— О чем? — удивленно спросил Дон, отпив глоток портвейна.

— О принятии священного сана. Мы могли бы возвести вас в ранг Проповедующего Апостола. Я думаю, это окажет неоценимую помощь в привлечении новообращенных в нашу Церковь и, конечно, расширит ряды воинов джихада против краденов.

— Совершенно не думал, — произнес Дон без особого энтузиазма, — ведь дело в том, что я, знаете ли, даже не являюсь прихожанином, да и мои родители не были религиозными. Я вырос в совсем другой среде.

— Значит, сын мой, вы незнакомы с церковными доктринами?

— Не очень. Ведь я космопилот. Не будет ли слишком неожиданным, если я вдруг стану этим самым — как вы сказали? — Проповедующим Апостолом?

Его Святейшество затянулся своей черной сигарой и покачал головой:

— Нет, сын мой. Слышали ли вы когда-нибудь о Лойоле?

— Не помню такого.

— Если вкратце, то Игнатий Лойола родился в пятнадцатом веке и имел аристократическое происхождение. В молодые годы от оставил карьеру придворного и стал военным. Он проявил себя во многих битвах, а также прославился, как большой, э-э, дамский угодник и кутила. Однажды, спасаясь от мужа своей любовницы, он выпрыгнул из окна, сломал ногу, и потом хромал всю жизнь. — Великий Пресвитер позволил себе рассмеяться. — Однако, залечивая свои многочисленные раны, Лайола читал о жизни Христа и все больше задумывался о Боге. Наконец, после долгих размышлений он вместе с шестью друзьями дал обет аскетизма и позже был посвящен в духовный сан. Они организовали новый орден — Общество Иисуса, или иезуитов. Этот Орден стал одной из мощнейших религиозных организаций, когда-либо существовавших в истории. После смерти в 1622-м году Игнатий Лайола был канонизирован.

Дон Матерс почувствовал себя не совсем уютно. Очевидно, Великий Пресвитер был очень нужен Деммингу и Ростоффу, в противном случае они не стали бы посвящать во все детали дела. Но Дон вовсе не стремился к священному сану, ему хотелось распорядиться остатком жизни по своему усмотрению.

— Вы сказали, что он потратил годы на изучение жизни Христа, но я боюсь, что мои обязанности главы Корпорации не оставят мне достаточно времени на занятия.

— Сын мой, доктрины священной Церкви не так уж сложны. По существу, эти доктрины своим сегодняшним видом обязаны тому факту, что пятьдесят лет назад мыслящие люди стали покидать ряды прихожан церкви того времени. И это не удивительно, поскольку иудаизм, христианство, мусульманство и буддизм возникли много веков назад, даже тысячелетий. Они появились в среде кочевников, или, говоря антропологическим языком, у варваров. Естественно, что многие моменты их учений не способны были удовлетворить образованного человека.

— Какие, например? — поинтересовался Дон, чтобы просто что-нибудь спросить.

— Возьмем такой пример. Согласно Библии, принятой иудеями, христианами и даже, хотя и в меньшей степени, мусульманами, Бог выглядит, по существу, как человек. С точки зрения образованного человека это — совершеннейшая чепуха. Ведь человеческое тело приспособлено к соответствующей земной окружающей среде. А что же Бог? Если у него половой орган? Если да, то зачем? Что он им делает? Может быть, у него есть задний проход и пупок? Если есть — то для чего? А зубы — что он ими кусает? Для чего ему органы чувств: глаза, уши, нос? Всеведущий Господь вряд ли нуждается в органах чувств, которые необходимы нам с вами.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Дон.

— Даже основные доктрины трудно рассматривать, как неоспоримые. Возьмем Десять Заповедей. Считается, что Моисей взошел на Синай, где общался с Богом. Кстати говоря, здесь есть над чем посмеяться. Моисей захотел увидеть лицо Господа, но ему дали понять, что божий лик для него слишком свят. Однако, Создатель предоставил ему возможность взглянуть на «нижние части», как там сказано. Почему же ягодицы Всевышнего менее святы, чем Его лик? Это трудно понять. Но, так или иначе, Десять Заповедей были выгравированы на камне, и Моисей унес его к людям. Интересно, на каком языке их написали? Иудеи в то время не имели письменности. Может, иероглифическим письмом? Пиктографическое письмо египтян вряд ли могло передать идеи Десяти Заповедей. Я советую вам на днях их перечитать. Не все они способны воодушевить современного человека. Большинство из них основаны на том, что вы должны почитать Иегову и никого другого. А он представляется не совсем умным.

