-Очень приятно, - протянула в свою очередь руку девушка, - старший лейтенант Маша Синичкина, сотрудник органов госбезопасности.
-Да-а, вот это сюрприз! - засмеялся Саша, - А я то думал...
-Что думали, капитан? - со строгим взглядом спросила Маша.
-Э-э, думал, что такие девушки бывают только в американских фильмах! Американцы просто не знают какие у нас девушки! Но еще узнают...
Маша зарделась от смущения и Саша понял, что он ей понравился. Он не мог не признаться себе, что и эта красивая девушка из ГБ тоже понравилась ему сразу и глубоко. Он почувствовал, что со временем это может перерасти в большое и светлое чувство, достойное людей, беззаветно преданных идеалам демократии или коммунизма, в зависимости от текущего момента.
Взглянув еще раз на прозрачную кофточку Маши, он почувствовал в ней большую целеустремленность и решительность, что всегда было отличительной особенностью советских женщин. "Да, такая коня остановит и в горящую избу войдет. Ну, машину- то точно тормознет...", - подумалось Саше.
Немного смущало присутствие бутылок на журнальном столике, но Саша понял, что так надо было для конспирации или для знакомства, а может быть и для того и другого
-Что ж, Маша, очень приятно было с вами познакомиться. Надеюсь, мои орлы вам не докучали. А то у нас с этим делом строго...
-Ну что вы, Саша. Очень милые ребята. Я как раз собиралась рассказать о передвижениях объекта слежения...
-Под псевдонимом "Деревянный", - вставил Тараскин.
-Объект взял такси у гостиницы и направился к судоверфям, нигде не останавливаясь, - начала Маша деловым голосом, прикурив для убедительности сигарету, - Вошел в проходную и пробыл там 8 минут, при этом позвонил по внутреннему телефону. Мы не успели выяснить принадлежность номера, но, как оказалось, это было лишнее - через тридцать минут из проходной вышел технолог верфей Рыбаков Евгений Иванович и подсел к ожидающему его на скамейке в скверике "Деревянному"...
-Сразу подсел? - с деланной суровостью переспросил Дубов.
-В том-то и дело: сразу, как вышел, так и сел. Поговорили они минут пять, а потом пошли в пивную на улице Коминтерна, где и провели около трех часов. Наш сотрудник под видом завсегдатая пытался подслушать разговор, но кроме отрывочных фраз ничего понять не смог.
-А что за отрывочные фразы? - поинтересовался Дубов.
-Та-ак, сейчас..., - Синичкина полистала блокнот, - Вот: " Сахаров уехал, оборонка заглохла. Они теперь сковороды делают. Ну и пусть делают", "Понимаешь, мне нравится эта работа - своими руками создаешь пароходы", " Ведь это так прекрасно трудиться на созидание будущего общества, где не будет места зависти, обману, воровству".
-Слушай, а этот Рыбаков не того? - Шарапов покрутил у головы пальцами.
-А наш объект сказал что-нибудь интересное, Маша? - с мягкой интонацией спросил Дубов, невзначай касаясь её плеча.
-Объект говорил очень тихо, но одну фразу удалось зафиксировать почти дословно: " Я тоже отрываюсь от наших. Надоело все! Хочу создать нормальную советскую семью, нарожать детишек."
В комнате повисла задумчивая пауза и клубы сигаретного дыма. Никто из присутствующих не мог предложить более или менее правдоподобное объяснение весьма странному поведению объектов слежения.
-Да-а-а..., - наконец проговорил Дубов, понимая, что как старший по званию, он обязан дать какую-то версию, - Логика построения событий предполагает её развитие в алогической системе с проецированием в интегральную область наиболее вероятностных отношений..., - с этими словами Саша с задумчивым видом налил себе пива.
Шарапов и Тараскин в немом изумлении смотрели на своего старшего, а в Машиных глазах застыло выражение почти детского восхищения.
