Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Как всегда, когда я смотрела балет, меня уносило куда-то далеко на облаке мечты; я теряла реальный мир и испытывала необыкновенное чувство и боли, и восторга.

Поднялся занавес; декорация представляла звездную ночь в пустыне, а на ее фоне был расставлен разноцветный шелковый шатер. Пальмы тихонько шевелили листьями, паслись очень похожие на настоящих верблюды. Синди, сидящая перед шатром, была в прозрачных одеждах, которые выгодно подчеркивали ее стройную красивую фигуру.

На ней был темный парик, обвитый несколько раз бусами с драгоценными камнями. Далила начала свой заманивающий, полный соблазна танец, желая обворожить Самсона, который пока что-то медлил выходить на сцену. Когда Джори наконец вышел, гости устроили ему звучную овацию.

Джори дождался конца аплодисментов и начал танец. На нем была лишь материя, изображающая львиную шкуру. Она поддерживалась на плече единственной лямкой, пересекающей сильную мускулистую грудь. Его загорелая кожа была смазана маслом и блестела. Длинные и прямые черные волосы лежали на плечах и развевались при прыжках и поворотах. Каждым движением он будто смеялся над Далилой, над ее женственной слабостью, и наслаждался своей силой, быстротой движений.

Та мощь, с которой Джори изображал Самсона, заставила меня вздрогнуть. Холодок побежал по спине: казалось, сам Бог одарил Джори нечеловеческой грацией движений и яркой красотой.

Затем произошло неизбежное: обольстительный танец Далилы – танец соблазнения – сломил сопротивление Самсона, и он поддался ее очарованию. Далила, которая распустила к тому времени свои длинные черные локоны, начала медленно раздеваться… она снимала с себя вуаль за вуалью, и наконец Самсон упал на нее и они утонули в ворохе звериных шкур… Свет на сцене погас, занавес закрылся.

Раздался гром аплодисментов. Я заметила странный взгляд Мелоди, ее бледное лицо. Было ли это ревностью? Или завистью? Может быть, она сожалела, что не танцевала Далилу сама?

– А из тебя получилась бы лучшая Далила, – тихо прошептал ей Барт.

Его губы были так близко от волос Мелоди, что завитки возле ее уха разлетались от его дыхания.

– Синди не может сравниться с тобой…

– Ты несправедлив, Барт, – ответила Мелоди. – Если принять во внимание, что она так недолго репетировала, танцевала она прекрасно. Джори говорил мне, что он удивлен, насколько хорошо Синди вошла в роль. – Мелоди наклонилась ко мне: – Кэти, я уверена, что Синди упорно занималась балетом, иначе она не смогла бы так танцевать.

Когда окончился первый акт, имевший очевидный успех, я облокотилась на Криса, который приобнял меня, и чуть расслабилась.

– Я так горда за своих детей, Крис. Барт ведет себя превосходно. Джори – это воплощение балетного танцора. Никого профессиональнее я не видела. И я совершенно восхищена Синди.

– Джори рожден для танца, – ответил Крис. – Даже если бы он воспитывался в монастыре, он и тогда бы танцевал. Но я прекрасно помню непослушную и упрямую девочку, которая ненавидела балетные тренировки и говорила, что от них у нее мышцы болят.

И мы с Крисом рассмеялись тем интимным смехом давно женатых людей, который выражает больше, чем было сказано. Занавес вновь поднялся.

Пока Самсон спал, коварная Далила выскользнула из его объятий, облачилась в шелковое одеяние и выбежала из шатра. Там она поманила к себе спрятанных ранее шестерых воинов, вооруженных щитами и мечами. Чудодейственные длинные волосы Самсона были уже срезаны ею. Она торжествующе держала их в руке, поощряя нерешительных воинов.

Разбуженный шумом, Самсон вскочил, подпрыгнул и схватил свое оружие. То, что осталось от его волос, было жалкими черными обрезками. Меч показался ему непосильно тяжелым. Он горестно вскрикнул, увидев, что волосы его, а вместе с ними и сила похищены. Его отчаяние было велико: он безжалостно бил себя кулаками, раскаиваясь в том, что поверил в любовь Далилы, затем без сил упал у ног бешено хохочущей соблазнительницы. Он рванулся было к ней, но шестеро воинов схватили и скрутили его. Они сковали его цепями, которые Самсон отчаянно пытался разорвать, но не мог.

