Вскоре после этого она попробовала вариацию на ее обычный манер: приглашая Теслу и одного из его друзей к обеду. Но он был тверд (и возможно, осторожен), отвечая, что он придет при условии, если для каждого мужчины там будет женщина, и добавил, что ему было бы приятно, если бы она пригласила мисс Мерингтон.

Прошло лето и еще одна зима, а друзья почти не виделись с ним. Он был чрезвычайно занят и вполне удовлетворен, хотя создавалось впечатление, что исследования ведут его сразу по всем направлениям. Тесла с улыбкой вспоминал исполненный благих намерений совет лорда Рэлея о необходимости сосредоточиться на чем-то одном.

Потом внезапно случилась катастрофа. 13 марта 1895 года в 2.30 ночи загорелась его лаборатория на 33 — 35 Южной авеню. Шестиэтажное здание, в котором она располагалась, было разрушено, убытки, причиненные ему, были неописуемы. Вся дорогая исследовательская аппаратура, которую он и Кольман Чита столь тщательно конструировали, с грохотом провалилась с четвертого этажа на второй, где и осталась — масса расплавленного металла [10].

Ничего не было застраховано. Но даже если бы и было, это не окупило бы потери. Действительно, и миллион долларов, как позже сказал ученый, не могли бы компенсировать вызванный этим событием провал в его исследованиях. Оглушенный этим ударом, потрясенный, отвернувшись от руин, он этим холодным ранним утром побрел по улицам, не сознавая, где он находится и сколько прошло времени. Джонсоны тщетно искали друга в его излюбленных местах.

Газеты по всему миру сообщили о трагедии: «Пропал труд половины жизни», «Результаты гения уничтожены». В Лондоне «Электрический мир» сообщил, что величайшая потеря привела изобретателя к полному физическому упадку [11]. Чарльз А. Дана из «Нью-Йорк Сан» отдал ему наибольшую дань восхищения: «Разрушение лаборатории Николы Теслы с ее замечательным содержимым — нечто большее, чем просто личная катастрофа. Это трагедия для целого мира. Ничуть не будет преувеличением сказать, что люди, живущие в наше время и более значимые для человеческой расы, чем этот молодой человек, могли бы быть перечтены по пальцам одной руки, возможно, хватило бы и одного большого пальца» [12].

Лишь его ближайшие помощники знали ослепительные возможности его далеко ушедших исследований в области радио, беспроводной передачи энергии, управляемых транспортных средств или о том, что он получал эффекты, которые мир вскоре узнал как рентгеновское излучение, а также о том, что он был близок к постижению потенциально перспективного промышленного открытия способов производства жидкого кислорода. Жидкий кислород мог быть именно тем летучим веществом, которое вызвало сильный пожар. Очевидно, все началось с его утечки на первом этаже около промасленных тряпок, а последовавший взрыв уничтожил все здание.

Эмоциональное письмо от Кэтрин, написанное на следующий день после пожара, наконец-то дошло до него. Она написала, что они искали его и что они надеются его успокоить в его «безвозвратной потере».

«Кажется, будто вы растворились в разреженном воздухе... Позвольте все же увидеть вас опять во плоти, чтобы рассеять эту ужасную мысль, — умоляла она. — Сегодня при более глубоком осознании значения этого несчастья и, следовательно, возросшем беспокойстве о вас, мой дорогой друг, я еще более несчастна, вся в слезах, но их нельзя послать в письме. Почему бы вам не прийти к нам сейчас, возможно, мы вам могли бы помочь, согреть вас своей любовью, выражая сочувствие...» [13]

Она уже не скрывала, что этот странно неотзывчивый человек начал влиять на ее жизнь и ее счастье.

