Зажав закамуфлированную железную дубинку в широкой ладони, Лев Александрович неторопливо вышел из-за угла и направился к дому с праздничными голубыми ставнями.

Ожидающие сразу зацепили его взглядами и, двигаясь по мягкой траве к воротам, он чувствовал затылком их недобрые зрачки.

Когда он уже взялся за торчащий из отверстия в калитке шнурок звонка с большой черной бусиной на конце, за спиной раздалось: «Эй ты, мужик, ну-ка стой!»

«Однако, поступил правильно,» – подумал Полковник и удобнее перехватил пустяковый на вид, но, на деле, весьма увесистый сверток.

Парочка быстро перешла неширокую улицу и остановилась рядом.

– Тебя Мизимов зовут? – спросил крепенький румяный молодец в спортивной рубашке, обнажавшей накаченные мускулы.

– Ну, допустим, – приготовился Полковник.

– Мы тебя, козла, давно ждем, – разлепил тонкие губы второй, высокий, серый, с вытянутым бритым черепом и раздавленной переносицей.

– А что надо? – осведомился Полковник.

– Деньги надо отдавать вовремя, паучина позорный! – зарычал высокий, а румяный крепыш неожиданно выбросил кулак, целясь Полковнику в лицо.

Многое в жизни подводило Полковника, а вот реакция не подводила никогда. Он уклонился и без размаха, коротко и сильно ударил в лоб газетным рулоном стоящего атакующего крепыша. От неожиданности тот сначала не почувствовал боли, просто ощутил, что ударился лицом о кирпичную стену. Потом ноги его подогнулись, он опустился на колени, а из лопнувшей у него на лбу кожи закапала кровь.

Конечно, в драке Полковник справился бы с двумя нападавшими и без коварного приема в виде хорошо закамуфлированной тяжелой трубы. Но Полковник был стреляным волком, и считал, что противника вообще не следует приучать, к тому, что с ним будут драться. Это пробуждает у противника азарт и ненужный инстинкт спортивного соревнования. Противника нужно приучать к тому, что его просто будут бить. Битье без драки у противника никакого соревновательного инстинкта не пробуждает, а, напротив, пробуждает инстинкт уносить ноги.

– Теперь ты! – сделал Полковник приглашающий жест рукой в сторону бритого.

Тот перевел взгляд на так неожиданно выведенного из строя подельника, потом на газету в руках Полковника, затем снова на капающего кровью бойца и заверещал:

– Да, ты что, мужик? Башкой двинулся? Ты ж его убил!

– Может, еще и выживет, – успокоил его Полковник. – А вообще я не Мизимов. Я другой. В лицо своих должников надо знать, – назидательным тоном добавил он и дернул торчащий из калитки шнурок…

Лена осторожно выглянула из чуть приоткрытой калитки. Увидела Льва Александровича, узнала, облегченно вздохнула и улыбнулась.

– Это ты, Лева, вот хорошо… – обрадованно произнесла она.

Обнаружив у своего дома Полковника, Лена явно почувствовала себя уверенней, вышла из калитки и оглядела проулок.

В дальнем его конце ковыляла несчастливая парочка напавших на Полковника соглядатаев. Бритый, обняв под руки, помогал идти своему пострадавшему напарнику.

– Ну, проходи, проходи, что же мы застряли в дверях… – засуетилась Лена. – Это вот я такая плохая хозяйка, гостя на пороге держу…

Они вошли в калитку и направились к дому с застекленной верандой.

Мизимовский двор был чист и аккуратен.

К высокому крыльцу вела дорожка из ровно уложенных узорных больших бетонных плиток, таких же, какие украшали площадь перед областным Сберегательным банком.

Дверь стоящего в глубине гаража была открыта, и оттуда высовывался симпатичным темно-синим рыльцем новенький семейный малолитражный «Фольксваген».

«Неплохо стали платить в службе безопасности «Сибпромнефти», – подумал Полковник. – Это мне нужно, если ни спать, ни есть, ни за квартиру платить, года два на такую игрушку работать.»

Уже у самой веранды из свежепокрашенной голубой конуры бесшумно вылезла большая черная немецкая овчарка. Подняв уши торчком, она внимательно уставилась на Полковника круглыми шоколадными глазами.

– Фу, Рэкс, фу! – замахала Лена рукой на собаку, хотя овчарка и не думала проявлять агрессивность и даже, как показалось Полковнику, смотрела на него со спокойным дружелюбием.

