— Ладно, пусть склеп не описан в манускрипте, — сказал Бэленджер. — Но ведь Райх мог рассказать о нем доктору.

— Он так и не пришел в сознание полностью. Заражение охватило весь его организм с молниеносной быстротой. Райх впал в кому и умер уже на следующий день.

— Если в склепе предполагалось хранить все ценные вещи, имевшиеся у горожан, то он должен быть большим, — рассуждал Бэленджер. — Неужели никто его так и не нашел? Жители Коттонвуда должны были заинтересоваться. Уверен, что весной, когда сошел снег, они отправились в Авалон выяснять, что там стряслось.

— Конечно.

— Ну и…

— Они не нашли ничего такого, что могло бы сойти за склеп.

— Но обитатели Авалона наверняка могли показать им, что и где. Судя по названию, эта штука должна была находиться на кладбище.

— Поисковая партия из Коттонвуда нашла безлюдный город. Дома брошены. Никаких следов насилия или, скажем, какой-то внезапной катастрофы. Нет недоеденной пищи на столах, валяющихся на полу вещей, которые могли бы обронить люди, охваченные паникой. Напротив, все было очень аккуратно и в полном порядке. Кровати застелены. Одежда развешана как положено. В комнатах обнаружили места, откуда, судя по всему, унесли стоявшую там мебель, вазочки или картины, висевшие прежде на стенах. Даже собаки и кошки исчезли. Что же до скотины — свиней, овец, коров и лошадей, — то их трупы обнаружили на лугах неподалеку. Все животные замерзли или погибли от голода.

— Но в этом же нет никакого смысла! Сколько жителей было в Авалоне?

— Больше двух тысяч.

— Не может же столько народу пропасть бесследно! Они, вероятно, переселились в какой-нибудь другой город.

— Если и так, то об этом не сохранилось никаких свидетельств, — ответила профессор Грэм. — Шуму о таинственном происшествии было немало. Если бы жители Авалона собрали вещи и отправились среди зимы в другие края, то кто-нибудь из них обязательно рассказал бы, как это было. Не может быть, чтобы из двух тысяч человек ни один не проговорился.

— Так куда же они делись? Господи, столько народу!

— Некоторые религиозные фанатики из других мест уверовали, что в Авалоне свершилось Второе пришествие. Все, кто там находился, попали в рай.

— Господи Иисусе! Но ведь ничего абсурднее и придумать нельзя.

— Но теперь вы видите, как легко придать религиозную окраску загадочному явлению, которое не удается объяснить с других позиций, правда? — улыбнулась его собеседница.

— Никакого толку. Я знаю ровно столько же, сколько прежде. — Бэленджер мрачно смотрел в пол, а голос его дрогнул. — Я не имею никакого представления о том, где искать Аманду.

Бэленджер, сидевший спиной к приоткрытой входной двери, услышал, как остановился лифт, раздались твердые, уверенные, явно мужские шаги.

В кабинет вошел Ортега и заявил с довольно удрученным видом:

— Мне начинает казаться, что я был совсем не в том здании.

Бэленджер представил его профессору Грэм, потом сказал:

— Мы говорили о Склепе мирских страстей, но о нем никто ничего толком не знает. А вам удалось найти Карен Бейли?

— Нет.

Новое разочарование. Бэленджеру показалось, что на его плечи навалилась огромная тяжесть.

— А как насчет коробки от игры? Вы послали машину в тот дом?

— Об этом мы можем поговорить позже.

— Послушайте, я понимаю, что вы не хотите говорить о делах перед посторонним человеком, но у профессора Грэм особый интерес к этому вопросу. Не исключено, что она сможет нам помочь.

— Вы, по-моему, ведете себя так, будто руководите расследованием, — буркнул Ортега.

В комнате стало сгущаться напряжение.

— Веду себя как человек, которому очень страшно, — отозвался Бэленджер. — Коробка так и валяется на чердаке?

Ортега замялся было, но потом сунул руку в карман пиджака и достал прозрачный пластмассовый пакет, в котором лежала коробочка.

— «Старьевщик». Я уверен, что никогда не слышал такого названия.