И все это происходило на фоне арии Самсона, арии моления любви, исполняемой знаменитостью Метрополитен-оперы. Голос знаменитого тенора спрашивал, что заставило Далилу предать свою любовь. Слезы потекли по моему лицу, когда я увидела, как мой сын изображает слезы обманутой любви, как воины начинают свою пляску мучений, секут Самсона бичами на глазах довольной Далилы.

Зная, что все это театр, представление, выдумка, я все равно в ужасе спряталась за спину Криса, когда на сцене раскаленное добела железо поднесли к глазам Самсона. На сцене померк свет, лишь полоса светящегося металла отражалась на почти нагом теле Самсона. Последним звуком представления был крик ослепленного Самсона.

Окончился второй акт. Занавес опустился. Вновь раздались аплодисменты, крики «браво!». Между актами люди вставали, беседовали, подкреплялись закусками, наливали вновь напитки, а я все сидела, пригвожденная к месту непонятным страхом.

Я увидела, как возле Барта так же неподвижно сидела Мелоди. Она закрыла глаза и чего-то ждала.

Начался третий акт.

Барт подвинул стул поближе к Мелоди.

– Мне ненавистен этот балет, – пробормотала Мелоди. – Меня пугает его жестокость. Кровь кажется мне слишком реальной. Вид ран доводит меня до тошноты. Сказки в балете мне нравятся больше.

– Все будет хорошо, ведь до сих пор все шло прекрасно, – успокоил ее Барт, положив ей руку на плечо.

Мелоди вскочила на ноги и более уже не соглашалась сидеть рядом с Бартом.

Алый занавес поднялся. Теперь декорация изображала языческий храм. Огромные толстые колонны из папье-маше уходили ввысь. Языческий бог, сидящий, скрестив ноги, по центру, взирал жестоким взглядом вниз. Скульптура поддерживалась двумя основными колоннами.

Началась увертюра к третьему, завершающему, акту.

Танцоры изображали служителей языческого храма, собравшихся на казнь Самсона. Каждый из служителей исполнял перед зрителями свою балетную партию, прежде чем сесть на отведенное для него место.

Вышли карлики, тащившие на цепях могучего некогда Самсона. Он выглядел усталым и изможденным. Из многочисленных ран текла кровь. Он слепо кружил по сцене, а карлики дразнили его, толкали, пока он не упал. Едва только он встал, они вновь толкнули его. Я с беспокойством подалась вперед. Крис держал свою руку на моем плече, пытаясь меня успокоить.

Что мог Джори разглядеть через эти специальные линзы, передающие эффект действительной слепоты? Отчего было бы не удовлетвориться повязкой на глазах? Но Джори согласился с Бартом, сказав, что линзы производят гораздо больший эффект.

Среди публики ощущалось напряженное ожидание.

Барт пристально смотрел на Мелоди, а Джоэл мало-помалу приближался к нам, как будто хотел рассмотреть выражение наших лиц.

Ноги Самсона были скованы цепями, к которым был привязан большой шар, имитирующий железный.

За Самсоном бежали карлики, хватали его за ноги, кололи и резали его своими карликовыми мечами. Карликов изображали дети. Джори потрясал фальшивыми цепями, и казалось, что они в самом деле очень тяжелые. На запястьях у него также были железные наручники.

Пока он кружил по сцене, не видя пути, пытаясь найти выход, звучала быстрая, будоражащая музыка. На правой половине сцены в голубом пятне света оперная звезда начала самую знаменитую арию из «Самсона и Далилы».

Ослепший, измученный бичеванием, истекающий кровью, Джори начал свой «танец смерти», танец потерянной любви. Но в этом танце возродилась его вера в Бога. Я никогда не видела столь душераздирающего зрелища. Публика забыла о еде, никто не пил, не шептался с соседями по столику.

Самсон на сцене искал Далилу, а она ускользала из его рук; это было так натурально, будто вышло за пределы спектакля; мука Самсона разрывала мне сердце.

У Далилы в этом действии был поразительный костюм зеленого цвета, сверкающий камнями так, будто это были настоящие изумруды и бриллианты. Я посмотрела на нее пристально через театральный бинокль и пришла в смятение, увидев, что это и есть настоящие камни из наследства Фоксвортов. Сверкали они так, что производили впечатление, будто Далила была вся ими увешана. А всего несколько часов назад Барт гневно осуждал Синди за то, что она нацепила много украшений.

24
{"b":"139630","o":1}