Я собираюсь сама рассказать ему об этом, — сказала Хэйко. — Сегодня.

Старк пожал плечами.

Ваши тайны — это ваши тайны. Я не собираюсь никому ничего рассказывать.

Спасибо вам за подобную сдержанность. Я высоко ее ценю. Но эту тайну не сохранить. Я знаю, вы ничего не станете рассказывать. Но до князя Гэндзи вскоре дойдет известие о стычке у завала на тропе. И он поймет правду.

И это породит какие-то проблемы?

Думаю, да.

Он не знает о других ваших умениях.

Нет, не знает.

Почему же вы ими воспользовались? — поинтересовался Старк. — Мы могли бы вполне успешно пробраться там тайком, а если б даже нас и заметили, я бы расчистил нам дорогу. Мечи против шестизарядного револьвера не тянут.

Я не могла допустить, чтоб вы рисковали жизнью. Дед князя Гэндзи перед смертью изрек пророчество. Он сказал, что чужеземец, которого князь Гэндзи встретит под Новый год, спасет князю жизнь. Я была уверена, что вы и есть этот чужеземец.

Но тогда со мной ничего бы не случилось. Я бы выжил, чтоб сделать то, о чем говорится в пророчестве. А если б я умер, это бы означало, что я — не тот человек, которого вы ожидали. Значит, вы бы ничего не теряли.

Пророчества не исполняются сами собою, — сказала Хэйко. — Если мы не будем прилагать все усилия к их исполнению, они могут сбыться совсем не так, как мы предполагали. Если б вы были тем самым чужеземцем, которому предназначено было спасти князя Гэндзи, но вас убили бы, ваше место занял бы другой чужеземец. Но это было бы уже не то. Князь Гэндзи выжил бы, поскольку так предсказано. Но его могли бы искалечить. Или могло бы получиться так, что он оказался бы на много лет прикован к постели.

Значит, вот как эта штука работает, — сказал Старк. Он во всю эту чепуху не верил. Но раз Хэйко хочет поговорить, почему бы ее не выслушать? — А как дед князя Гэндзи ввязался во все эти дела с пророчествами?

Он родился с даром предвидения. Его неоднократно посещали видения.

И он всегда оказывался прав?

Всегда.

Почему же он никому не сказал, что это будет Эмилия?

Пророчества всегда неполны. Хоть жизнь и предопределена, ход ее зависит от наших поступков. Жизнь предопределена нашей прошлой кармой, а поступки создают нашу будущую карму.

Что такое “карма”?

Из ваших слов ближе всего по значению слово “судьба”, но карма — непрерывно изменяющаяся судьба.

Судьба есть судьба, — сказал Старк. — Она есть. Она не изменяется. Просто мы ее не замечаем, пока не столкнемся с ней. Или она с нами.

Иногда, когда Старку случалось завернуть в Эль Пасо, он останавливался в заведении Мануала Круза. Если верить хозяину заведения, тут обитала дюжина лучших шлюх Техаса. Правда, Старк никогда не видал больше восьми за раз. И насколько он мог судить, они ничем не отличались от прочих шлюх города.

Поэтическая вольность, — пояснил как-то Круз. — Это цепляет человека. Настраивает его на оптимистический лад. И ему польза, и бизнесу.

Что такое “поэтическая вольность”?

Парень, ты пришел сюда за уроком изящной словестности, или чтоб тебя здесь напоили, накормили, обсюсюкали?

Я пришел трахнуть шлюху, — сказал Старк. — Все.

Похоже, ты, парень, лишен воображения, — заметил Этан, приемный сын Круза. Он носил револьвер на бедре, точно так же, как и Старк, и точно так же держал плечи расслабленными. Когда-нибудь Этан догадается, что он и есть тот самый Мэттью Старк, прославленный стрелок, и бросит ему вызов. Или догадается, что они со Старком промышляют одним ремеслом, и предложит сотрудничать. Не одно, так другое.

Круз расхохотался.

Ладно, иди. Осмотрись и выбери, которая тебе по душе.

Старк посещал заведение Круза не потому, что здесь как-то особенно классно обслуживали. Просто этот бордель располагался ближе всего к окраине города. А Старк не любил городов. Ему всегда казалось, что там нечем дышать. И потому он старался как можно меньше в них находиться.

