– Неужели? – спросил отец. – Мы, естественно, ничего не заметили.

Брендан повернулся к Нику:

– Миранда рассказывала, что ты работаешь в рекламном бизнесе.

– Да, – ответил Ник, – А ты – в упаковочном бизнесе?

– Да… Когда-то я думал о рекламном бизнесе как о карьере, – заметил Брендан, выдержав паузу. – Но меня стало беспокоить, что я должен буду рекламировать то, что самому мне не нравится и с чем я не согласен.

– Ну… – начал Ник.

– Как одна из тех многонациональных нефтяных компаний, например, – вставил Брендан.

Ник бросил на меня внимательный взгляд, очевидно, подозревая, что я рассказала Брендану о его начинаниях.

– Для меня это неприемлемо. М-м-м… Я хотел работать с людьми. Вот где мои настоящие интересы. Пожалуйста, вино.

– Это немного похоже на работу адвоката, – произнес Ник. – Нельзя выбирать только то, с чем полностью согласен.

– Ты хочешь сказать, что плохие компании заслуживают хорошей рекламы? – спросил Брендан, отпивая, нет, скорее отхлебывая, вино. – Это интересная мысль.

Все сидели вокруг небольшого стола и неизбежно касались друг друга, вилки скрипели по тарелкам. Уже открыли и разлили третью бутылку вина. Ник ел медленно и был спокоен, а Брендан жадно съедал все и просил добавки.

– Ты должен научить меня готовить это, – сказал он Трою.

И приветливо повернулся к Нику:

– Мирри когда-нибудь готовила тебе?

– Однажды. Брендан ухмыльнулся:

– Постараюсь догадаться. Грудки цыпленка с чесноком и оливковым маслом?

– Дело в том, что я упоминала об этом Кэрри, – призналась я.

– Правильно, – подтвердил Ник. Он ласково улыбнулся мне.

И я рассказала, при каких обстоятельствах делала это…

– И когда она поставила еду перед тобой, то сказала вот так. – Голос Брендана стал более высоким, он поднял брови. – Да-дааа! Ешьте побольше, мистер.

Даже я услышала, что было немного похоже на меня.

Он рассмеялся. Я через стол взглянула на Ника. Тот чуть-чуть улыбнулся. И Кэрри. И все другие. Я пристально разглядывала тарелку. Думала о том, какой Брендан омерзительный, но мне хотелось бы знать, разделяет ли это мнение Ник и как это отразится на мне. Если вообще отразится, следует ли надеяться, что Ник будет очарован им?

– С тобой все в порядке? – Это была Кэрри, рядом со мной, она положила свою холодную руку на мою потную.

Запах ее мыла и духов у меня в ноздрях.

– Прекрасно. – Я убрала свою руку.

– Мирри…

Неожиданно они все посмотрели на меня.

– У меня все прекрасно, – повторила я.

– Мы семья, – мягко сказал Брендан. – Семья. Все хорошо.

Я повернулась к нему.

– Я порвала с тобой, – услышала свои слова. – Именно я, я сама порвала с тобой.

В комнате воцарилась тишина, было слышно только, как Ник звякнул вилкой по тарелке.

– Из-за чего все это произошло?

Мы шли по улице в сторону метро, торопливо покинув ужин.

– Не знаю. Не имеет значения. Просто я повела себя глупо.

– И это все?

– Просто почувствовала… ну, не знаю… Подавленность.

– Никто не нападал на тебя. Ты просто рассердилась.

– Ты не понимаешь, Ник. Это как слова между строк. Те, что не произносятся вслух, но я знаю, что они существуют.

– Для меня это звучит немного странно.

– Да? Ну, потому что ты не член моей семьи.

– Брендан старался быть любезным.

– Правильно. Он хотел, чтобы именно так ты подумал. Он хочет привлечь тебя на свою сторону.

– Боже, Миранда, ты бы послушала, что ты говоришь.

– О, забудь это. – Я потерла глаза, – Знаю, сама выставила себя на посмешище. Чувствую себя очень глупо, нелепо. На самом деле я совсем не хочу анализировать это, никакого посмертного вскрытия.

– Очень хорошо. – Голос был холодный.

Мы подошли к станции метро. Снизу нас обдувал теплый несвежий ветер. Я почувствовала, что почти не могу дышать. Взяла Ника за руку.

