Литмир - Электронная Библиотека

– Боже мой! – Он говорит правду. И если предстоит большее, она не хочет этого упускать. Жозефина стремительно справилась с пуговицами и сдвинула вниз его брюки. – О Господи! – выдохнула она.

– Господь не имеет к этому никакого отношения, принцесса. – Себастьян снова уложил ее на спину.

Она понятия не имела, что могут сотворить губы, пока он не провел ими и проворным языком от ее горла к груди и животу. Потом поцеловал впадинки под коленями, согнув и раздвинув ее ноги, переключил внимание на внутреннюю поверхность бедер.

Жозефина извивалась и корчилась, возбуждение растекалось от средоточия ее женственности по всем клеточкам тела. Когда его язык коснулся чувствительных складок между бедер, она думала, что она взорвется. Он нажал сильнее, и она дернулась.

– Стоп! Остановись. Это слишком…

Себастьян поднял голову и посмотрел на нее.

– Скажи, что ты хочешь. – Его голос чуть дрогнул. – Если ты попросишь меня уйти, я уйду. – Его рот медленно изогнулся в улыбке, от которой останавливалось сердце. – И тогда ты упустишь то, что будет дальше.

Она на миг закрыла глаза, пытаясь обрести хоть какой-то контроль над своими мыслями и неуправляемыми эмоциями.

– А что будет дальше?

– Ты выбрала. – Он снова опустил голову.

Его пальцы проникли глубже и то чуть отступали, то возвращались. Напряжение сковало поясницу Жозефины. Она слышала свои стоны и всхлипы, но была в состоянии лишь ухватиться за покрывало. Вдруг напряжение исчезло, и она испытала… блаженство.

– Боже! – пролепетала она, выгибаясь. – Боже милостивый!

Себастьян продолжал, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не закричать. Наконец, когда ее мускулы снова начали расслабляться, он отстранился.

– В будущем мы сможем испытать это вместе. Но это твой первый раз, и я хотел убедиться, что ты поняла, какое удовольствие я могу тебе доставить.

Его твердое копье надавило на ее бедро.

– Но ты… все еще… Ну… ты понимаешь.

– Возбужден. Одному Богу известно, почему я даю тебе последний шанс избежать дальнейшего, принцесса.

Жозефина запустила пальцы в его волосы, притянув его для поцелуя.

– Я готова, – едва выговорила она. – И могу делать что хочу. Продолжай.

– С удовольствием. – Себастьян двинул бедрами, входя в нее медленным, не поддающимся описанию движением. – Будет больно, – сказал он и сжал от напряжения челюсти.

Она едва дышала, сердце неистово колотилось от неведомых ощущений.

– Я ничего не боюсь.

– Я заметил. – Он возобновил движение, и давление увеличилось, вызвав острую боль, когда он вошел глубже. Жозефина, задохнувшись, снова схватила его за плечи. – Извини. Этого больше не будет.

Себастьян начал двигаться, сначала слабо, но когда боль исчезла, сильнее нажимая бедрами. Ощущать его внутри, чувствовать доказательство, что он желает ее, было восхитительно.

Его глаза закрылись. О чем он думает? О чем-то постороннем? О ней? О своей последней женщине? Жозефина стукнула его в плечо, и он открыл глаза.

– Я… не хочу жить… воспоминаниями, – между стонами выговорила она. – И мне не нужно ничего, кроме этого.

– Да. – Он нежно укусил ее за ухо, продолжая двигаться в ней.

Внутри у нее снова зародилось неизвестное доселе и лишь недавно испытанное напряжение.

– Тогда скажи мое имя, Себастьян.

Он увеличил темп, входя глубже и резче.

– Жозефина. Жо-зе-фи-на.

Цепляясь за него, она снова достигла кульминации. И он резко отстранился.

Когда Жозефина сообразила, что он сделал, ее охватило разочарование. Он защитил ее от беременности, но если они все-таки зачали ребенка, ему придется жениться на ней. Принцессам бастардов не делают. Он так не поступит.

Сегодняшний день дал ответ на один вопрос: она хотела Себастьяна Гриффина, хотела, чтобы он смотрел только на нее, проводил с нею дни и ночи.

И все-таки в нынешних обстоятельствах было бы мудрее отдать девственность герцогу Хейреку. Он не задает вопросов.

