— Извините, сэр! Метр — чисто терранская мера! Он восходит к тем мифическим временам, когда телескоп был еще только изобретен и представлял собой стеклянный шар, закрепленный в медной трубке.

— У тебя, случайно, не замыкание? — рассмеялся Эрон.

— Спросите любого терранца!

— Ха! Эти точно подтвердят, что изобрели все на свете! Я бы уступил им звездный корабль, убийство и поэзию — но больше ничего!

— Позвольте мне обосновать мое утверждение. Перед вами на приборной панели находится экран с навигационными инструментами. Вы умеете ими пользоваться?

— Не хуже, чем ты, старая развалина!

— Тогда вычислите, пожалуйста, расстояние между полюсом этой планеты и экватором!

В результате расчета у Эрона получилось удивительно круглое число.

— Десять миллионов одна тысяча девятьсот восемьдесят семь метров!

— Именно так. И должно было быть в точности десять миллионов, но у них, очевидно, были проблемы с их обезьяньими мозгами и стеклянными шарами в трубке. Вас никогда не удивляло, почему метр определяется как 9192631770 длин волн цезия, а не полных десять миллиардов? Да потому, что сначала появился он, а потом уже интерферометры — вот почему! И чему вас только в школе учат!

Эрон был потрясен. Астрономическая мера длины все это время лежала прямо у него под ногами! Тот самый метр, который не только вытеснил царские носы и ступни, но и покорил всю Галактику! Он улыбнулся. Как приятно лететь высоко над рекой и наблюдать, как она лениво течет на север от диких пустынь экваториальной зоны к Внутреннему морю. Метр наверняка изобрели именно в Египте! А теперь метр был повсюду: человеческий рост измерялся в сантиметрах, длина волны света — в нанометрах, дальность гиперскачка — в лигах, то есть в десятках петаметров. Подумать только, через столько тысячелетий человечество, расселившееся по всей Галактике, по-прежнему измеряет все расстояния — от гигантских космических до крошечных квантовых, — сравнивая их с одной десятимиллионной частью расстояния от Северного полюса до экватора Терры!

Небо поворачивалось много дней подряд, но Эрон не замечал этого. Он был погружен в работу. Как бы он ни менял параметры своей компьютерной модели, все равно в результате астрономическая мера длины решительно вытесняла в конкурентной борьбе все остальные. Было удивительно наблюдать, как быстро она распространяется по торговым путям виртуальной карты. Она добралась до удаленных островов в Западном океане задолго до того, как обитатели восточного побережья Внутреннего моря узнали об их существовании. Эта мера была созвучна человеческой культуре с ее тяготением к определенности, стабильности и росту, в то время как меры случайные типа длины локтя смертного царя распространялись плохо и очень скоро предавались забвению.

Но каким инструментом измерялось время? Эрон понял это, наблюдая как-то раз вечером, при полной луне, как покачивается на ветру подвесной горшок с цветами. Существовал только один периодический механизм, который человек каменного века мог сделать своими руками и который заключал в себе точность, равную точности движения звездного неба, — маятник! Он мог быть одновременно и стандартом длины, и часовым механизмом, настроенным в резонанс с небесным ритмом. Более того, здесь даже ничего не надо было изобретать! Во время ежегодных разливов Нила камни-указатели неизбежно подмывались и сдвигались. Их устанавливали на место, используя геометрические методы, а для определения вертикальности служила свинцовая гирька, подвешенная на шнурке. Гирька имела обыкновение качаться, и не надо было большого ума, чтобы заметить, что чем длиннее шнурок, тем медленнее она качается. Оставалось лишь провести численную калибровку частот колебаний — и часы готовы, причем очень точные часы!

