– Тропка! – первый увидел прогалину между зелеными метелками Миногин. Беглецы бросились в зеленый тоннель. Под ногами оказалась дорожка из засохшей глины. Время от времени тропинка разделялась на два или даже три рукава. Какой из них выбрать, доверяли не голове, а ногам. Они бежали, и слышали за своей спиной шум и крики. По следу шала погоня.

Камыш кончился внезапно.

Прямо перед ними лежал пологий холм. По его вершине шел высокий забор из не струганных досок. А над ним, в несколько рядов, топорщилась ржавая колючая проволока. Холм, словно заплаты, усеивали крышки погребов. Рядом с ними из земли торчали по-корабельному согнутые крючками отрезки труб. Они служили для вентиляции подземных помещений. Внутри холма заводчане хранили картошку и стеклянные банки с помидорами, патиссонами и огурцами. Утыканный согнутыми трубами холм походил на неуклюжий морской сухогруз. Только, в отличие от морского судна, плыл он не через океан. Холм плыл через время.

Преследуемая группа рванула между крышками погребов вверх.

К забору они подбежали совсем задохнувшись.

Рвать штаны на колючей проволоке им не пришлось. На вершине холма Вольтемир Николаевич показал себя с лучшей стороны. Ударом ноги, Миногин выбил одну из досок. Они поочередно протиснулись в образовавшуюся щель.

Маскируя маршрут, Ефим сразу прислонили доску на место. Потом они прислонились спинами к забору и стали жадно дышать. Их раскрытые рты, как насосы, втягивали воздух, скипидарно пахнущий древесными опилками и спрятавшимся где-то рядом болотом. Они дышали и ловили звуки, доносящиеся из-за забора. Но все было тихо. Видимо, погоня потеряла их на камышовом поле.

Ефим осмотрелся.

С этой стороны к забору вплотную подступал густой кустарник. А ниже, сквозь ветки как будто просматривалась дорога.

– Ну, ситуация! – согнувшись крючком и опершись руками о колени, выдохнул Вольтемир Николаевич. – Нарочно не придумаешь… От какой-то шпаны бегать приходится! И чего я пистолет в карман не сунул?.. А ты, Руслан, – посмотрел он на водителя, – чего без оружия ходишь?

– Я-то что, Вольтемир Николаевич? – тяжело дыша, отозвался тот. – Мне оно за баранкой зачем? И без меня есть, кому курками щелкать… – негромко добавил он в пространство.

Миногин, видимо, принял последние слова на свой счет. Он наградил водителя длинным взглядом своих темных глаз-трубок, как будто собрался что-то сказать, но так ничего и не произнес.

– Да, это, похоже, и не шпана… – сказал Ефим. – Полагаю, это – ваши местные конкуренты…

– В каком смысле конкуренты? – с удивлением в голосе спросил Вольтемир Николаевич.

– В желании взять на хранение ГПУ, – ответил майор.

– А они что, знают о том, что это такое? – прищурился Миногин.

– Похоже, знают, – не стал его щадить майор.

Лицо Миногина на несколько секунд застыло коричневой маской.

– Ну, это не конкуренты… – после паузы с нарочитой иронией в голосе произнес он. – Какие это конкуренты? У меня в машине трое таких специалистов сидят, что они из этих дикарей в минуту фарш сделают, со всеми их палками и железками!

– Чего ж вы этих специалистов в погоню не отрядили? А сами рванули, да и меня сманили побегать?

– Делом они занимались… Электромагнитный фон фиксировали, специфическое излучение искали… Ну, сами понимаете, какое… Местонахождение Пульта по излучению засечь проще всего… – Вольтемир Николаевич искоса взглянул на Мимикьянова. – Отрывать не хотел. Не удержался вот! Молодость вспомнил. А, оказывается, тут – западня… Стратегия и тактика!

– Ну, а как вы думали? – расправил плечи майор и набрал полные легкие воздуха. – Война – занятие интеллектуальное… Не для дураков! – назидательно закончил он и искоса взглянул на Миногина.

Выражение лица начальника службы безопасности холдинга «Спецприбор» ему не понравилось. Глаза-стволы окаменели, в носогубные складки углубились. Мимикьянов извиняющимся тоном произнес:

– Я имею в виду, прежде всего, себя. Вы-то здесь – человек чужой, а мне-то местную публику знать положено.