Но в расположении этого заведения имелись не только плюсы, но и минусы. Старк терпеть не мог вони, долетающей из расположенного по соседству свинарника. В этом он отличался от большинства посетителей. Дела у Круза шли успешнее всего именно в те дни, когда ветер дул со стороны свинарника. Впрочем, в этом была своя хорошая сторона. С точки зрения Старка, если и было в этом борделе что-либо хуже вони свиней, так это толпа пьянчуг, явившихся на блятки. Въезжая в Эль Пасо, Старк всегда проверял ветер, и до сих пор ему благополучно удавалось не совпадать по времени с этой толпой.

Старк никогда не страдал сентиментальностью. У него не было излюбленной шлюхи. Ему было двадцать лет, и после Джимми Верняка он убил еще трех человек, и он не знал, доживет ли до двадцати одного года. Вот уж целый год никто не пытался его прикончить, но Старк был не настолько наивен, чтоб надеяться, будто так будет всегда. Он дал Крузу четыре монеты и взял ближайшую из лучших шлюх.

Так уж случилось, что это оказалась Мэри Энн.

В ней не было ничего особенного, если не считать возраста — она была старше всех прочих в этом заведении, старшей из всех женщин, с которыми Старку когда-либо приходилось иметь дело. А еще она была доброй. Когда Старк кончил, не успев даже войти в нее, она крепко обняла его, и сказала, чтоб он отдохнул, ничего, все будет хорошо, он может попробовать еще раз, и вовсе незачем платить Крузу еще четыре монеты. Старк сказал, что с ним всегда так случается после долгой дороги; он слишком редко бывает с женщиной — вот в чем все дело. А Мэри Энн сказала “ничего, ничего”, и обнимала его, пока он снова не пришел в боевую готовность.

А потом Старк и сам не заметил, как заснул. Когда он проснулся, на столе горела тусклая лампа. Мэри Энн спала рядом с ним. Ветер дул в прежнем — то есть, в неправильном — направлении, дела шли плохо, и ей вовсе не обязательно было поскорее бежать вниз и сидеть в баре.

Старку захотелось облегчиться. Он повернулся, чтоб встать с кровати, и увидел, что на него таращатся две маленькие девочки. Они стояли совсем рядом с кроватью. Младшая — ей было лет пять, никак не больше, — держала палец во рту. Вторая была на пару лет постарше. Она обнимала сестру за плечи. То, что они сестры, было видно сразу — слишком уж малышки походили друг на друга. Штаны Старка свисали с ширмы, стоящей в дальнем конце комнаты — он сам их туда зашвырнул, когда торопился побыстрее улечься в постель с Мэри Энн. Теперь ширма была слегка отодвинута, и Старк увидел за ней маленькую кроватку.

Привет, — сказал Старк. Как бы уговорить мелюзгу отвернуться, чтоб он мог добраться до штанов?

Мы не знали, что тут кто-то есть, — сказала старшая девочка. — Тут было тихо.

Я уйду сразу же, как смогу одеться, — сказал Старк.

Младшая девочка сходила и принесла ему штаны.

Спасибо.

Не за что, — откликнулась старшая.

Старк посмотрел на Мэри Энн. Он думал, что разговор разбудит ее, — но нет. Женщина сладко спала.

Мы спали, — сказала старшая девочка, — но потом Луиза захотела пить, и я пришла сюда за водой.

Ты молодец, что так заботишься о сестренке, — похвалил ее Старк.

Даже если мы не спим, — сказала старшая девочка, — никто никогда не догадывается, что за ширмой кто-то есть. Мы сидим тихо, как мыши под веником, чтоб не мешать маме работать.

Так вы постоянно там сидите?

Конечно, нет, глупый. Мы каждый день ходим в дом миссис Креншоу, кроме субботы и воскресенья. По воскресеньям мы ходим в воскресную школу при церкви. — Она посмотрела на отгороженный уголок, потом снова взглянула на Старка и хихикнула. — Ну сам подумай: как бы мы могли постоянно сидеть в таком крошечном закутке?

А почему вы сейчас не у миссис Креншоу?

Потому что уже ночь, и потому, что сегодня суббота. — На этот раз обе девочки захихикали. — Ты что, даже не знаешь, какой сегодня день недели?

Но тут Мэри Энн оторвала голову от подушки и сонно взглянула на детей.

Бекки, Луиза! Вы что тут делаете?