– Он, наверное, иногда участвует в тех заседаниях, где решаются дела клиентов нашего бюро? – догадалась она.

– Не исключено. Он держится совсем не так, как другие адвокаты, и в то время он мне очень понравился. И вот мы встретились все вчетвером, – рассказывал Брэд. – Карен с ее адвокатом, я и Карл. Так они и познакомились.

– Ясно. Но ведь их роман начался не сразу? – предположила Мартина.

– Не знаю, – с горечью отозвался Брэд. – Карен уверяет, что нет, но, с другой стороны, она же говорила мне, что как-то встречалась с Карлом, потому что пожалела его.

Марти решила, что какая-то часть истории ускользнула от ее внимания.

– Пожалела? Но почему? – удивилась она.

Брэд еще крепче вцепился в перила.

– Потому что несколько лет назад его жена и ребенок погибли в автокатастрофе, – ответил он, напряженно вглядываясь в ночной мрак.

– Господи, какой ужас! – воскликнула Мартина.

Брэд ударил кулаком по перилам.

– Конечно, это ужасно, – согласился он, – и мне тоже жаль его, но я думаю, что он сознательно рассказал Карен эту историю. Он хотел, чтобы она почувствовала жалость к нему.

– Боже мой, Брэд, неужели ты считаешь, что он делится своим горем с каждым встречным? – Мартина искренне считала такое поведение невозможным. – Он рассказал ей о трагедии только потому, что она понравилась ему, а не потому, что рассчитывал завоевать ее расположение. – Марти была разочарована тем, что Брэд оказался таким эгоцентристом, и потому в ее голосе проскользнуло легкое раздражение. – Ты обманываешь самого себя, если все еще полагаешь, будто Карл украл у тебя жену. Конечно же, Карен не могла не симпатизировать мужчине, который отнесся к ней с участием после того, что произошло между вами. Ты пытался заключить ее в клетку, ты рассчитывал, что она останется с тобой из-за комплекса вины перед дочерью. Это называется шантаж, Брэд Макинтош! Твоя жизнь не войдет в нормальную колею до тех пор, пока ты не отыщешь в себе достаточно мужества, чтобы признать собственную ошибку.

Брэд изумленно поглядел на нее.

– О чем это ты толкуешь? – спросил он.

– Вот видишь, Брэд, ты так ничего и не понял. – Марти с горечью сорвала с себя его пиджак и швырнула на перила, с которых он тут же соскользнул на пол. Марти не стала поднимать его.

– И откуда только взялись на земле целые орды мужчин, готовых превратить женщину в свою собственность?! – с негодованием воскликнула она.

Распахнув высокую стеклянную балконную дверь, Мартина смешалась с танцующими, оставив Брэда в одиночестве. «Вот расплата за то чувство жалости, которое я почувствовала к нему с самого начала, – подумала Марти. – Почему мужчины ожидают, что женщины непременно будут гладить их по головке и утешать вне зависимости от того, виноваты они или нет? Какое колоссальное самомнение! Ничегошеньки-то он не понял… и, наверное, не способен понять», – заключила она.

Но хуже всего, по мнению Мартины, было то, что его мысли все еще целиком занимала Карен. Он продолжал размышлять над тем, как несправедливо (по его мнению) с ним обошлись. Бессмысленно пытаться строить отношения с мужчиной, пребывающем в подобном состоянии. Да, ее к нему влекло, как и его к ней, но – и это было очень печально – для Мартины Вудс, строго говоря, вообще не должно было существовать мужчины по имени Брэд Макинтош. Нет-нет, ей надо немедленно раз и навсегда выбросить его из головы.

Марти огляделась вокруг в поисках собеседника, с которым ей можно было бы скоротать вечер. Джессика поймала ее взгляд и указала на группу людей, стоявших возле дверей гостиной. Марти послушно присоединилась к ним. Там оказалось двое людей, которых она смутно помнила. Она немедленно вступила в разговор, чуя спиной, что балкон оставался закрытым. Брэд все еще был там. Вскоре сосед Марти пригласил ее на танец, и она охотно приняла приглашение.

На столе, уставленном разнообразными закусками, горело множество свечей, но ни люстра под потолком, ни торшер включены не были, поэтому Марти ясно видела, что Брэд так и стоял, прислонившись к перилам, и глядел не в комнату, а во мрак во дворе. Она не знала, поднял ли он свой пиджак, но, во всяком случае, он его не надел.

