Вот почему я жив, в отличие от многих других, кто зарабатывал на хлеб моей профессией. Ба-бах! Гора мышц и груда патронов. Ноль мозгов, ноль терпения. Живут и умирают со скоростью своей прекрасной реакции. Генетически усиленной на черном рынке.
А я - человек утомленный. Специалист старой школы. Мне нравится включать соображалку.
Я слегка подался влево, вздернул кружку и плеснул самогоном в глаза убийце. По удивленному взвизгу я понял, что не промазал, и развернулся. Лезвие блеснуло в пустоте. Я схватил убийцу за запястье и резко встал, выкручивая ему руку. У того в плече громко хрустнуло, и нож со звоном упал на пол. Я пинком отбросил нож подальше, где его наверняка поднимет какой-нибудь ловкий воришка.
Судя по шмоткам, мой поклонник или сам денег не считал, или работал на богатого, или служил в Службе системной безопасности. Но системные копы в наемных убийцах не нуждаются. Они просто уводят тебя в пустынный переулок и стреляют в башку, предварительно обчистив карманы. Этот же самый тип нанимал меня несколько дней назад и говорил не как богатый. Всего лишь посредник, который немного поднялся.
Я вдавил его лицом в стол. Никто из сидевших вокруг не дернулся. Охранники только сейчас двинулись в мою сторону. Придурки! В наше время найти нормальную охрану невозможно. Идиоты, я шесть раз убью этого подонка, пока вы до меня доберетесь!
Следя за охранниками, я приставил губы к его уху:
- Ублюдок, гони пятнадцать тысяч йен!
Он еле дышал: я придавил его всем телом и почти сломал руку.
- Ты… лоха… нулся…
Я крутанул ему руку сильнее, и типчик издал глухой вопль, который перешел в булькающий стон.
- С чего вдруг?
- Ее нашли… она висела… на пожарной… лестнице… черт… черт возь…
Не выпуская его, я снова поднял глаза. Охранники были еще за несколько столов. Шли прогулочным шагом: привыкли к пьяным потасовкам. Да, переоценил я их. Проехали.
- Мой работодатель… - заикаясь, произнес тип, - будет… недоволен…
У меня в глазах побагровело от злости. Ублюдок зажал пятнадцать тысяч, хотел пырнуть меня в спину, а теперь еще жалуется?!
Я со всей силы дернул его за запястье. Раздался приятный хруст, и отморозок наконец закричал.
- Ты меня подставил! - прошипел я. - Или ни хрена не смыслишь в деле! Он был не один! Ты не говорил, что у него профессиональная охранница! Офицер СБС! Мать твою, я еле справился! - Я опять грубо скрутил ему руку. -
И там был ребенок, дерьмо ты паскудное! В той же комнате!
Я поднял глаза. Охранники уже разделились и заходили с разных сторон.
Мой отморозок почему-то затрясся. Оказалось, смеется. То ли от боли, то ли от шока, то ли у него такое извращенное чувство юмора. Я окинул глазами стол: черные, коричневые, белые физиономии. Самогон всех интересует куда больше, чем мое скромное шоу - такое они не раз видели и сами участвовали. Скучно.
Отморозок заговорил заплетающимся языком, тяжело дыша:
- Ребенок? Какая, на хрен, разница? Тебя наняли убрать человека - убираешь. Ребенок? Придушил бы, тоже мне!
Я хотел сделать ему еще больнее, пусть прочувствует хорошенько; меня прямо трясло от этого желания. Но краем глаза я видел, что охранники обходят стол и приближаются ко мне слева и справа. Я шумно выдохнул, выпустил отморозка и отработанным движением достал из-под плаща два пистолета. Охранники переглянулись. Посетители будто нас и не видели. Отморозок, похоже, вырубился.
- Нам похрен, - прошепелявил сквозь выбитые зубы охранник. - Только выкинь это дерьмо на улицу!
Я кивнул: мы люди цивилизованные. Я не убиваю детей и не стреляю в тех, кто просто делает свою работу. Если не приспичит.
- Ухожу! Без проблем!
Когда играешь по правилам, даже такие кретины тебя уважают.
Один кретин махнул рукой на дверь, мол, уноси его куда подальше.
