- Значит, кто-то жив, - предположил я. - Куда?

- Что? Налево, потом прямо вперед к следующей двери - постой!

Я остановился перед дверью. Стены здесь были из такого же серого бетона, с аккуратными стыками. Дверь тоже не отличалась от остальных: стальная, гладкая, без ручек и тому подобного. Мы удалились от Оурела с командой и уже почти не слышали выстрелов. Я мысленно досчитал до пяти.

- В чем дело? - произнес я и стиснул челюсти, подавляя крик.

Я попал в западню. Меня придавили тоннами камня и металла и окружили киборгами-убийцами. Каждая моя мышца была напряжена, из каждой поры сочилось отчаяние вперемешку с ужасом. В миле надо мной Лондон жил обычной жизнью и ни о чем не подозревал. Не важно, который час, в Очереди всегда стоят бледные, отощавшие бедняки, и их обирают те, кто поживее и посмышленее. А жирные копы хватают и тех, и других за ноги и яростно трясут, чтобы посмотреть, что выпадет из карманов.

И под всем этим раздавались крики, выстрелы и мое громкое прерывистое дыхание.

- Кейтс, Тай не говорит, что все знает, но Богом клянется: за этой дверью что-то происходит!

Смех Доусона забулькал, как расплавленный асфальт. Я закрыл глаза и попытался стиснуть челюсти еще крепче. Этот звук врезался мне в позвоночник. Зубы были готовы раскрошиться в осколки.

- Ты добрался, Кейтс, - пробулькал Доусон. Я представил, что его голос черным туманом валит через край ховера и скапливается в лужу. - Это единственный вход во Внутреннее Святилище. В Святую Святых, где брат Скволор размышляет о вечности и считает новые головы!

Я открыл глаза и уставился на дверь.

- Я не в состоянии ее открыть, - продолжал Доусон. Даже искаженным голосом он ухитрился выразить злорадство. - Это могут только Скволор и его кардиналы. Кейтс, ты когда-нибудь видел кардинала? Спорим, что нет. Если б видел, тебя бы здесь не было.

- Ты не можешь ее открыть? - переспросил я. Он зашелся в хлюпающем кашле.

- Я не могу, и ты тоже. Сейчас сюда прибегут пятьсот монахов. Ты попался как… крыса!

Я обернулся и посмотрел на Доусона. Бывший коп, улыбаясь, лежал в своем переносном фобу в проводах, изоляции и охлаждающей жидкости. Я перевел взгляд на Кита; тот в ответ раскрыл глаза шире. Он уже знал, о чем я буду его просить.

- Откроешь эту дверь?

Он наклонился и пробежал глазами по двери. Пожал плечами.

- Таю нужно ее просканировать, найти кое-какие провода. Могут понадобиться запчасти, которых нет с собой. С тем же успехом можно было бы ее намертво заварить.

Я кивнул. Вечно какая-то хрень… А ведь и месяца не прошло с тех пор, как Дик Мейрин забрал меня с улиц Манхэттена и послал к черту всю мою жизнь.

- Кев, проверь, правду ли сказал капитан Доусон.

- Хорошо, - прошептал Гатц. Он наклонился над монахом и поднял очки на лоб. Потом выпрямился и оперся рукой о стену, чтобы не упасть.

- Давай, спрашивай, - тяжело выдохнул Гатц.

- Ты можешь открыть эту дверь? Доусон затрясся всем телом.

- Нет, - наконец выдавил он. - Не могу.

Я кивнул, схватил Кита за плечо и повернул лицом к изувеченному монаху.

- Можешь использовать какие-нибудь из его деталей? В монахах полно всяких интересных штучек. Так?

Кит кивнул. Его бритая голова отражала тусклый белый свет.

- Не исключено. Я кивнул.

- Бери все, что нужно, Тай.

- Слушай, Эйвери, - сказал Гатц, переведя дух. - Они на подходе, да?

Я замолчал и прислушался. Кит заикнулся было про дверь, но я зажал ему ладонью рот.

Выстрелы и крики приближались. Быстро.

- Что за…

Не успел я закончить фразу, как из-за угла выскочил Кенни Оурел. В его руках поблескивали пистолеты; он бежал во весь опор. Через пару секунд появилась одна из близнецов. Оурел выглядел уже не так безупречно: волосы взлохмачены, плащ порван, по рубашке расплывается большое темное пятно.

- Ну, Кейтс, полагаю, больше тебе не нужно, чтобы мы отвлекали внимание, - выговорил он, притормозив передо мной. - Мы сделали, что смогли. За нами катится целая свора этих адских машин.