В этот решающий момент жизни, когда на кону стояли все его исследования, вся его слава, Тесла был почти сломлен. Разрушенная лаборатория Электрической компании Теслы была совместной собственностью с А. К. Брауном и другими компаньонами. Ему больше не шли отчисления за проданную продукцию от патентов переменного тока в Америке, так же как и жалованье от Вестингауза. Он вложил все, что у него было, в финансирование своих исследований. Единственными текущими ресурсами были проценты с продаж от немецких патентов на многофазные моторы и динамо-машины, что было каплей в море по сравнению с тем, что надо было восстанавливать и воссоздавать в лаборатории.

Однако Тесла недолго оставался в подавленном состоянии, он утешал себя тем, что его непрерывно продолжающийся эксперимент длился в его мыслях, а эта потеря просто неудача на долгом пути.

На помощь пришел Эдвард Дин Адаме, финансист, организовавший Международную Ниагарскую комиссию, где соревновались конкурирующие технологии, чтобы быть использованными на Ниагарских водопадах. Адамс также был президентом поддерживаемой Морганом компании по водопадному строительству, которая, имея льготы на разработку энергии водопадов, выбрала многофазную систему Теслы. Поэтому Адаме был хорошо знаком с работами изобретателя и находился под впечатлением его гения.

Адаме предложил не только создать новую компанию для продолжения его исследований с капиталом в 500 тыс. долларов, но предложил подписаться на акции в 100 тыс. долларов. Для начала он дал Тесле 40 тыс. долларов.

Изобретатель сразу же начал прочесывать Нью-Йорк в поисках новой лаборатории и вскоре нашел помещение на Хьюстон-стрит, 46. Ему провели телефон, и он начал обстрел Вестингауза устными и письменными SOS-просьбами заменить оборудование.

Он написал Альберту Шмидту, генеральному суперинтенданту головного офиса в Питтсбурге: «Вы очень обяжете меня, если сделаете то, что в вашей власти для безотлагательной отправки необходимого». И опять: «Дайте мне знать немедленно... какой вращающийся двухфазный трансформатор самого малого размера есть у вас в запасе...» [1]

Только несколько дней спустя он попросил, чтобы оборудование было отправлено дорогостоящим экспрессом, а не товарным поездом. Он горел неизмеримым желанием скорее приступить к прерванным исследованиям, особенно в области беспроводной передачи, или радио, в которой международные гонки уже начались.

Как Эдисон, так и Уильям Г. Прис, глава Британской почтово-телеграфной системы, работали над первым «радио», которое использовало эффект индукции. Кстати сказать, Эдисон послал сообщение с движущегося поезда по телеграфному проводу, протянутому вдоль рельсового пути, соединяя вклинивающиеся стойки за счет индукции. Но такие системы могли работать только на малых расстояниях, и, как это обычно бывало с Эдисоном, он потерял к этому интерес.

К тому же сэр Оливер Лодж только в прошлом году передавал сигналы Морзе между двумя зданиями Оксфордского университета на расстояние в несколько сотен футов. Он построил передатчик и приемник, поместив разрядник Герца в медный цилиндр, открытый с одного конца, таким образом получая луч ультракоротких колебаний волн.

Тесла объяснил снабженцу Вестингауза, что оборудование, которое он заказывает, должно использоваться в связи с его осцилляторами, и что здесь очень важна высокая эффективность. «Пожалуйста, — просил он, — не жалейте усилий и расходов. Я буду полностью зависеть от честности Компании Вестингауза. Я верю, что в Компании работают джентльмены, которые верят в будущее» [2].

От вице-президента и генерального управляющего пришли заверения, что оборудование отправляется и что цена не будет высокой. В конце концов, как Тесла порой напоминал им, они получали выгоду, когда он использовал их оборудование на своих демонстрациях.

Он опять написал Шмидту, убеждая его любым способом сделать вращающийся трансформатор наилучшим образом. Главного специалиста-электрика Питтсбурга, С.Ф. Скотта, он просил содействовать скорейшему созданию трансформатора: «Моя работа внезапно прервалась, когда я был на самой интересной стадии разработки определенных идей, и мне просто необходима аппаратура для того, чтобы заново начать ее».

Лишь через несколько недель Скотт получил другое сообщение, написанное в том же нетерпеливом духе: