– Последние тринадцать лет я общался только с женой, и мне очень трудно заново приноравливаться к нормальной жизни, – жалобно проговорил он. – Ведь женщины теперь совсем не такие, как в те годы, когда я учился в колледже.

– Времена меняются, и вам тоже надо меняться, – нравоучительно изрекла Марти.

– Ну уж нет. С меня хватит и осознания того простого факта, что я по-прежнему мужчина, а они – по-прежнему женщины, – воспротивился Брэд.

– Тогда не надо сетовать и убеждать меня в том, что вы не понимаете нынешних женщин. – Марти с трудом удерживалась от смеха.

– Ни на что я не жалуюсь. Просто меня раздражают мелкие формальности и милые пустячки, которые все вы так обожаете.

– Так вы что же, всегда прямо переходите к делу и тащите женщину в постель? – Мартина все-таки фыркнула и поспешила прикрыть рот салфеткой.

– Я совсем не это имел в виду, – нахмурился Брэд, и лицо его вдруг стало отчужденным. – Это же так удобно, когда вы все знаете о своем собеседнике. К примеру, если бы мы с вами были знакомы не несколько дней, а два месяца, то не вели бы сейчас этот нудный разговор, а обсудили бы, как нам провести ближайшие выходные.

– Вот как? – Мартина на минуту задумалась, а потом спросила: – Ну, и как бы мы их провели?

– Мы бы поехали туда, где можно посидеть с удочкой или побродить по горам. Я обожаю такие поездки, – мечтательно сообщил он.

– Любопытно. – И Марти отодвинула свой бокал. – Только я не совсем понимаю, какая роль тут отводится мне. Чем бы я занималась, пока вы бы бродили по горам или ловили рыбу?

– То есть как это – чем? – поразился он. – Вы бы делали то же самое. Разве вы не любите дикую природу?

– Я люблю теннис. Иногда люблю поплавать в бассейне. Пешие прогулки я тоже не ненавижу, но только если поблизости есть удобная гостиница. – И Мартина сокрушенно покачала головой. – Нет, Брэд, боюсь, мы не созданы друг для друга.

– Как странно, черт побери! Карен тоже не поощряла мои увлечения дальними походами, но все же я редко отправлялся в них один, – с искренней грустью заметил он.

– А вы тоже делали что-нибудь такое, что нравилось ей, но не нравилось вам? – спросила Мартина.

– Зачем? – удивился Брэд. – Во-первых, она занималась тем, что ей было по душе, не уезжая из города, а во-вторых, мы не могли надолго оставлять нашу фирму и особенно магазин без хозяйского присмотра.

– Тогда я не удивляюсь, что вы вновь живете один, – сказала Мартина.

Он напрягся и холодно спросил:

– О чем это вы? Я не понимаю.

– Видите ли, – медленно проговорила Марти, – женщины терпеливы, но они не могут постоянно идти на компромиссы. Это очень утомляет. Им надоедает всегда делать только то, что хочет мужчина.

– Э-э, – протянул он и поставил бокал на стол. – Эту песенку я уже слышал. Ну почему мне вечно встречаются радетельницы за женское равноправие?

– А почему мне, – как можно более вежливо осведомилась Мартина, – вечно встречаются те, кто выступает против него?

У нее появился прекрасный повод встать и уйти, но ей показалось неловким заставлять этого самца-шовиниста платить за два уже заказанных дорогих ленча. Она сделала пару глотков и рассеянно обвела глазами залитый солнечным светом зал. Ресторан был уже почти полон, потому что время близилось к обеду. Симпатичные деревянные столики с букетиками цветов придавали ресторанчику веселый вид, но, прислушавшись к себе, она поняла, что причина ее хорошего настроения крылась в другом. Ей больше не хотелось разбираться в характере Брэда, и от этого на душе у нее стало легко и покойно. Она узнала о нем вполне достаточно, и он уже не интересовал ее.

Брэд хранил мрачное молчание. Он давно прикончил свой мартини и начал поглядывать вокруг, надеясь увидеть официанта. Однако когда последний встретился с ним глазами, Брэд ничего ему не сказал. Вместо этого он обратился к Марти:

– Но не будете же вы спорить с тем, что женщина всегда предпочитает мужчину, на которого можно опереться.

