

— Постарайся. Иначе это дорого тебе обойдется!

47

На следующее утро группа разделилась. Джоан направилась в Филадельфию, чтобы наведаться в адвокатскую контору «Добсон и Тайлер», а также поговорить с сотрудниками Бруно. Паркс тоже уехал, хотя и не сказал остальным, что собирался доложить о происходящем оперативной группе в Вашингтоне.

Прежде чем они расстались, Мишель отозвала Джоан в сторону.

— Ты была в группе, охранявшей Риттера. Что можешь сказать о Скотте?

— Не много. Меня включили в группу позже других, и я плохо его знала. А после убийства нашу группу почти сразу расформировали и дали новые назначения.

— Позже других? Ты сама попросилась? — Мишель не сводила с Джоан глаз.

— Ничто из того, что нам хочется иметь, не достается нам само по себе. Все приходится добывать. — Мишель невольно бросила взгляд на Кинга, беседовавшего с Парксом, и Джоан улыбнулась: — Вижу, ты понимаешь, о чем я. Позволь дать тебе один совет, пока ты работаешь с Шоном. У него потрясающее чутье и природный дар следователя, но временами он слишком импульсивен. Слушай его, но не забывай за ним присматривать.

— Не беспокойся, — ответила Мишель и хотела было уйти, но Джоан ее остановила:

— И еще одно: прикрывая Шона, не забывай и о себе. Я бы не хотела, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я вижу, как Шону нравится твое общество.

Оставшись одна, она позвонила в офис «Агентства»:

— Мне нужна вся информация по Роберту Скотту, бывшему агенту Секретной службы. Он возглавлял охрану Клайда Риттера в девяносто шестом году, а также Дага Денби, который на тот момент являлся руководителем аппарата Риттера. Причем срочно!

Кинг и Максвел направились в Ричмонд встретиться с Кейт Рамсей, которая вернулась в университет и согласилась на беседу с ними. Центр публичной политики располагался в красивом каменном здании старинной постройки на Франклин-стрит — в самом центре университетского городка.

Кейт Рамсей встретила их в холле и провела в свой кабинет, заполненный книгами, бумагами, плакатами об акциях протеста, а также музыкальными афишами и различной спортивной амуницией.

Глядя на беспорядок в комнате, Кинг шепнул Мишель, что она, наверное, чувствует себя здесь как дома, за что агент пихнула его локтем в бок.

Кейт Рамсей была среднего роста и телосложением походила на бегунью с крепкими и эластичными мышцами. Четыре пары кроссовок в углу подтверждали это наблюдение. Светлые волосы Кейт были собраны в хвост, а одежда представляла собой стандартный набор студентки — потертые джинсы, кроссовки и блузка с короткими рукавами. Она казалась не по годам уверенной в себе и, не смущаясь, откровенно разглядывала их, усевшись за письменный стол.

— Мне звонил Тристан, поэтому можете не утруждать себя байками о документальном фильме про политические убийства.

— Мы все равно в этом не преуспели, — улыбнулась Мишель.

Взгляд Кейт переместился на Кинга, который не знал, как себя вести. Он убил отца этой девушки. Что сказать ей? Что ему очень жаль?

— Вы постарели. Но жили, похоже, неплохо, — сухо произнесла девушка.

— До последнего времени. Так оно и было. Я могу называть тебя Кейт?

— Так меня зовут, Шон.

— Я понимаю, что ситуация очень деликатная…

— Мой отец сам сделал выбор, — резко перебила она. — Он убил человека, которого ты охранял. А вот у тебя выбора не было! — Она глубоко вздохнула. — Мне было четырнадцать, и ты отнял у меня отца. Я не буду лукавить и отрицать, что всей душой ненавидела тебя.

— А сейчас? — спросила Мишель.

