Такси остановилось на тихой городской окраине.

— Подождите нас здесь, — попросил Журавлев шофера. — Мы скоро вернемся.

Водитель недоверчиво осмотрел пассажиров и произнес:

— Неплохо бы расплатиться. Я, конечно, подожду, но…

Вадим снял с руки часы и подал таксисту.

— Пойдет в качестве залога?

Шофер осмотрел внушительный хронометр, повертел в руках и прочел гравировку на задней крышке: «Майору юстиции Журавлеву за доблестную службу от Генерального прокурора России».

Протянув часы обратно, таксист покачал головой.

— Ладно, приятель, я ничего плохого не подумал. Бери свой будильник назад. Мне спешить некуда, я подожду.

— Мы недолго.

Он вышел из машины и подал руку даме. Лика ступила босыми ногами на раскаленный тротуар.

— Ты мне так и не ответил, куда мы приехали, — жалобно протянула она, переминаясь с ноги на ногу.

— Судя по тому, что ржавая «копейка» стоит на месте, мы не промахнулись.

Он указал на стоящий у подъезда перекошенный драндулет, цвет которого одним словом определить было бы невозможно.

— Хочешь возить эту штуковину за собой на веревочке? Мне казалось, ты уже взрослый.

— Не уверен. Но туфли мы тебе раздобудем.

Они вошли в подъезд и поднялись на третий этаж. На облезлой двери, под звонком на пожелтевшей картонке было написано: «Светлана Ильина». Журавлев, скрывая свое волнение, нажал на кнопку.

Лика чувствовала себя не слишком уверенной и старалась спрятаться за его широкую спину. Дверь им открыла рыжеволосая высокая женщина лет тридцати с небольшим, красивым, но очень властным лицом. Шелковый халат обтягивал ее соблазнительные выпуклости. Сплошные кривые линии и изгибы, только руки казались ровными. «Шикарная баба, — подумала Лика. — Вот бы мне такую фигуру. Мужики небось падают при виде ее».

— Привет, Светик. Извини за беспокойство. Случайным ветром занесло в Сочи, вот и нарисовался.

— Понятно. А я должна прыгать от счастья. Зачем ты приволок с собой этого чумазого звереныша? На помойке познакомились?

— Не будь занудой. Это мой боевой товарищ. Мы попали в небольшой переплет.

— Когда тебя подстрелили в первый раз и ты пролежал на больничной койке три месяца, ты тоже назвал это «небольшим переплетом».

— Может, впустишь нас? Кафель в подъезде холодный.

Светлана опустила взгляд в пол.

— Как тебя зовут, звереныш?

— Ульяна Адаева.

— Слишком пышно для клопа в банке. Своих туфель ты лишилась, запуская ими в этого негодяя? Но он увернулся, и они вылетели в окно. Угадала?

Лика немного освоилась.

— И как вы догадались? Вероятно, не одну пару потеряли?

— Ха! Все правильно. Прожила бы ты с этим типом целых три года, посмотрела бы я на тебя.

С этими словами хозяйка провела непрошеных гостей в квартиру. «Можно подумать, она стала жить лучше после развода», — решила Лика, оглядывая облезлые обои.

— В какое дерьмо ты опять влип? — спросила Светлана. — Боже, скоро на пенсию, а он все приключения на свою задницу выискивает. Такой тихий город был! Журавлев приехал в Сочи, значит, покоя не будет. Всех на уши поставит.

Голос Светланы Лике понравился. Хоть и резкий, но очень приятного тембра.

— Пустяки, — оправдывался Журавлев. — Заварушка в центре города, а мы под горячую руку попали. Так, задело слегка взрывной волной.

— Понятно. Гора трупов, а вами помыли полы в катакомбах и выбросили. У этого Гавроша есть мама с папой?

— В Ростове-на-Дону, — ответила Лика.

— Далековато. А в Сочи ты нашла себе нового папочку. — Женщина кивнула на Вадима. — Бедняжка: У него и на Рождество не бывает больше десятки в кармане. Следующая взрывная волна снесет тебе голову, а ему хоть бы хрен. Он на серфинге по взрывным волнам катается. Жить-то тебе не надоело?

— А он мне нравится! — с гордостью произнесла Лика. Опыт работы официанткой пригодился.

Светлана фыркнула, но ответа не нашлось. Сама в свое время бравировала тем же.