Эрон лихорадочно рылся в доступной ему литературе, однако даже самые лучшие из старинных судовых библиотек были очень скупы в отношении истории древних терранских измерительных стандартов. Он пытался найти данные о футе, на основе которого была построена «летающая крепость», но фут, по-видимому, также был вытеснен вездесущим метром — возможно, после того, как космический корабль, построенный без помощи метрической системы, потерпел крушение при полете на Марс. Пока статистические данные Эрона давали величину фута в интервале 30,42—30,5 сантиметра. А не был ли странный фут также астрономически определенной мерой? Ведь модель определенно указывала, что только такие меры могли быть хотя бы относительно устойчивыми. Эрон настроил пам на поиск возможных вариантов расчета, дающих меру длины в этом интервале величин. Так, посмотрим. В году 365 дней. Древние делили круг, так же как и небосвод, на 360 частей. И если верить роботу-книголюбу, египтяне любили считать в десятках и тысячах. Теперь, если разделить число метров в одном градусе широты в районе Лондонского холма на 365000, то получается величина 30,479 сантиметра, что вполне укладывается в статистический интервал. Хорошо, это вполне возможно! Дадим инженерам, в качестве предварительного значения фута, 30,48 сантиметра! Это даст им возможность продолжить работу — по крайней мере до тех пор, пока не появятся более точные данные.

Вскоре психоисторическую модель предстояло показывать адмиралу, однако Эрон очень волновался. Она выдавала совершенно нелогичные на первый взгляд вещи — например, астрономов, которые умели измерять, но еще не научились писать! Нельзя же пытаться все запомнить, даже с помощью мнемонических картинок! Как вообще можно жить неграмотным? Сам он научился читать и писать еще до того, как получил пам. Так что же на самом деле описывают чертовы уравнения? Конечно, во времена, когда человеку нужно запоминать лишь героические саги и сказки, без письменности можно и обойтись. Каждый крестьянин знал наизусть по крайней мере два десятка историй, услышанных от деда: о том, как возник мир, или почему у петуха такой хвост. Но когда дело дошло до подсчета овец, брусков золота, порций ячменя, суммы налогов или количества грунта, которое надо извлечь из канала, все изменилось. Как подсчитать, сколько еще дней должен трудиться арендатор на поле землевладельца, или сколько мер пшеницы отдать за тот или иной объем пива, чтобы никто никого не надул? Изобретение письменности стало естественным следствием переполнения критического объема информации, который мог запомнить один человек. Вот что говорили уравнения. Сначала развивались методы измерений. Потом — письменность.

Модель генерировала сотни различных мер длины и объема, необходимых человеку каменного века, которые возникали, распространялись, сливались и конкурировали между собой, в основном за счет торговли. Роль купцов-посредников, которые способствовали стандартизации мер на обширных территориях, была чрезвычайно велика.

Модель четко демонстрировала, что невнимание к стандартам приводит к фатальным последствиям. Когда Эрон, играя роль бога, вводил искусственные параметры, которые приводили к хаотическому изменению стандартов, экономический коллапс виртуального общества наступал всегда.

Между тем инженеры уже начали воспроизводить отдельные части фюзеляжа, гидравлические насосы, электропереключатели и прочие детали копии. Узнав об этом, Кон появился во всем блеске своей новой формы. К своему удивлению, Эрон увидел на нем бронзовые и кожаные доспехи римского центуриона. Он старался не попадаться адмиралу на глаза, чтобы не пришлось раньше времени показывать модель, но тот, похоже, интересовался лишь механикой своего воздушного корабля. Однако когда Эрон уже было совсем уверился, что избежал страшной встречи, Кон сам подошел к нему.

— Нам надо поговорить, — сказал он сурово, сверля Эрона взглядом, как командир новобранца.

Поднявшись по крутой лесенке в офис, адмирал сел. Это был дурной знак — значит останется надолго.

— Вы хотите, чтобы я доложил о своей психомодели, сэр? — Эрон сильно нервничал. — Она работает, но выдает несколько странные результаты, в которых я еще не разобрался.

Кон поднял руку.