Марти с трудом подавила в себе желание подойти к Брэду и утешить его.

Посреди гостиной весело танцевали несколько пар. Настроение у всех было приподнятое, и Марти почувствовала, что тоже готова наслаждаться танцем. Она с детства любила танцевать и даже подумывала стать балериной, однако со временем практические соображения взяли верх. Конечно, она неплохо двигалась и обладала чувством ритма, но этого было мало для того, чтобы танцевать на сцене. Перебиваться же случайными заработками она себе позволить не могла.

И вот теперь она радостно кружилась по комнате, прекрасно понимая, что очень нравится своему партнеру. Они станцевали несколько медленных танцев, потом один или два быстрых, а затем ее визави заговорщицки подмигнул ей, и они начали отплясывать что-то совсем уж невообразимое. Мысли о Брэде Макинтоше Мартина постаралась запихнуть в самые глубины подсознания. Подобно игре в теннис, танец требовал много энергии, и Мартина чувствовала себя свободной и раскованной.

Когда музыка внезапно оборвалась, с ней заговорил еще один мужчина, тоже желавший пригласить ее. Она согласилась и, не удержавшись, опять бросила взгляд на балконную дверь. Оказывается, Брэд был уже в комнате и смотрел на нее, сдвинув густые брови. Она рискнула улыбнуться ему – дескать, все в порядке, приободрись. Выражение его лица не изменилось, однако он сделал к ней несколько шагов.

Марти сосредоточилась на своем партнере – мужчине, которого прежде ей видеть не доводилось. Он танцевал много хуже того человека, с которым она только что рассталась, и вдобавок поглядывал на нее как-то плотоядно; кажется, любые па танца навевали ему скабрезные мысли. Марти терпеть не могла, когда на нее так смотрели, однако она смолчала и просто перестала улыбаться. Ведь музыка должна была вот-вот умолкнуть.

– По-моему, нам надо познакомиться поближе, – сказал он, самодовольно ухмыльнувшись.

Марти пристально посмотрела на него и резко ответила:

– А по-моему, не надо.

– Почему это? – нахально заявил он. – Ты пришла сюда одна, верно? Так почему бы нам не слинять отсюда и не оттянуться где-нибудь в другом месте?

Мартина перестала танцевать.

– Извините, но мне это не по душе, – отрезала она.

Выскальзывая из объятий назойливого партнера, она заметила, что Брэд стоит позади него в самой что ни на есть воинственной позе. Только этого ей не хватало! Он, пожалуй, сейчас кинется защищать ее. Марти встала у него на пути и гордо выпрямилась во весь свой небольшой рост.

– Мне не нужна помощь, Брэд, – сказала она мягко, но решительно. – Мало ли что бывает. Я привыкла сама выпутываться из таких ситуаций.

Еще какое-то время он продолжал хмуриться, а потом широко улыбнулся. – Вот и замечательно. Этот парень куда крупнее меня, – без малейшей доли страха констатировал он этот очевидный факт.

Его слова восхитили и растрогали Марти одновременно. Она инстинктивно ласково коснулась его руки, и Брэд тут же взял ее ладонь в свою.

– Хочешь потанцевать? – спросил он.

– Конечно! – с радостью согласилась она.

Ее недавний партнер с мрачным видом направился в кухню.

Следующий танец, к удивлению Марти, вновь оказался медленным. Очевидно, Джессика специально записала несколько медленных танцев подряд, чтобы гости в середине вечера могли немного передохнуть.

Брэд с проказливой улыбкой обхватил ее за талию.

Господи, до чего же приятно оказалось танцевать с ним! Он отлично вел, у него был хороший слух и изумительное чувство ритма. Их тела как бы слились в одно. Они неспешно скользили по паркету и молчали. Им обоим казалось кощунственным нарушать разговором мгновенно возникшую между ними близость.

Марти знала, что обуревающее ее сейчас чувство очень опасно, но ничего не могла – да и не хотела – поделать с собой. Она чувствовала Брэда рядом с собой, вдыхала запах его кожи и волос – и была на седьмом небе от счастья. Когда музыка кончилась, Марти даже пошатнулась, потому что у нее вдруг закружилась голова.