– Прости, – произнесла я. – Мы можем оставить сейчас эту тему?

– Я могу, – сказал он. – А ты можешь?

– Поезжай, Миранда, – заметила Кэрри. – Мне так легко все устроить, ты можешь быть в самолете уже завтра вечером! Поезжай. – Она сделала паузу и почти начальническим тоном добавила: – Думаю, тебе нужен небольшой отдых.

– У меня все прекрасно! – отрезала я.

– Я всего лишь пытаюсь помочь тебе, – проговорила она. – Мы все немного беспокоимся.

Я крепко сжала кулаки и приказала себе сохранять спокойствие.

И уже открыла рот, чтобы отказаться, но тут же подумала: почему бы и нет? Почему не скрыться на несколько дней? Долгие ночи, глубокие ванны, уличные кафе, обслуживание в номере, новые виды, новые лица, язык, как набор непонятных звуков для моих ушей, солнце на задней части шеи, устрицы, графины вина… А потом… вернусь с работы – не будет Брендана. Когда я, спотыкаясь, утром доберусь до кухни, не будет Брендана, сидящего за столом в распахнутом халате, энергично чавкающего, доедающего последний кусок хлеба. Называющего меня «Мирри». Шепчущего мне на ушко. Прошла всего одна ночь и один день, а я уже ощущаю, что едва могу дышать. Вот сейчас я послала его в магазин купить несколько рулонов туалетной бумаги и в течение этих немногих минут, пока он отсутствует, чувствую, словно у меня камень с души свалился.

– Ладно, – сказала я. – Только два или три дня. В конце концов, могла же я воспользоваться услугами сестры-туроператора.

– Отлично. Это именно то, что тебе нужно, и уверена, что ты почувствуешь себя значительно лучше, когда вернешься.

– Мне нетрудно получить несколько свободных дней, – сказала я.

Именно так мы решили обыграть все это: Миранда переутомилась на работе.

Я занялась подсчетом. Если я уезжаю завтра вечером или на следующий день, что более реально, и буду находиться далеко до конца недели, то, когда вернусь, возможно, они уже уедут. Кэрри говорила, что с приобретением дома все, похоже, проходит гладко.

– Итак, куда ты мечтаешь поехать? На такое короткое время, конечно, не слишком далеко.

Она встала и достала свой портфель из-за дивана.

– Смотри, я принесла все материалы по наиболее возможным турам. У нас предусмотрены мини-перерывы, а в это время года всегда найдется горящая путевка, я могу достать тебе такую за четверть цены. – Она разложила на столе несколько проспектов. – Что ты думаешь о Праге? Или Мадриде? А вот и на несколько дней в Нормандию морем. Но в это время года там может быть слишком холодно. Я на твоем месте двинулась бы дальше к югу.

– Италия, – произнесла я, доставая брошюру и открывая ее.

– Рим?

– Я была в Риме. Мне бы хотелось поехать туда, где я никогда не бывала раньше.

– Вот Флоренция, Венеция, Сиена или Неаполь. Четыре дня. Или вот взгляни, это и правда приятная гостиница на Сицилии, на скале, с видом на море.

Я рассматривала фотографии на глянцевой бумаге. Розовые и серые церкви, каналы с гондолами, номера в гостиницах с огромными кроватями.

– Подожди, – сказала я.

Подняла телефонную трубку и набрала номер:

– Ник, это Миранда… да… да, чувствую себя значительно лучше, спасибо. Сожалею обо всем случившемся, не понимаю, что на меня нашло, думаю, устала… Слушай…

Шел дождь. Он шел, когда мы появились в аэропорту и встали в очередь на речной трамвай, который должен был довезти нас до города. Небо было свинцово-серое. Проливной дождь непрестанно барабанил по дороге, заливая нас потоками воды. Одежда промокла через тридцать секунд. Дождь скатывался по шее. У Ника волосы прилипли к голове. Дождь лил не переставая, пока мы находились в речном трамвае. И впервые город предстал перед нами как расплывчатое пятно, как город-призрак, поднимающийся из воды. Гостиница была в пяти минутах ходьбы от остановки речного трамвая, и мы тащили на себе багаж – легкая одежда и ничего водонепроницаемого – вдоль узкого канала, в котором все лодки были пришвартованы к берегу и закрыты брезентом.