Лев Александрович Садовский давно знал Лену Лаврову.

И не только по школьной доске спортивных достижений.

Они сели на кухне, заполненной светлым деревом новенького, еще пахнущего лаком гарнитура. Лена сварила кофе. Он был приготовлен, как он любил, в медной турке из молотых зерен.

С утра Лена занималась приготовлением варенья из айвы. В сияющем от солнца медном тазу булькал медовый сироп. В кухне стоял аромат, заставляющий волноваться всех пчел в округе. Самая смелая из них озабоченно ползала по краешку блюдца, в котором остывали снятые с варенья перламутровые пенки.

– Лева, только не ври, что ты ко мне пришел… Ты к Сережке пришел, – присела хозяйка на стул и старательно поправила полы короткого халатика. – Только его нет.

– А где же он? – отхлебнул кофе Полковник.

– В больнице, – вздохнула Лена. – Из-за своей беды.

– А что так? Ведь раньше Искра сама его из запоя выводила? Укол сделает и все. Позвала бы ее.

– Так она приходила. Как чувствовала. У него еще и запой как следует не начался. Пришел чуть-чуть выпивши, я его ругать начала, а тут и Искра входит. Она ему как всегда укол сделала для профилактики, чтобы дальше в запой не ушел. А, видишь, как получилось… У него ночью приступ белой горячки начался. Температура. Бред. Даже меня узнавать перестал… Лева, тебе варенье дать попробовать?

– Дай, конечно!

Лена поставила перед ним блюдечко с только что поспевшим айвовым вареньем.

– Ну, вот, утром я снова Искре позвонила. Она сразу прибежала, опять какие-то уколы сделала, но не помогло… Пришлось скорую вызывать. Он уже совсем не в себе был… какую-то околесицу нес… Про деньги какие-то кричал…

– Про какие деньги? – притворяясь равнодушным, спросил Полковник и попробовал варенье. Оно было густым и душистыми. Но на его вкус, пожалуй, слишком сладким.

Лена опустила свои немигающие стрекозиные глаза за стеклами больших каплевидных очков.

– Да, я точно не знаю… Но, думаю, что про свой проигрыш в казино… Он последнее время в наш клуб «Мистер Икс» начал захаживать… Ну и проигрался. Не так, что бы много, но отдавать-то все равно надо! А у нас, как раз, сейчас денег нет. Гарнитур на кухню только купили…

«Да и машину, – добавил про себя Полковник. – Причем, вторую.»

Полковник знал, что Мизимов ездил на новенькой японской «мазде».

Лена подняла глаза и виновато посмотрела на него.

– Так, наверное, по этому поводу вышибалы под твоими окнами дежурят? – спросил Полковник.

– Ну, да! Я ж им говорила, что его нет, что он в больнице… Что его еще долго не будет… Не верят. Ждут. Я им говорила, с головой у него плохо. Помутнение сознания. Врачи говорят, что очень тяжелый случай. Хорошо, если через месяц выйдет… Лева, это ты их прогнал?

– Да, попросил уйти…

– Вот хорошо… А то уж прямо из дома боюсь выйти.

– А ты на машине!.. Пешком-то они тебя не догонят…

– Смеешься… – Лена опустила вниз грустные глаза.

– Почему смеюсь… Хорошая машина. Дорого, наверное, стоит, а?

– Да я точно не знаю… Это Сергей покупал. Им там какую-то премию, за что-то дали. Я точно не знаю…

«Это что ж за премия такая? – задал себе вопрос Полковник. – Может быть, за прошедшую неделю Мизимов первым заместителем Аврамовича стал? Или, не дай бог, самого олигарха подвинул? Так ведь не слышно было… Общероссийская пресса молчит. Что за премия такая размером в две мои, да и его годовые зарплаты?… А уж, чтоб Ленка не знала, какую мужу сумму в карман положили, это уж из области абсолютной фантастики. Вот такого уж точно быть не может ни при каких условиях.»

– Так надолго, ты говоришь, он в больницу попал? – поднял он на Лену взгляд.

– Врачи говорят, надолго. Помутнение сознания. Самое малое, на месяц, – удрученно проговорила Лена.

– Да, ну и дела… Вот бедняга, – посочувствовал Полковник. – А что он про взрыв на заводе говорил?