— Например? — спросил Матерс. Во времена его учебы, когда заходили разговоры на тему религии, он часто говорил, что хоть он и агностиком, но верит в Десять Заповедей…

— Например: «Почитай отца твоего и мать твою…,» — процитировал Великий Пресвитер с цинизмом. — Ну, а если они не достойны уважения? Если один — пропойца, который бьет вас, а другая — сифилитичка и проститутка, которая из-за своей болезни произвела вас на свет слепым? Или — «Не убий!» Краденов тоже не убивать? На протяжении всей своей истории человечество совершало убийства, а в религиозных войнах — особенно. Или «Не возжелай ближнего своего?» — В глазах главы Церкви появились лукавые искорки. — Хотя, конечно, эта заповедь касается гомосексуализма.

Матерс посмотрел на него и сказал:

— Извините, Ваше Святейшество, но сдается мне, вы говорите не очень благочестиво.

Великий Пресвитер отложил сигару и взял стакан с портвейном.

— Сын мой, — с кислой улыбкой проговорил он. — Сказано, что чем больше познаешь религию, тем меньше веришь. Однако, сейчас я говорю не о нашей религии, а о старых и древних течениях. Современная религия вполне вписывается в сегодняшние реалии. Мы не представляем себе Бога, который в образе человека спустится на Землю и накажет тех, кто не поклоняется ему искренне и бездумно. Мы верим в эволюцию, а не в творение, хотя допускаем тот факт, что Всевышний ее направляет. Придерживаясь той истины старых религий, что с другими следует поступать так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой, мы отбрасываем все анахронизмы.

Демминг и Ростофф вернулись к столу.

В заключение своей речи Великий Пресвитер произнес:

— Подумайте об этом. Я думаю, что от принятия вами священного сана наши общие, м-м-м, интересы только выиграют.

— Хорошо.

— Леди, должно быть, в Золотом Зале, — заговорил Демминг. — Не присоединиться ли нам к ним?

Золотой Зал примыкал к столовой и, конечно, оправдывал свое название. Даже рамы, в которых красовались произведения живописи эпохи Возрождения, были из золота. И вновь плохо знакомый с искусством Матерс поражался великолепию старинных шедевров и мебели.

Дамы сидели, держа в руках маленькие рюмки для ликера. Находившемуся под впечатлением от интерьера Матерсу показалось, что в рюмке Алисы, где скорее всего была водка или джин, сверкали золотые искорки, сливавшиеся с отблесками драгоценного металла, сияющего в зале.

Девушка залилась смехом:

— Это «Голдвассер», полковник Матерс… Ах, Дон. Этот напиток доставлен из Гданьска. В самом деле, очаровательная игра красок, но слишком сладкий. В нем есть мельчайшие крупинки золота, поэтому перед употреблением бутылочку нужно взболтнуть, чтобы крупинки равномерно рассеялись.

— Я каждый день узнаю что-то новое.

Все заулыбались или рассмеялись.

В присутствии дам разговор велся на непринужденные темы, но Великий Пресвитер посмотрел на часы, потом на компаньонов, и вздохнул, как бы сожалея:

— Боюсь, но из-за утренней службы мне придется вас покинуть. Было очень приятно провести с вами время.

Он перевел взгляд на Демминга и Ростоффа:

— И я надеюсь, что наша встреча принесет свои плоды.

Демминг неуклюже встал на ноги, подозвал одного из слуг и, как только Великий Пресвитер попрощался, проводил его к лифту. «В этом здании какая-то дьявольски хитроумная система, — подумал Матерс, — здесь в каждой комнате есть двери лифта».

Как только Его Святейшество вместе с провожавшим его слугой ушел, Дон сказал:

— Послушайте, я бы хотел поспать. Судя по вашим словам, завтра предстоит трудный день, к тому же, с утра я должен буду явиться с докладом в космопорт. Командование наверняка меня заждалось, хотя, впрочем, они и не пытаются меня искать.