Кейт не сводила взгляда с Кинга:

— Сейчас я выросла и на многое смотрю иначе. Ты поступил, как был должен. — Девушка вдруг наклонилась вперед и начала переставлять предметы на столе. Кинг обратил внимание, что она перекладывает карандаш, линейку и другие канцелярские мелочи под прямым углом друг к другу. Ее руки все время двигались, хотя взгляд оставался прикованным к Шону и Мишель. — Тристан сказал, что открылись новые обстоятельства, указывающие, что отец действовал не в одиночку. Какие?

— Мы не можем этого сказать, — ответила Мишель.

— Ловко! Мне вы сказать ничего не можете, но рассчитываете, что я с вами говорить буду!

— Кейт, если в тот день там был кто-то еще, нам очень важно это знать, — произнес Кинг. — Думаю, что тебе это тоже надо.

— Зачем? Все равно это ничего не изменит. Мой отец застрелил Клайда Риттера. В присутствии сотен свидетелей.

— Это правда, — подтвердила Мишель, — но мы считаем, что все гораздо сложнее.

Кейт откинулась на спинку кресла:

— Что конкретно вы от меня хотите?

— Любой информации о событиях, которые могли привести отца к убийству Клайда Риттера.

— Если вы о том, что он однажды пришел домой и объявил, что собирается стать убийцей, то такого не было. Я бы обязательно об этом рассказала еще на следствии.

— В самом деле? — с сомнением произнес Кинг.

— А почему бы нет?

— Речь идет о твоем отце. Доктор Конт говорил, что ты любила его. Поэтому могла и не рассказать.

— Может, и не рассказала бы, — невозмутимо согласилась Кейт, продолжая перекладывать с места на место линейку с карандашом.

— Хорошо, допустим, свои намерения он не озвучивал. А в остальном? Не говорил ли он что-нибудь подозрительное или необычное?

— Чисто внешне мой отец был блестящим и успешным университетским профессором, но внутри оставался непримиримым радикалом, по-прежнему жившим в шестидесятых. Вам бы, наверное, показалось подозрительным многое из того, что он говорил.

— Ладно, давай перейдем к более конкретным вещам. У тебя есть соображения, откуда у него оказался пистолет, из которого он застрелил Риттера?

— Меня спрашивали об этом много лет назад. Я не знала ответа тогда, не знаю и сейчас.

— Хорошо, — вмешалась Мишель. — А как насчет людей, с которыми он общался в период, предшествующий покушению?

— Вообще-то у Арнольда было мало друзей.

Шон с удивлением посмотрел на нее:

— А почему ты называешь отца по имени?

— Я считаю, что могу называть его так, как хочу.

— Значит, друзей у него было мало. А среди них могли быть потенциальные убийцы?

— Трудно сказать, поскольку я не считала таким и Арнольда. Убийцы обычно не разглашают своих намерений, верно?

— Иногда такое случается. Доктор Конт сказал, что твой отец часто приходил к нему и метал громы и молнии по поводу Клайда Риттера и его опасности для страны. А в твоем присутствии он нечто подобное говорил?

Кейт поднялась, подошла к окну, выходившему на Франклин-стрит, долго смотрела на движение машин и велосипедов и разглядывала студентов, сидевших на ступеньках.

— Какая теперь разница? Один убийца, два, три, сто! Что это меняет? — Она повернулась и, скрестив руки на груди, вызывающе посмотрела на гостей.

— Может, и ничего, — кивнул Кинг. — Но мы хотим понять, почему твой отец сделал то, что сделал.

— Он сделал то, что сделал, потому что ненавидел Клайда Риттера и все, к чему тот призывал! — горячо воскликнула она. — И Арнольд никогда не терял надежды раскачать устои этого общества.

Мишель посмотрела на политические плакаты, развешанные по стенам.

— Профессор Конт сказал, что ты подхватила эстафету отца в желании «раскачать устои этого общества».

— Многое из того, что делал отец, было правильно и достойно уважения. И у какого нормального человека Клайд Риттер не вызовет возмущения?

49
{"b":"143087","o":1}