– Опереться? – рассеянно переспросила Мартина. – В каком смысле опереться?

– Во всех смыслах. Мужчина обязан быть сильным, – уверенно провозгласил Брэд.

– Нет, ответьте, пожалуйста, конкретнее. Вы что же, хотите, чтобы женщина была рядом с ним, когда он копает какую-нибудь канаву или сражается с драконом? – удивленно уточнила она.

– Бросьте, Марти, я не об этом. Мужчина должен быть одновременно сильным и притягательным. Он должен уметь брать на себя ответственность за ход событий. Иначе это не мужчина, – изложил свое мнение Брэд.

– Да какое же это «взятие на себя ответственности за ход событий», если вы едете в какую-нибудь глухомань удить рыбу и тащите с собой жену, чтобы она там могла на вас опереться? – удивилась Марти. – Это чистой воды эгоизм, Брэд, и мне странно, что вы этого не осознаете.

– Что-то мы никак не можем закрыть тему, – сказал он. – Короче говоря, в женщинах я люблю женственность.

Ага, ну вот и всплыл самый последний довод, хорошо знакомый Марти. Итак, ее корят за то, что она недостаточно женственна. Мужчины всегда полагают, что ты сдашься и согласишься со всеми их рассуждениями, если они обвинят тебя в этом. Нет, ее не проймешь. Хватит с нее грубиянов, уверенных в том, что ею можно манипулировать, как марионеткой. Она мило улыбнулась и сказала – ласково и с иронией:

– Ах, прости, дорогой. Мое сердечко уже трепыхается в груди, точно попавшая в силки птичка. Да и какая женщина может остаться невозмутимой, если напротив сидит само воплощение мужественности.

Тут как раз появился официант, принесший соте из креветок для Брэда и рыбу-монаха для нее. Хотя рыба и именовалась несколько странно, кто-то из знакомых говорил ей, что на вкус этот «монах» просто восхитителен, вот она и решила из любопытства попробовать его. Расстелив на коленях салфетку, Мартина взялась за вилку и весело сказала:

– Выглядит весьма аппетитно.

Брэд сердито посмотрел на свою тарелку, но есть не стал.

– Хорошо, – признал он, – пожалуй, мне не следовало говорить это. Но я так удивился, когда вы слово в слово повторили то, что мне частенько внушала моя бывшая жена, что даже растерялся. И вообще… вы же совсем меня не знаете!

– Пустяки, Брэд, давайте забудем об этом, – беззаботно предложила Мартина, принимаясь за еду.

Рыба-монах оказалась довольно вкусной, но все же не настолько, чтобы описывать ее прелести в письме домой. Брэд же так и не притронулся к своим креветкам.

– Послушайте, а может, мы все-таки поговорим о том, как в нашем бюро устанавливают отцовство? Ведь это, кажется, единственная тема, которая нас объединяет, а, Брэд? – отложив вилку, Мартина решила вернуться к главной теме их беседы.

– Будь оно неладно, это установление отцовства, – проворчал мужчина. – Ну хорошо, расскажите мне об анализах крови.

Марти было скучно говорить об этом, но они обсуждали тесты не только во время еды, но и потом, когда возвращались в офис. На улице произошел довольно-таки забавный казус. То есть забавным он мог показаться только со стороны, Марти же было вовсе не до смеха. Когда Брэд возвращал ей листочки с результатами тестов, налетел порыв ветра и вырвал их у него из рук. Оба бросились догонять документы и столкнулись друг с другом с такой силой, что у Мартины на миг перехватило дыхание и она покачнулась. Брэд было растерялся, потому что не знал, что ему делать – продолжать ловить дурацкие бумажки или же подхватить Мартину. Но он быстро выбрал второе и прижал женщину к себе. Листочки же он ловко прижал к тротуару ногой.

Он обнимал ее гораздо дольше, чем того требовали обстоятельства, и она тоже не пыталась высвободиться. Между ними пробежало нечто вроде искры, и оба явственно ощутили это. Марти, конечно же, обнимали и прежде, но такого с ней не случалось. Наконец он отпустил ее и насмешливо сказал:

– «Мое сердечко уже трепыхается в груди, точно попавшая в силки птичка…» Так, кажется, вы изволили выразиться, мэм?

– Именно так, о воплощение мужественности, – пробормотала Марти и вошла в здание.