- Дорни, вы с Кеджлисом видели хоть одно племя по дороге сюда?

- Нет, - покачал головой молчаливый степняк. - Два-три очень старых кострища... Видимо, следы стойбищ. Когда мы вместе с Армией возвращались в Город Пауков, там уже никого не было. Боюсь, что здесь теперь никто не живет. Но сейчас мы идем на запад и...

- Каракурт! - в сердцах выругался Эль. - Никак не могу привыкнуть, что ты теперь так разговариваешь! Из того, старого Дорни, ни "видимо", ни "запад" дубинкой не вышибешь.

- Я помню... - улыбнулся Дорни. - Я все помню. Помню ту, первую ночь, когда к нам пришли Питти и Элоиз... Даг хотел убить шамана и забрать его нож. Он был неплохой парень, этот Даг... Но очень глупый. Даже глупее меня.

- Мне жаль, что так вышло тогда, - сказал Питти и сам не понял, почему это сделал.

- Ты не виноват. Конечно, тебе пришлось убить троих охотников, но ведь это мы на тебя напали. Лор был моим другом... Тогда. Был другом старого Дорни.

- Ну ладно, - Эль решил переменить тему. - А почему Кеджлис все время держится сзади?

Действительно, смертоносец постоянно отставал и теперь виднелся в половине броска копья позади. Кеджлис исправно заботился о восьмилапках, но ни Питти, ни Элю это в голову пока не приходило. Они-то рассчитывали, что смертоносец позаботится о них самих, отгоняя с дороги опасную ядовитую живность, которой так много в Степи. Теперь же заниматься этим приходилось шаману, а его возможности не шли ни в какое сравнение с силами восьмилапого.

- Впереди три скорпиона, - сообщил Питти. - Их даже видно... Давай возьмем левее, что-то они упрямятся, не хотят уходить. Наверное, едят кого-то.

- Втроем они даже паука-верблюда приканчивают, - поделился познаниями Эль. - Если, конечно, загонят. А он покрупнее иного смертоносца.

Они повернули и на почтительном расстоянии обошли обедающее семейство. Крупный, блестящий черным панцирем на солнце самец настороженно проводил взглядом людей. От них исходили какие-то странные импульсы, заставлявшие хищника нервничать.

- А ведь это люди, - вдруг остановился Дорни. - Мы им уже ничем не поможем, но это были люди...

- Наверное, остатки какого-нибудь племени, у которого все охотники погибли в Великом Походе, - предположил Эль. - А может быть, и нет...

- Глубокомысленно рассуждаешь, - не проявил интереса шман. - Может быть так, может быть, нет... Широко мыслишь, брат Веснушка. Дорни, ты говорил, что Армия пауков в Степи. А где они могут быть сейчас?

- Западнее, впереди, - махнул рукой степняк. - Они идут к Лесу. И мы тоже, верно?

- Верно, - кивнул Питти. - Вижу заросли кустов. Там полно сухостоя, солнце уже низко, а заботливо сработанные Элем сандалии истерли мне все ноги. Дождемся у кустов Кеджлиса, пусть выгонит оттуда всех шатровиков, сороконожек и кто там еще окажется. Будем ночевать.

Так и сделали: приблизившись к кустарнику, люди опустились на землю и дождались Кеджлиса. Смертоносец подошел к ним очень не спеша. Урма отказалась показываться на глаза Питти сейчас, и уговорить ее восьмилапый не смог. Теперь он немного волновался, опять теряя беспокойных детенышей из вида.

"В кустах есть сороконожки. Поймать вам одну?"

- Лучше убей, - попросил его Питти. - Только пожалуйста, не впрыскивай яда, от этого мясо становится жестким.

"Ты странно говоришь," - не понял шутку мрачноватый Кеджлис и затрещал кустами.

- Мне показалось, там кто-то есть... - задумчиво смотрел Дорни на восток.

- Волноваться не о чем, с нами смертоносец. Мы, считай, имеем разрешение здесь гулять от самого Повелителя, - беспечно растянулся на траве Эль. - Вот я и дома. Степь.

За пределами видимости, в зарослях высокой травы притаились восьмилапки. Глуви упрашивала Урму выйти наконец к людям, но та не соглашалась.

"Когда стемнеет, мы же договорились! Тогда мы всю ночь будем рядом, а увидят нас только утром!"

"Но какая разница?"

"Питти всю ночь будет думать, и решит отвести нас домой. А утром мы его сразу потащим вперед, и с каждым шагом будем все дальше от дома."

