Пару секунд ничего не происходило. Затем Викентрий подскочил на месте, но тут же рухнул ничком у ног Аурелиуса и принялся извиваться подобно змее. Беззвучно открывая рот и выпучив полные ужаса глаза, он разорвал на себе рубашку. Под кожей дипломата медленно двигался странный волдырь размером с ладонь, оставляя за собой темно-синий ленточный след. Мужчина отчаянно попытался остановить это причиняющее невыносимую боль движение, но стоило ему дотронуться до смертоносного бугорка, как кожа на месте прикосновения тотчас обуглилась.

Юноша с ужасающей внимательностью смотрел на корчившегося у его ног посланника, задумчиво потирая клинообразный подбородок.

Прошедшая минута показалась Викентрию вечностью, но сознание, как назло, оставалось ясным, и от боли не было спасения.

-- Достаточно, — приказал Аурелиус, и тело мужчины сразу же обмякло. — Отправляйся в Инопространство, неудавшийся Сенатор.

Ослепительно белое пламя в мгновение ока охватило лежащего дипломата и уже через секунду исчезло вместе с трупом, не оставив ни дыма, ни пепла.

-- Так вот, в чем разгадка: Эстелла лэ Деборо, — прошептал вслух юноша. — Хм, это уже интересно.

Аурелиус резко поднялся с кресла и пулей вылетел из комнаты. Рывком распахнув дверь, он быстрым шагом устремился вверх по лестнице, где его уже поджидал старец.

-- Владыка Кальтиринта, я получил очень важные…

-- Позже, Арлет!

Император пролетел мимо склонившегося перед ним старика и продолжил путь. На лестнице ему повстречалось несколько разодетых дам, которые с подобострастием присели в глубоких реверансах, но и они остались без внимания.

Преодолев еще пару сотен ступеней, Аурелиус почти бегом миновал сначала один коридор, затем другой, после чего ворвался в неприметную дверь справа.

Большая круглая комната вся, включая потолок, была облицована черными, как уголь, плитами и освещалась все теми же стеклянными шарами, плавающими над головой. Каменный пол покрывали высеченные мудреные символы, глубоко врезавшиеся в плиты. Едва юноша вступил в зал, эти знаки запылали ослепительно-белым пламенем. В центре комнаты на изящном пьедестале высилась широкая круглая серебряная чаша с мелким дном, наполненная почти до середины темно-зеленой жидкостью.

Недолго думая, Аурелиус подошел к чаше и засучил до локтя длинный рукав на левой руке. Тут же в воздухе возник небольшой обоюдоострый нож, который, подлетев к обнаженной плоти, резанул руку чуть выше запястья, после чего моментально исчез.

Из раны в серебряный сосуд закапала густая ярко-голубого цвета кровь. Зеленая жижа негодующе забурлила, выпустив вверх столп золотистого дыма, но через секунду успокоилась и застыла.

-- О, Рамерик, какая встреча! Вот уж не думала, что так быстро тебе понадоблюсь.

-- Даже мне, Берта, не дано предугадать все.

-- Что же заставило тебя, владыка Аурелиус, проронить несколько капель собственной крови? — Насмешливый голос раздавался прямо из чаши. — Вряд ли ты просто решил поболтать со старушкой Бертой, верно? Ты слишком прагматично подходишь к жизни.

-- Ты все знала, не так ли?

-- Что, все?

-- Наследница Эстеллы лэ Деборо — не миф.

-- А-а-а… — голос издевательски захихикал. — Уже догадался? Молодец, времени на это тебе понадобилось не так уж и много. Впрочем, ты с детства подавал большие надежды. И никогда меня не разочаровывал. Конечно, я знала, иначе не стала бы лезть в эту историю.

-- Почему ты ничего мне не рассказала?

-- Послушай, Рамерик…

-- Называй меня Аурелиусом, Берта, — жестко отрезал юноша.

-- Ну хорошо, хорошо, не злись. Лучше представь, что бы ты сказал, в случае если услышал мои догадки по поводу именитых родственников нашей девчонки. Ты бы в лучшем случае рассмеялся.

-- Не лги мне, Берта. Ты хотела вывернуть ситуацию в свою сторону.

-- Если ты все знаешь, почему задаешь вопросы?

-- Мне нужно знать, как ты собиралась использовать создавшееся положение.

-- Зачем мне говорить тебе это? — Хихикнул голос. — Почему-то ты не интересовался моими планами, когда вынудил вот так нелепо покончить с собой.

-- В случившемся виновата только ты. Я великолепно знал про готовившийся против меня заговор: что ни говори, шепот за спиной я научился разбирать превосходно.