-Ладно, коллеги, - снисходительным голосом продолжил Дубов, - Так, или иначе, у нас есть бесспорный факт: объект получил от Рыбакова сумму в несколько тысяч американских долларов, точную сумму пока не знаю. Рыбаков и "Деревянный" раньше знали друг друга, иначе бы объект не получил деньги и они вместе не напились бы до поросячьего визга. Это надлежит проверить. Вы поможете нам, Маша? - с этими словами Саша опять прошелся рукой по её плечу.
Маша, скромно опустив глаза, но внутренне вся дрожа, сказала:
-Конечно, Александр, все проверю и лично вам сообщу.
Слово "лично" было сказано очень лично и их взгляды встретились. Саша понял, что доклад Маши будет очень волнующим.
-Ну ладно, ребята, - вставил слово Тараскин, - Давайте, действительно, выпьем за знакомство, а? Шампанское нагревается!
-Ладно, наливай! - махнул рукой Дубов, - За сотрудничество и полное взаимопонимание! - при этом он бросил взгляд на Машу.
Та смотрела на него с полным пониманием.
Деревянко проснулся среди ночи с чувством смутного страха, усиленного бешеной жаждой и полным непониманием того, как он очутился в гостинице.
Последним светлым моментом в череде событий, связанных со встречей с Джимом Рыбаковым, были несколько тысяч долларов, которые Джим вытащил дома из собрания сочинений Ленина, а также когда они после этого пошли гулять по городу и Деревянко дал по морде какому-то прохожему, попросившему закурить.
После этого была полная темнота, впрочем, один момент, когда Деревянко пытался затащить в такси какую-то девицу и кричал "Хотел Волга! хотел Волга!", он вспомнил и тут же его прошиб пот при воспоминании о шести тысячах долларов, которые он положил в карман пиджака.
Деревянко зажег свет над кроватью и начал искать пиджак. Голова тупо ныла и не давала никаких ценных указаний по процессу.
"Надо полечиться...", - решил Иван и тут увидел на журнальном столике свою заветную бутылку виски "Хандред Сиграмс", но она была пустой. Он взглянул на беспечно храпящего на другой кровати Дубова и понял, что его опередили.
"Вот сволочь!" - с тихой ненавистью подумал Иван, - "Хоть бы сто грамм оставил! Пристрелю гада!". Тут он вспомнил, что пистолета с глушителем у него уже нет и одновременно увидел на тумбочке возле телевизора бутылку с какой-то темной жидкостью.
"Солнцедар. Портвейн", - прочитал Деревянко. Название "Солнцедар" ему ничего не говорило, но название "портвейн" напоминало об экзотических островах Антигуа и Ямайки, при этом в обязательном сочетании с полуобнаженными красотками с шоколадной кожей.
Странная пластмассовая пробка его не остановила - он с рычанием сорвал её зубами и, звеня об стакан, налил себе грамм 120. В воздухе запахло ароматом плодоовощной базы.
Сделав большой глоток, Иван застыл от ранее неизведанного ощущения гидравлического удара изнутри, сопровождающегося дрожью по всему телу, потом внезапно заработала голова. Деревянко вдруг понял, что пиджак, который он искал, надет на нем и лихорадочно зашарил во внутреннем кармане. Деньги были на месте и почти все. Недоставало каких-то ста пятидесяти долларов.
"Таксисту, наверное, дал...", - подумал он и перевел дух. Иван медленно снял пиджак, затем брюки, рубашку и налил себе еще этой странной красной жидкости.
После повторного приема он несколько минут тупо смотрел на спящего Дубова, потом хитро улыбнулся и тихо сказал:
-Не фига! Врешь, не возьмешь!
После этого он тихо собрал с кровати подушку, одеяло и матрац, затащил все это в ванну и заперся изнутри.
-Я в весеннем лесу, пил из горла "Хирсу" - пробормотал Иван какие-то удивительно знакомые слова и тихо вырубился.
Он сам не замечал, как могучий русский язык постепенно полностью овладевал его умом.