Он с удовлетворением заметил, что глаза собеседника ожили, а морщины утратили рельефность. Вольтемир Николаевич принял его слова, как извинение, и угроза внутреннего конфликта в маленьком коллективе беглецов миновала.

Ефим попытался сквозь ветки рассмотреть лежащий перед ними ландшафт, и, наконец, понял, где они оказались.

– Ну, что, отдохнули и вперед! – сказал он. – А то, дождемся, что из нас отбивные наделают…

Беглецы отклеились от шершавого забора и стали продираться сквозь цепляющиеся кусты. Вскоре, перепрыгнув через неглубокий, затянутый землей дорожный кювет, они оказались на твердом покрытии.

Под ними находилась старая, заброшенная бетонная дорога, ведущая к давно закрытой, еще военной проходной Машиностроительного завода.

С одной ее стороны сплошной стеной тянулась бесконечная линия заборов, с другой – редкий кустарник, за ним – степь. Заброшенная бетонка метров через триста проходила как раз мимо главной улицы поселка, где они и оставили автомобиль с кунгом и имеющимся в нем подкрепленьем.

Быстрым шагом они направились по выщербленной бетонке в сторону жилой части поселка.

А надо было не просто идти быстрым шагом. Надо было бежать.

Когда они прошли примерно половину пути, из-за металлического забора, расположенного впереди по ходу их движения, высунулось несколько мужских голов. Увидев идущих по дороге, они что-то радостно закричали, и их торсы начали подниматься над краем забора, будто выдавливаемые мощными поршнями.

Сомневаться не приходилось: это были их преследователи.

Что было делать?

Преследуемые повернулись и побежали в обратную сторону.

Это было плохое решение. Правда, любое другое, было ничем не лучше.

Они бежали и, оборачиваясь, видели: расстояние между ними и преследующей группой тает, как снег на солнце. Что ж, ребята были моложе, злее и азартнее.

– А вот, представьте, Ефим Алексеевич, – тяжело дыша, прокричал бегущий рядом Миногин, – был бы у нас сейчас в руках Пульт, а? Раз, два и позади нас не бандиты, а – пустое пространство! Разве плохо?

– Нет, не плохо! – вынужден был согласиться майор.

Он оглянулся. Преследователи оказались совсем близко, метрах в тридцати. Они бежали молча, полностью сосредоточенные на добыче, которая уже почти находилась у них в руках.

Убегающие прибавили ход, как только могли. Но могли уже не много.

Темные группа людей с белыми черенками для лопат и обрезками витой металлической арматуры приближалась.

И в этот момент Ефим увидел, как со стороны заброшенной проходной им навстречу движется тентованный КАМАЗ.

Тяжелый грузовик проехал мимо них, дохнув в лицо теплым запахом отработанного мазута. За их спинами он громко посигналил.

Убегавшие невольно обернулись. А потом и остановились.

Уже почти настигшие их бойцы с палками и арматурой остановились и столпились у кабины автомобиля. Ее дверца открылась, и из машины высунулся человек. Ефим его узнал.

Человек что-то спросил сгрудившуюся перед ним вооруженную группу, потом погрозил пальцем. Бойцы стояли, опустив головы, палки и арматурные штыри. Потом они дружно развернулись и мрачной толпой побрели в сторону поселка.

КАМАЗ дернулся и задним ходом подкатил к замершим на месте беглецам. Человек продолжал стоять на подножке. Лучи заходящего солнца плясали в его бронзовой бороде.

– Вас не подвезти? – спросил он. – А то тут у нас неспокойно что-то сегодня?

На подножке кабины тентованого грузовика находился Михаил Иванович Варга. То ли цыганский барон, то ли глава общины цыган-футуралов, то ли, вообще, неизвестно кто.

– Вас куда отвезти? – спросил Варга?

Миногин смотрел на неожиданного спасителя внимательно. На вопрос не отвечал.

– Лучше всего к дому Гергелевича, – сказал Ефим.

– Куда скажете! К Гергелевичу, так к Гергелевичу! – кивнул Михаил Иванович. – Залезайте в кузов, там у меня чисто. Только, вы не возражаете, если мы небольшой крючок сделаем по объездной дороге? У поселка шоссе перекопали, прямо не проехать… Но вы не беспокойтесь, много времени не потратим: минут десять, от силы…