"Я хочу кушать..." - грустно сообщила Глуви. - "Дома мы бы поймали кролика. А здесь все так быстро бегает..."

"Ты просто не умеешь охотиться!"

Загоревшись новой идеей, Урма приложила все силы к тому, чтобы накормить сестру. Ведь она уже взрослая самка, которая всегда сможет сама о себе позаботиться, пусть даже и в незнакомой Степи! Но те твари, что копошились под лапами, были слишком мелки, а другие - слишком хитры и быстры. Восьмилапики еще не умели пользоваться силой своего сознания, главным преимуществом смертоносцев перед другими обитателями планеты.

Наконец в траве мелькнул панцирь большого зеленого жука. Боясь потерять его из виду, Урма кинулась на добычу со всей возможной скоростью, сильно напугав сестру. Увы, жук мгновенно скрылся в узкой и глубокой норе.

"Ищи, Глуви, не стой!" - потребовала Урма. - "Мы должны загнать кого-то вместе, как шатровики!"

"Вдруг они нас слышат, эти насекомые..." - отозвалась сестра. - "Вот же он, прямо передо мной. Сейчас я прыгну, а если промахнусь - лови его."

"Кого?" - удивилась Урма, но тут же заметила невиданное прежде насекомое на расстоянии прыжка от Глуви.

Это был крупный рыжий экземпляр кузнечика. Выкатив глаза, насекомое спокойно сидело в траве, но давно перестало жевать. Кузнечик не мог понять, действует ли еще его маскировка. Ответ пришел в виде метнувшегося к нему смертоносца.

"Лови!"

Урма бросилась наперерез выпрыгнувшего из-под самых лап Глуви кузнечику. Но тот высоко подпрыгнул и, раскрыв крылья, по ветру спланировал далеко в сторону. Глуви почти догнала его, но кузнечик затрещал крыльями и изменил направление полета, а коснувшись длинными мощными ногами земли, сделал неожиданный прыжок в сторону.

"Вместе!" - бросила Урма сестре, но она и без того не отставала. Это был вызов. Охотничий инстинкт заставил их забыть обо всем. - "Он быстро устанет!"

Но кузнечик и не думал уставать. Подпуская стремительных смертоносцев вплотную, он каждый раз отпрыгивал в самый последний момент. Азартная охота уводила восьмилапок все дальше к северу, и через некоторое время Глуви, вдруг заметив в отдалении мирно пасущегося жука-носорога, забеспокоилась.

"Урма, мы уже далеко!"

"Ты собираешься мне помогать, или нет?!" - кузнечик снова спасся, и рассерженная Урма налетела на сестру. - "Что - далеко?"

"Мы далеко от Кеджлиса," - объяснила Глуви. - "Если сейчас на нас нападут шатровики, нам не успеть. Надо вернуться."

"Как это далеко от Кеджлиса?" - не поверила восьмилапка. - "Я чувствовала... И сейчас чувствую."

На миг обе сестры замерли. Да, они чувствовали присутствие совсем рядом сородича, да не одного, а... Много, очень много! И их становится все больше! Урма первая догадалась подпрыгнуть вверх, взлетев на миг над высокой травой. Опустившись, она передала Глуви картинку увиденного.

Почти на самом горизонте двигалась длинная цепь смертоносцев. Некоторые, чуть ближе, стояли, будто в ожидании. Люди на месте восьмилапок переглянулись бы, но паукам этого не требуется. Сестры со всех ног бросились на юг. Для них, похищенных в самом нежном возрасте, такое количество сородичей было страшнее, чем нападение десятка скорпионов.

Они не видели, что позади них от большого отряда смертоносцев отделилось несколько особей и пустилось в преследование. Мощные, взрослые восьмилапые быстро сокращали расстояние до паучат. Глуви, всегда чуть более резвая, постепенно отрывалась, чувствуя поощряющие сигналы Урмы. Она не хотела втянуть сестру в неприятности...

Ничего не подозревающий Питти между тем лежал на спине и разглядывал красивый степной закат. Здесь действительно оказалось гораздо теплее, чем в Горах. Прохлада осенней Степи была даже приятна.

- Как ты думаешь, Кеджлис, кто кого победит в войне?

"Мне не надо думать. Я всегда готов сражаться за моего Повелителя. Мы прокусим их брюха и всосем их мясо."

- Правда? Вы их съедите, или это только так говорится? - заинтересовался Питти. - А в самом деле, как вы поступаете с мертвыми восьмилапыми? Если, скажем, это не враги, а ваши же товарищи?