Она резка распахнула глаза, когда Тиалида убрала ладони с ее висков. У нее было ощущение, что голову вдруг перестал сдавливать странный обруч и она в ответ вот-вот разлетится на куски — так сильна была боль. Дэра встретилась взглядом с темными очами своей мучительницы и заметила, как бешено пульсирует зрачок в чужих глазах. Дир Влант поспешила разорвать зрительный контакт и поскорее сесть куда-нибудь. Интересно, что Хранящая Тьму увидела в ее глазах? И это ли стало причиной ее бегства? Или Тиалида просто не захотела показывать ей, в каком состоянии находиться сама? Вопросы-вопросы, а ответов не предвидится.

— Вы можете покинуть кабинет, — царственно обронила дир Влант, но Дэра услышала усталость в ее голосе, как ни старалась ее скрыть Хранящая Тьму.

— Благодарю, я бы предпочла еще немного здесь задержаться, — вежливо ответила она, понимая, что сейчас банально не сможет встать и выйти — сил не хватит.

— Эадиль, помоги ей, — попросила-приказала Тиалида Хранящей Свет.

— Будь повежливей, Тиал, мы все устали, — огрызнулась златовласая красотка великолепно поставленным голосом и все же подошла к ней. — Плохо, да?

— Угу, — буркнула Дэра. А смысл задавать идиотские вопросы, чтобы получать на них такие же ответы?

— Сейчас немного подлечу, — улыбнулась ей мягко Эадиль дир Лионс, беря ее ладони в свои руки.

Через мгновение Дэрисса почувствовала, как ее тело наполняется магией Света, как оно забывает об усталости, получив доступ к силе. Это было упоительно. Краткий миг иллюзорного счастья, и в то же время силовой вампиризм. Стоило это осознать, как настроение тут же вернулось в отвратное состояние, а дир Лионс грустно улыбнулась, словно прося прощение.

— Твое тело и дух сопротивляются и такому вторжению, — пояснила Хранящая Свет. — Если с Тиал ты сама этого хотела, понимая необходимость, то сейчас действуешь на инстинктах… Большим в данный момент я вряд ли смогу тебе помочь.

— И на этом огромная благодарность, — пошатываясь, все же поднялась она из кресла. — Вы не могли бы мне подсказать, где найти Явальда?

— Он тут не далеко, я провожу, — почему-то тут же высказалась Эадиль, хотя Дэра не ждала ни от кого из Совета помощи.

Они покинули кабинет вместе. Легкий ветерок, что случайно проникал в коридор из приоткрытого витражного окна, играл с пламенем зачарованный свечей. Пахло пылью, огнем и почему-то лекарствами: мятой и ромашкой. Идти, действительно, оказалось недалеко, буквально пара поворотов и они оказались перед незапертой дверью.

— Рядом с ним постоянно кто-то дежурит, на случай приступа.

— А?

— Плохо. Ты бы не выжила, например.

— Это почему? — удивленно уставилась Дэра на Хранящую Свет. На золотистых волосах кайораны играли отблески свечного пламени, глубокие темно-зеленые глаза излучали беспокойство.

— Потому что в последний раз его вытаскивали силой Тьмы, Смерти и Сумерек, разом.

— Три надстихии! — тихонько присвистнула она.

— Именно, лишь с первостихиями происходит что-то не то, по их родам и больший удар наносится. Но сама понимаешь, рода надстихий не такие уж большие, да и чистые обладатели этих даров — вообще редкость.

— То есть, все совсем плохо? — устало спросила она.

— Не совсем, но могло быть и лучше. Думаю, что ты уже знаешь, что делать дальше? — сощурила в этот совершенно кошачьи глаза Эадиль.

— Да, — кивнула она, — мстить.

— Только не спеши, — предупредила ее Хранящая Свет, — слышу я, что тебе еще какое-то задание Тиала предоставит.

— Опять? — потрясенно выдохнула она. Дэра устала, так хотелось отдохнуть и подумать, собраться с силами, чтобы отправиться на Пик Судеб, а тут… Новое задание! Только его ей и не хватало!

— Именно. У нас слишком мало кайоран, на которых действие "паука" почти не сказывается. Вот и работаем, с кем можем, — разъяснила ей ситуацию дир Лионс.

— Благодарю за все, — поклонилась она Хранящей Свет.

— Не за что, Дэрисса, — мягко молвила кайорана и отправилась обратно, оставив ее в одиночестве перед дверью.