Несмотря на потрепанный внешний вид, Оурел даже не запыхался. Он спокойно вытряхнул пустые обоймы и перезарядил пистолет.

- Мадам Мильтон, - небрежно добавил он, - погибла во время нападения.

Я выругался.

- Как…

- Некогда!

Словно они всю жизнь работали в паре, Таннер упала на колени рядом с Оурелом, и оба открыли огонь по выбежавшим из-за угла монахам. Киборги повалились на пол: один, второй, третий. Кенни всем прострелил головы. Он целился с хирургической точностью. Бах! Правее, бах! Левее, бах! Я невольно восхитился.

На миг наступила тишина, если не считать расплавленного смеха Доусона. Кенни покосился на меня.

- Не расслабляйся, - подмигнул он. - Мистер Кит, сейчас подоспеют другие, - добавил он громче. - Я прощаю вам долг.

- На кой хрен ты сюда приперся? - Меня почти накрыла огромная, плотная волна гнева. Я бы поддался ей, но следовало поставить Кенни Оурела на место. Я здесь командовал. - Я велел тебе их отвлекать!

- У нас не было выбора! - отрезал Оурел, пристально глядя на то место, куда упали три монаха. - Нас сюда загнали!

- Это верно. - Голос Таннер хрипел и дрожал. Ее лицо сковало как судорогой, тело напряглось, словно смерть сестры физически ее подкосила. - Куда бы мы ни сворачивали, они оттесняли нас сюда. Они шли сплошным валом, мы вырубили десятки этих оловянных солдатиков. Но если мы отступали туда, куда они хотели, они нас не трогали.

Два монаха вылетели из-за поворота, как огромные мухи. Оурел и Таннер повели стволами, выстрелили, но мимо. Монахи исчезли за углом.

Я разозлился еще больше. Руки сжались, пытаясь собраться в кулаки. Мне понадобилось все самообладание, чтобы не выпалить в пол. Хотелось задушить Оурела на месте - такой спокойный, такой умелый… вот кто может вырваться отсюда! Я ненавидел его опытность, бесило, что он лучше и круче меня. Если я умру в этой огромной гробнице, то по своему выбору! Я слишком долго танцевал под дудку Мейрина, Моудже и всех прочих. Мне было наплевать на деньги, тем более что я не особо на них надеялся. Я хотел всадить Деннису Скволору пулю в лоб, потому что добрался сюда и никому не дам себя остановить.

Я развернулся к Таю Киту.

- Открывай дверь, мать твою!

Он сглотнул, посмотрел на свой прибор, направил его на дверь и плавно нажал на экран большим пальцем. Потом облизнул губы и кивнул.

- Возможно, я и смогу, но…

- Так делай! - оборвал его я. - Или мы сдохнем прямо в этом гребаном коридоре!

Он кивнул и начал лихорадочно жать на экран.

- Кейтс! - выкрикнул Оурел, не оборачиваясь. - Это уже не важно.

В конце коридора появилось еще несколько монахов. Залп Таннер и Оурела - двое свалилось бесформенными мешками.

- Кейтс, нас сюда пригнали. Специально! - произнес Оурел, не сводя глаз со своих пистолетов. - Думаю, скоро дверь откроется сама. Они играли с тобой в кошки-мышки. Не советую ее открывать.

Я какое-то время смотрел на него и думал. Потом повернулся к двери. Гладкая, без отметин, не подступишься. Опять выстрелы, значит, опять монахи. И все-таки у человека есть выбор. Всегда хоть какой-то, да есть.

Я нашел глазами Кита. Тот весь дрожал.

- Кит, - ровно произнес я. Он подскочил. - Открой эту вонючую дверь! - Я улыбнулся, и в горле застрял уже знакомый безумный смех. - Давайте их, блин, удивим!

Кит достал маленькую сумку с инструментами, и на его лице возникло почти счастливое выражение. Его улыбка не пропала даже тогда, когда в конце коридора вызвала на себя огонь очередная волна монахов.

- Еще двое! - закричал Оурел. У него тоже был счастливый вид. Вокруг меня одни сумасшедшие, подумал я. Причем я сам набрал их в команду.

Кит принялся сканировать дверь своим портативным устройством, проводя по тонким слабым линиям вокруг входа. Он нагнулся над нижней кромкой двери и вдруг замер.

- Ха! Это…

Вдруг дверь издала громкий звук. Кит выпрямился, мы с Гатцем одновременно обернулись: я поднял пистолет, Гатц положил трясущуюся руку на очки. Позади раздались новые выстрелы и ругань Оурела. Я прищурился и сжал рукоятку пистолета так сильно, что заболела рука.