* "Странно, ничего не помню" (англ.)

Первая же комната, следующая за комнатой, в которой лежал Арсен, принесла свои плоды. На стуле у зажженного торшера в глубокой задумчивости сидел мужчина кавказской национальности,

в котором Деревянко припомнил шумного и веселого человека с перрона, встречавшего на вокзале какого-то Булата и который был приглашен в компанию Владом и Арсеном.

В теперешнем положении гостя сквозила тихая задумчивость, переходящая во вселенскую грусть. Его взгляд был уставлен на раскрытый томик Пушкина, в котором Деревянко без труда узнал специзделие ЦРУ для нелегальных агентов. Подойдя поближе, Иван без труда определил, что томик стихов открыт на стихотворении "Осенняя пора - очей очарование", что предполагало немедленную смерть от инфаркта. Деревянко обошел вокруг печального усопшего и медленно закрыл томик стихов. В этой ситуации они были неуместны.

-Есть кто живой!? - в отчаянии взвыл Иван и без сил опустился на кресло, соседнее с креслом мертвеца. Несколько минут он сидел, не способный что-либо соображать, затем, повинуясь многолетней привычке тайного агента, встал и начал обыскивать покойника. Первые же находки повергли его в ужас и мобилизовали всю волю.

Под мышкой у покойного находилась кобура с пистолетом системы "Кобра" - излюбленного оружия агентов КГБ. В карманах покойника находилась специальная зажигалка, знакомая Деревянко по учебникам ЦРУ. Специальным рычажком на зажигалке можно было выстрелить из зажигалки семью отравленными иглами. Другим доказательством служило наличие в кармане универсального ключа, которым можно было открыть все от консервной банки до банковского сейфа. Документов, естественно, никаких не было.

"Мы все под колпаком у Мюллера...", - вспомнил Деревянко строки из учебного фильма. Иван быстро прошелся по другим помещениям, включая туалеты и ванную, но больше трупов не обнаружил, что его даже немного удивило. Вернувшись в спальную комнату, он убедился, что сексапильная блондинка продолжает почивать сном человека, много работавшим накануне, поэтому он быстро оделся, убрал ядовитый шип вовнутрь ботинка и быстро надел оба ботинка. Первая часть работы была сделана.

"Где часы и чемодан?" - мысль об этом не покидала Ивана, пока он одевался. Внезапно его осенила идея. Иван вытащил мертвого Владо в коридор и дальше в комнату, где тихо лежал Арсен. Естественно, что перед этим он обыскал его, но ничего не нашел, кроме пачки презервативов.

"Спите спокойно, родина о вас не забудет...", - опять вспомнились ему строчки из какого-то спецкурса. Затем Иван вернулся в спальню и прощупал постель. Часов не было, а без них Иван был как без рук.

Внезапно спокойно спавшая блондинка повернулась к Деревянко и томным голосом произнесла:

-Пупсик! А кто будет платить? Ты, кажется, собрался слинять? Пупсик, так нехорошо! Дай Лёле шампанского и двести баксов! А-а, пупсик, ну иди ко мне, давай попрыгаем еще немножечко!

После этих слов блондинка изящным и точным движением прыгнула Деревянко точно на колени, причем одна рука её уперлась точно между ними. Деревянко деланно просмеялся:

-Ну что ты, крошка, кто же линяет? Я просто одеваюсь, пора ехать по делам. Кстати, ты не видела мои часы, да и чемодан куда-то подевался. Маленький такой, кожаный. А в нем баксы!

При упоминании о долларах блондинка резко соскочила с колен Ивана:

-Так вот почему этот Арсен так заботился о твоем чемодане! Слишком любопытный, фуфлыжник! Он твой чемодан, пока ты спал, все открыть пытался. А часы твои тот, другой, ну третий спер. Он их еще все никак отстегнуть не мог. Говорил, что у тебя кровообращение на руке остановилось. Дешевка! Я с ним даже трахаться не стала!

После своей гневной тирады блондинка, назвавшая себя Лёлей, плеснула себе шампанского, закурила сигарету, и призывно полулегла в постели:

-Ну, пупсик, ты доволен? Давай перепихнемся и ты дашь мне двести баксов!