Бэленджер взял у него коробку. Под названием игры он увидел изображение песочных часов. Песок в верхней части был белым. То же, что просыпалось вниз, окрасилось в кроваво-красный цвет.

— Можно посмотреть? — спросила профессор Грэм.

Морщины на ее лице теперь стали более заметны — вероятно, от усталости.

Бэленджер протянул ей пакет. Она внимательно осмотрела этикетку, потом повернула коробку другой стороной.

— Копирайт этого года. Знаете, я читаю все блоги, посвященные играм. Такое название мне не попалось ни разу.

— Вы читаете все блоги о компьютерных играх? — недоверчиво переспросил Ортега.

— Принято считать, что компьютерные игры предназначены для подростков. Но средний возраст геймеров — тридцать лет, среди них немало таких, как я, и старше. — Она погрозила узловатым пальцем. — Вы изумитесь, если узнаете, насколько хорошо игры помогают держать мозги в норме и бороться с артритом.

— Допустим, — сказал Ортега.

— Профессор истории увлекается компьютерными играми, многие из которых построены на насилии. Вас это удивляет? — Седовласая женщина устало улыбнулась. — Вероятно, я действительно могла бы играть в бродилки с исследованием фантастических миров, вроде «Myst», которая сейчас понемногу выходит из моды, или в ролевые игры наподобие «Anarchy Online», где геймер управляет персонажем, принадлежащим к иной реальности. Но, сознаюсь, они для меня слишком медленные. А вот те, в которых автомобили и стрельба… От них у меня снова начинает бурлить кровь. На данной стадии моей жизни такого не слишком легко достичь. Поверьте, я знакома со всеми играми, поступающими в продажу, и могу утверждать, что о «Старьевщике» в Интернете не появлялось никакой информации. Это странно, особенно если учесть первоклассную упаковку. Я понимаю, вы держите коробку в пакете, потому что боитесь стереть отпечатки пальцев, но, если возможно, мне хотелось бы достать диск и посмотреть эту игру.

— Мне бы тоже, — ответил Бэленджер. — Но когда мы нашли коробку, кстати, в том самом доме, где артист, изображавший профессора, читал лекцию, диска в ней не было.

— Говорите, в том самом доме, где была лекция? — Профессор Грэм прищурилась и прочла вслух аннотацию на обороте коробки: — «„Старьевщик“ — самая захватывающая игра-боевик из всех, которые когда-либо были созданы. Ее поразительно реалистичный антураж позволяет геймеру полностью слиться с персонажем, затерянным в таинственных просторах, где становится ясно, что открытая местность может таить ничуть не меньше опасностей, чем любой старинный замок с привидениями. Используя средства, созданные с помощью высоких технологий, персонажи участвуют в „гонках с препятствиями“ и „поисках старья“. Им поминутно грозит смерть. Они должны найти послание в будущее, которое мы открываем в настоящее время, чтобы лучше понять прошлое».

— Несколько слов из этого текста были в том самом письме, которым нас с Амандой пригласили на эту чертову лекцию. — Бэленджера пробрала дрожь. — Как раз они-то и привлекли мое внимание. Я решил, что стоит пойти.

— «Цель игры — отыскать заложенную сто лет назад и утерянную капсулу, — читала дальше профессор Грэм. — В ходе игры геймер и персонаж узнают, что время — настоящий старьевщик, стремящийся наложить руку на наши жизни, пока мы и персонажи проводим невосполнимые сорок часов за игрой».

Профессор опустила руку с коробкой и посмотрела на мужчин. Бэленджер заметил, что под глазами у нее появились большие темные круги, подумал, что она больна, но не успел спросить об этом.

Ортега задал вопрос первым, и совсем о другом:

— Скажите, это описание похоже на те, которые обычно помещают на коробках с видеоиграми?

— Не сказала бы. Обычно в аннотациях говорится о действии, от которого кипит кровь, изумительной графике и битвах с адским злом. Упор делается на внешние эффекты, а не на собственно содержание. Здесь же философское, чуть ли не экзистенциалистское описание. «Время — настоящий старьевщик, стремящийся наложить руку на наши жизни»! Так и представляешь себе, как Кьеркегор глубокой ночью в мрачном раздумье выводит эти слова.