Паскудное пойло разъедало нутро. По грязному телу тек пот. Всего пару часов назад я убил человека. Убил не того, кого надо, и не получу ни йены. А тот, кого было надо убить, и этот дурацкий ребенок завтра будут мертвы. Их закажут другому стрелку, не такому щепетильному. Какому-нибудь бедолаге, который ничего в жизни не видел, кроме Системы, где миром правит Объединенный совет, где уличные копы худо-бедно следят за порядком, а их офицеры, системщики, вытряхивают из нас последние йены и жиреют как остервенелые клопы. Закажут парню, который и не знал лучшей жизни.
Я опустил руки и медленно попятился. И в этот момент взвыла сирена. Я замер.
- Ховеры! - закричали в толпе.
- Копы! - сообразил кто-то. И начался хаос.
Все вскочили и кинулись к выходу, как последние идиоты. Обо мне тут же забыли, и я обнаружил, что стою с пистолетами, будто истукан, а остальные щемятся мимо меня. Я оправился от шока только под резким лучом прожектора. Рванул против течения и спрятался под стол.
Подпольных баров пруд пруди, и уличные копы с удовольствием берут взятки за такое безвредное нарушение закона. Как только у кого-то кончается терпение и лавочку закрывают, все узнают об этом заранее, и облава налетает на пустой бар, конфискует бочку выдохшегося самогона и добивает какого-нибудь алкаша. В это же время в другом полуразвалившемся доме открывается новый бар. Круговорот жизни в Системе федеративных наций.
Если прилетел ховер, в нем сами офицеры полиции, а не лишь бы кто. Значит, в баре разыскивают кого-то конкретно. Уличные копы в дешевой униформе, бывает, нас поколачивают, но мы знаем их по имени и считаем нормальными ребятами, у которых просто такая работа. Когда я в хорошем настроении, то даже думаю, что их работа нужна. Без них мы, безработные охламоны, разорвали бы друг друга в клочья. Офицеры-системщики повыше уровнем, элита. Они более опасны и хотят больше денег. Они никого не поколачивают, а вот всадить пулю в лоб - это запросто.
Я убрал в кобуры обе пушки и достал свой талисман - пистолет производства калифорнийской корпорации «Рун».
Модифицированная модель 87-а. Запрещен законом, потому что полностью автоматический, не зарегистрирован и без замков с анализатором ДНК. Дорогая штучка.
Как я и ожидал, выход закупорила толпа рвущихся наружу придурков. В ярком свете прожектора эта масса отчаяния отбрасывала резкие тени. Я дослал патрон в патронник и облизал губы сухим языком. В желудке горело, голова раскалывалась. Старый я уже. Причем давно.
- Внимание! - прозвенел металлический голос из громкоговорителя ховера. - Говорит капитан Джек Холлиер из Службы системной безопасности! Всем оставаться на местах до официального сканирования и установления личности!
Формальности, блин. Эсэсбешники плевать хотели, добровольно ты подчинишься или нет. Им даже нравится, если их не слушают. С простыми уличными копами всегда можно договориться - они тоже люди, хоть и с полицейским значком. А вот вонючие системщики - не люди.
Сверху на пол спустилось шесть пар ботинок. Ботинки переливались безумными узорами, от которых болела голова - штурмовики в костюмах-«хамелеонах». Без штурмовиков не проходит ни одна приличная облава ССБ; пока они стоят неподвижно, заметить их практически невозможно. Я выглянул из своего временного укрытия - и глазам не поверил: под столом слева прятались три монаха! Все трое повернули ко мне свои мерзкие маски. Я сморгнул и отполз подальше от выхода, к противоположной стене. По старинке, на карачках. Сзади засвистели пули.
Я продолжал ползти. Я убил двадцать шесть человек и не горел желанием попасться во время случайной облавы. Добравшись куда надо, я тут же вскочил на давно примеченный стол и перемахнул через стену. Приземлился неудачно и ушиб голову об асфальт.
Я лежал в сырой тени и выжидал. Голова гудела. Надо мной висела задняя часть ховера ССБ. Даже красиво: металлический прямоугольник, расплывшийся в энергетическом поле, прожектора пронизывают ночь, страховка штурмовиков тянется в стороны, как щупальца. В сумме получается отвратительное жирное насекомое.
Нахлынула волна паники. Я заставил себя поморгать, и в голове немного прояснилось. Я кое-как приподнялся, проверил пистолет и отхромал на несколько шагов назад, где тень погуще. В спине болело, потому и хромал.