Деревянко улыбнулся, подошел к Лёле и профессиональным движением обнял её за соблазнительную талию. В одно мгновение Ивану даже действительно захотелось perepihnutsja*, но работа была превыше всего, поэтому его объятие было чуть сильнее, чем того требовалось для любви, даже такой страстной. При таком количестве трупов в одной квартире, еще один свеженький уже не имел никакого значения.

Иван с сожалением поглядел на красивое тело, мысленно попросил прощения и перекрестился. У него не было двух нулей впереди его агентурного номера, но процесс от этого не замедлялся.

Затем Деревянко нашел в комнате Арсена свой чемодан, убедился, что доллары в потайном отделении на месте, собрал в него все свои вещи и тщательно протер полотенцем все, до чего мог касаться. Пора было "линять", как говорила прекрасная путана, да хранит её господь!

Единственное, что крайне беспокоило Деревянко - своих часов он так и не нашел.

Дверь в квартиру закрылась с мягким щелчком. На лестнице никого не было.

"Good byе my love, good byе..." - пропел про себя Деревянко и подумал, что становится чересчур сентиментальным.

Утро застало начальника контрразведки Дубаева в кабинете, когда он с гостями из Сибири согласовывали последние штрихи операции под кодовом названием "Юкка" (чтобы никто не мог догадаться об истинном названии населенного пункта, в котором предстояло работать).

В кабинете была рабочая атмосфера раннего утра, когда люди, всю ночь разрабатывающие стратегические планы были уже сморены естественной усталостью. Шарапов с Тараскиным спали в широких креслах по углам кабинета, при этом Тараскин громко храпел и изредка во сне ругался матом. Шарапов скрипел зубами и что-то бормотал про какого-то "горбатого". Наверное он во сне на допросе кому-то советовал "не лепить горбатого".

* Perepihnutsja (англ.) - быть немного влюбленным (русск.)

Самая тяжелая, завершающая часть разработки операции выпала, естественно, на Дубова и Дубаева и они, как истинные чекисты, с чувством ответственности дорабатывали план до конца.

Сейчас они вместе склонились над картой местности и мысленно проигрывали в уме все возможные варианты действий.

-Ну ладно, по послэднэй дарагой! - наконец подвел итог Дубаев и поднял с карты стакан с коньяком. Рука слегка дрожала от усталости.

-Будем! - согласно кивнул Дубов, при этом, чуть не разбив лбом настольную лампу. Глухо звякнуло стекло стаканов.

-Вот ты скажи, ты меня уважаешь? - закурив, начал выяснять детали предстоящей операции Саша Дубов, но не успел, поскольку на столе полковника зазвонил телефон оперативной связи.

Дубаев снял трубку и молча стал слушать поток быстрых слов явно возбужденного человека. По мере прослушивания, цвет лица Дубаева менялся с красноватого на зеленоватый. Один раз он вскликнул: "Сколко!?", после чего опять умолк и только минуты через три сказал: "Едэм..." и положил трубку. Саша Дубов внимательно посмотрел на Дубаева проницательным взглядом.

-Ты знаэшь, чэм отличаются звезды на нэбе от звезд на погонах? - спросил тот с тяжелым вздохом, поднимаясь с кресла.

Саша Дубов был не силен в астрономии, особенно сейчас, поэтому развел руками.

-Тэм, что звезд с нэба никто нэ снимэт! - закончил свою загадку Дубаев, - А тэпэрь про наши звезды: только что звонил опэративник - всю квартиру на Лэнина 19/17 пэребили. Наш опэративник тоже погиб. Твой вэдомый изчэз. Собирайся, буди своих орлов, срочно выэзжаем. Сэйчас соображу насчет "Боржоми".... Какая сволоч!

Саша Дубов обдумывал сообщенную информацию всего около минуты, понимая, что последнее высказывание было не про него, потом резко соскочил с места и завопил: "Группа, подъем!". От его крика даже упал стакан со стола.

-Чего шумим-то, капитан! - недовольно пробурчал Шарапов, поднимая голову, - Сколько натикало то?