Она осторожно заглянула в приоткрытую дверь и очень удивилась. Комната оказалась небольшой спальней, единственное окно было распахнуто настежь, пропуская свежий вечерний воздух, свечи в настенных канделябрах горели не ровно из-за порывов вестра. На узкой кровати спал Явальд, а рядом с ним на низком стуле сидела Диола.

— О, ты пришла меня сменить? — с надеждой спросила ее кайорана.

— Н-нет, не думаю. Но я могу пока посидеть с ним, — неуверенно ответила Дэра.

— Было бы замечательно, я безумно хочу поесть, а отлучиться никак, — пожаловалась ей Диола. Она была ее ровесницей, но в по поведению совершенно разные. Ей казалось, что сумеречная слишком по-детски ведет себя, несмотря на свою силу.

— Иди, — улыбнулась она через силу и вскоре уже заняла место, где только что восседала Диола.

Явальд выглядел неважно. Бледное лицо, бледные чуть сероватые губы, спутанные волосы всех цветов силы. Она осторожно коснулась рукой спутанных волос, провела, тихонько гладя, словно напуганного кошмарами ребенка. Он и казался ей сейчас ребенком, младшим братом, которого у нее никогда не было и уже не будет. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Дэра гладила его по голове и думала о своем.

— Яль, куда же мы вляпались, — тихо спросила она, не надеясь на ответ.

— В мир, солнце, в мир, — ответ был тихим-тихим на грани слышимости. — Но я не жалею, потому что в это мире есть она.

— Яль! — подскочила Дэра. — Яль! — обняла, уткнулась носом в макушку.

— Ну, что ты? — выдохнул он куда-то в район ее груди. — Не плачь, Дэрис.

— Я и не плачу! — возразила кайорана, отстраняясь. — Мне просто больно.

"Знаю, маленькая! Потерпи" — раздалось прямо в голове.

— Потерпи, сестренка. Мы обязательно выпутаемся из этой паутины, — пообещал он, улыбаясь, но глаз эта улыбка не коснулась. Так, фальшивая маска. Но он старался для нее, и Дэра это знала.

— Хочешь… я могу попробовать… связать нас, тогда в следующий приступ-удар, смогу поддержать тебя. Хочешь? — оживилась она.

— Н-неет, не надо. Дэрис, позаботься лучше о Аэни, а здесь мне не дадут пропасть, — и голос у него при этом был злой. Дэра понимала, что друг злится, из-за что не может ничего предпринять сам.

— Хорошо, я позабочусь о ней, я ведь ее тоже люблю, — закончила она вымученной улыбкой на губах.

— Знаю.

— Я отправлюсь к Пику Судеб, — призналась она.

Так хотелось, чтобы кто-то обнял, сказал, что она не обязана это делать, раз так боится. Сказал, что место, где умерла ее мать, не обязательно станет могилой для нее. Но он не знал, конечно. Зато сгреб в охапку, погладил по голове.

— Ты боишься, сестренка. Чего?

— Я не боюсь, — соврала она.

— Ну да, — фыркнул Явальд. — Обманывать не хорошо, тебя в детстве не учили?

И это стало последней каплей. Слезы, так долго копившиеся, прорвались наружу, ударили по глазам, растеклись солеными потоками по щекам. Она плакала и рассказывала, рассказывала и плакала. Слезы текли из глаз, а она говорила о том, отчего болит сердце. Говорила о том, что боится до дрожи в коленях. Что не хочет никуда ехать, что зла на мир и просто устала. А еще говорила о мести, что кипит в ее жилах, что заставляет страх отступить, говорила, что месть похожа на страсть и огонь. Говорила, говорила и плакала. А он просто был рядом. Больше чем друг, ближе, чем любовник, меньше, чем возлюбленный. Брат по духу. Он просто был рядом.

Когда за окнами зашевелились сумерки, обещая скорый рассвет, они вспомнили о времени. Явальд улыбался, потому что ночь прошла почти без происшествий, не считая того, что он многое узнал о своей названной сестре и еще больше понял. Дэрисса же смотрела на мир припухшими от слез глазами, на дне которых поселилась маленькая надежда на чудо.

— Если со мной что-то случится, ты позаботишься о Аэни? — серьезно спросила она.

— Как-то очень уж по-дриадски это звучит, — подмигнул Явальд кайоране.