Себастьян долго лежал, обняв Жозефину, пытаясь восстановить дыхание и обрести равновесие. Он думал о том, что едва смог вовремя отступить. Развитие событий ошеломляло.

И хотя он в самый последний момент это сделал, факт, что он здесь с нею, характеризовал его как последнего глупца. Господи помилуй! В тот момент, когда она и ее отец вручили проспект Принни, уверяя, что это доподлинное описание Коста-Хабичуэлы, они совершили мошенничество против Англии.

И точен ли тот текст? Теперь Себастьян имел серьезные основания сомневаться в этом. Поэтому ему не следовало в буквальном и переносном смысле вступать в близкие отношения с этой женщиной.

Да, прошло четыре года с тех пор, как он был с женщиной. Да, одно время он не хотел прикасаться ни к какой другой женщине. Что, черт побери, она с ним сделала? И почему, даже после того, как он уложил ее в постель, освободив себя от ноющей боли желания, он уже снова хотел ее?

«Возьми себя в руки, Мельбурн!» Себастьян сел, неохотно выпустив из объятий Жозефину.

– Ты должна вернуться к гостям, – пробормотал он, встав с кровати и взяв с туалетного столика полотенце.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Я не могу в настоящее время совладать с желанием, – решительно ответил он, надевая брюки, – но я не…

– Что «не»? – перебила она, взяв платье. – Ты не любишь меня? Ты не…

– Люблю. Я не животное, которое спаривается с самкой только потому, что наступил соответствующий сезон.

– Тогда что? Потому что я тоже люблю тебя.

Он притворился на миг, что ему это нелестно. Никакого жеманства или оплакивания потерянной девственности. Она хотела знать, как изменились обстоятельства.

– Я тебе не доверяю.

– Гм. – Осторожно, чтобы не растрепать волосы, она надела платье. – Опасные слова. Мне достаточно открыть дверь, закричать, и мы поженимся к воскресенью. И даже если ты, с твоим могуществом, сможешь это предотвратить, скандала тебе не избежать. – Жозефина оглянулась через плечо. – Застегни платье. Я не дотянусь.

Себастьян подавил улыбку.

– Я так понимаю, что ты не закричишь, – сказал он, застегивая ряд пуговок на спине. Закончив, он наклонился и поцеловал ее в затылок. Интимный контакт с ней явно не сработал, Себастьян не мог избавиться от желания.

Он услышал ее вздох, и жар снова опалил его нутро. Обойдя ее, Себастьян поднял ее подбородок и поцеловал ее. Жозефина запустила пальцы в его волосы, прижимаясь к нему стройным телом. Физически, несмотря на пощечину и всю ее браваду, она ему не ровня. Умственно и эмоционально – может быть. Она очаровывала его и прекословила, как никто, даже включая членов его семьи.

– Никакого крика, – прошептала она, касаясь губами ее рта, – если ты послезавтра присоединишься к нам в Воксхолле.

Себастьян отстранил ее.

– Нет. – Он надел рубашку.

– Но я думала…

– Я хочу тебя. Но, как я сказал, я тебе не доверяю. Ты ответила на некоторые из моих вопросов о Коста-Хабичуэле, но не на все. – Он поднял жилет и сюртук. – И пока я не получу ответы на них, я не стану поддерживать ваши начинания.

Уперев руки в бока и сжав губы, Жозефина разглядывала его.

– Ты очень добродетельный джентльмен, правда? Кроме тех случаев, когда ты занимаешься любовью с женщиной, потому что тебе ее захотелось. Я нахожу это несколько лицемерным, Мельбурн. – Она подошла к зеркалу поправить прическу.

Почему он ожидал, что она растает, станет сладкой и скромной только из-за того, что он занялся с ней любовью? Он начал задаваться вопросом, не затронуло ли это его больше, чем ее. И она права. Имя Гриффина значит для нее много, если не все. Но быть грубым в приватной обстановке и святым на публике тоже не годится.

С другой стороны, есть что обдумывать, кроме своих чувств. Его предок Грифанус стоял за Англию еще до христианства.

– Нет. Возможно, встретимся в каком-нибудь менее посещаемом месте. Я не буду твоей дрессированной обезьянкой, Жозефина.

26
{"b":"139632","o":1}