Гордой походкой хозяйка вышла и через минуту вернулась с чемоданом, перевязанным бельевой веревкой.

Бросив его на пол, она долго возилась с узлами, замками, пока наконец его не открыла. На кровать полетели женские вещи, мало похожие на те, что выставлялись в витринах нынешних бутиков. Выбрав из кучи темно-зеленое платье, Светлана повертела его в руках и критическим взглядом окинула фигуру девушки.

— Пожалуй, это подойдет. В те годы, когда я его носила, у меня был тот же размер, что и у тебя. А главное — не маркое. С таким папочкой лучшего цвета не подберешь. Когда вас выловят из городской канализации, ты будешь выглядеть вполне сносно. Надевай.

— У вас прекрасный вкус, мадам Журавлева. Мне это платье очень нравится.

— Моего мужа зовут Андрей Ильин, и я ношу его фамилию. А по поводу вкуса — это платье выбирал твой новый папочка, когда мы с ним еще встречались.

— Спасибо, Светлана.

Лика прижала к груди платье и начала оглядываться по сторонам. Вадим понял, что от него требуется.

— Ты разрешишь воспользоваться электробритвой Андрея? — спросил он с порога.

— В ванной. Только вымой лицо с мылом. Журавлев усмехнулся и отправился приводить себя в порядок.

Когда он вернулся, то можно было понять, почему некоторые женщины не могли его забыть. Он уже не был похож на вокзального бомжа. Но вид Лики привел его в неподдельное изумление. Ей очень шло скромное старомодное платье Светланы. О моде он не думал и ничего в ней не смыслил, но платье имело свою особую историю и всегда ему нравилось. Лика сейчас напоминала ему чем-то молоденькую сумасшедшую Светку. Да и он тогда был совсем другим. Молодым, красивым, гордым и умным. Впрочем, в каждом возрасте свои прелести, и стариком он себя не считал. Но юность — это особый период в жизни человека.

Журавлеву показалось, что Светлана не случайно предложила девушке именно это платье, воздвигая этим самым некий невидимый барьер между ним и Ликой. Наивная. Она все еще принимает его за сумасшедшего. Но Светлана видит все по-своему, и эта слабая вспышка ревности сейчас, когда прошло столько лет, согревала ему душу. Безумная любовь тех времен превратилась в сегодняшнюю пустоту, крепко сдобренную одиночеством. Светка никогда не оставит его без дружеской поддержки в трудную минуту. Так уж бывало, и так будет.

Как бы не замечая настроения Журавлева, Светлана произнесла полушутливым тоном:

— Химчистка закончена. Что вы еще от меня хотите?

Журавлев встрепенулся. «Глупая пауза, — подумал он, — пора спуститься на грешную землю».

— Если нетрудно, одолжи мне рублей двести и машину до вечера.

— Поразительная наглость! Ну да ладно, не привыкать. — Она вынула из сумочки две сотни, ключи и бросила на стол. — Учти, машина мне завтра понадобится. Только не утруждай себя и не поднимайся в квартиру. Брось ключи в почтовый ящик.

— Ты золото! Я не забуду тебя в своем завещании.

— Ха! Завещаешь мне свой «вальтер», который перешел к тебе по наследству от отца? Тебя с ним похоронят.

— Умирать вроде бы рановато, а заработать деньжат не помешает.

— Ладно. Забирай свою Золушку и иди зарабатывать. Но, скорее, очередные неприятности, а не деньги. А тебе, милочка, советую возвращаться домой, пока цела. И не швыряйся больше туфлями, я отдала тебе последние.

— Вы были очень любезны, Светлана. Я сделаю все, чтобы оградить Дика от неприятностей. Вы ведь этого хотите?

Лика улыбнулась и направилась к двери. Вадим пожал плечами, сгреб со стола ключи и последовал за девушкой.

Светлана лишь вздохнула, глядя вслед ушедшим.

Таксист получил свои деньги и уехал. Журавлев осмотрел тоскливым взглядом «копейку» и пробормотал: «Завелась бы!»

— Отличная машина, — сказал он вслух. — Теперь таких не делают. Ну? — Он посмотрел на Лику, стоявшую по другую сторону машины и державшуюся за ручку. — Куда доставить мадемуазель Адаеву?

— В то место, где мне заплатят сто долларов за почтовые услуги. Ты обещал, что мне заплатят. Помнишь?