-- О, да! За пять лет ты стал мастером в раскрытии интриг. Даже немного жаль заговорщиков.

-- Лучше бы ты жалела себя.

-- Уже поздно.

-- Так давно тебе стало известно про дочь Эстеллы лэ Деборо? — Аурелиус слегка дунул на кровоточащую рану, и порез тут же затянулся. — Когда ты узнала, в каком мире она скрывалась?

-- Всего год назад, — голос глубоко вздохнул. — Имей в виду, тогда я не была достаточно уверена, что передо мной прямая наследница трона Илминра. Все-таки, ее Сущность определенно замаскировал лирен белой категории, в этом нет сомнений. Именно поэтому в течение восемнадцати лет девочку никак не могли найти. А желающих, как ты понимаешь, было немало.

-- Тогда как же ты обнаружила Анну?

-- Хочешь — верь, хочешь — не верь, но все произошло абсолютно случайно. Как-то раз ко мне подбежал один молодой человек из Отдела по отслеживанию Клиадрально ценных объектов и заявил, что открыл способ интенсивного поиска Абсолютных Радужных Камней, позволяющий определить местоположение уже принадлежащего кому-то, но не зарегистрированного бесценного объекта. Я заинтересовалась новостью и лично отправилась проверить работоспособность нового метода. Представь же мое удивление, когда вместо обыкновенного лирена передо мной предстала девушка, безусловно обладающая Клиадральным Зерном, но Сущность которой мастерски скрыта. Я еще могла понять, если бы в Дамине вдруг нашелся лирен высокой категории Клиадрального потенциала (зеленой, даже синей), что, по идее, уже маловероятно. Но чтобы Сущность скрывал Блокирующий Покров, сплетенный одновременно на семнадцати подуровнях… Даже тебе пришлось бы попотеть, прежде чем снять его. Это работа профессионала, а в мире, где самая высокая категория — оранжевая, никому такое не под силу. Естественно, я насторожилась и принялась изучать Анну так внимательно, как это было возможно. А какое-то время спустя, сопоставив определенные факты, я сделала вывод, что сказки не так уж и беспочвенны.

-- Что стало с тем лиреном из Отдела, который обнаружил Камень?

-- Лишние свидетели были ни к чему. Его Сущность переправилась в мой Аккумулятор. Но не волнуйся, чудесный метод не потерян полностью: скоро его "откроют" снова.

-- Это радует. Представляю, сколько талантливых специалистов ты успела загубить таким образом, — Аурелиус слегка постучал пальцами по чаше, а затем поправил рукав ослепительно-белой рубашки.

-- А ты все-таки молодец! — Хмыкнул голос. — Если быть уж совсем откровенной, я не припомню, чтобы в Кальтиринте у власти когда-либо находился более достойный правитель. И дело даже не в белой категории, Рик.

-- Аурелиус, — поправил юноша.

-- Нет, серьезно. Даже когда ты одолел Семерых из Великой Восьмерки, я сомневалась в тебе. Все-таки, в шестнадцать лет возглавить девятнадцать миров… Такое не каждый взрослый выдержит. Я уже не говорю о том, как отреагировала знать в Кальтиринте. Оно и понятно: чтобы какой-то мальчишка…

-- Не нужно, Берта. Это было темное время. Ни к чему его сейчас вспоминать.

-- Кстати, после того, как ты открыто подтвердил свою белую категорию, желающих занять место владыки Кальтиринта, похоже, не поубавилось.

-- Я уже привык.

-- Тебе идет белый цвет, Рик.

-- Аурелиус, — вздохнул юноша. — Перестань называть меня Риком.

-- Прости, привычка — вторая натура.

-- Блокирующий Покров на Анне настроен не на нее саму. Не только на нее. Иначе после физической смерти Клиадральное плетение распалось бы. Значит, здесь замешан предмет. Может, даже не один.

-- Умница! — В голосе из чаши послышались нотки гордости. — Ты попал прямо в точку.

-- Среди утерянных сокровищ Илминра есть кое-что, имеющее невероятную ценность, связанную не только с тем, что оно принадлежало лично Эстелле лэ Деборо. Кольцо, диадема, серьги, браслет и пояс. И каждый из этих предметов украшен крупными Абсолютными Радужными Камнями, которые могут передаваться либо как дар, либо по кровному наследству после смерти предыдущего владельца. Будучи отнятыми силой или украденными, Камни убивают нового владельца в течение недели. Но это еще не все. Пяти предметам не хватает еще одного, шестого. Того, что висит на шее у Анны.