Фэрил только и успела, что отрицательно помотать головой, а Гвилли уже продолжал:

— Так назывался отряд людей, жестоко расправлявшихся с приспешниками Модру. Они одевались в кожаные черно-серые куртки, которые помогали им быть практически незаметными в горной местности. На их щитах была выгравирована эмблема — черная лисица. Отряд этих героев без труда разделался с численно превосходившими его рюкками.

Фэрил сняла с костра кипящий котелок и собралась уже заварить чай, но вдруг задумалась и спросила:

— Гвилли, а ты знаешь какие-нибудь варорские предания?

Гвилли отрицательно помотал головой и увидел, что Фэрил сильно огорчил его ответ.

Вскоре шалаш был построен. Баккан и дамна поужинали, а потом долго еще сидели потягивая горячий чай и обсуждая подробности предстоящего путешествия. Фэрил достала карту, и при свете костра они принялись внимательно ее изучать. Фэрил, воспользовавшись моментом, начала обучать Гвилли алфавиту, показывая ему буквы на карте и рисуя недостающие палочкой на песке. Фэрил с радостью начала бы с изучения твилльского языка, но Гвилли не умел говорить на языке варорцев, и поэтому учительнице пришлось пока остановиться на пелларском.

Было уже поздно, когда они закончили. Мягкий свет появившейся на небе луны заполнял все вокруг. Пора было ложиться спать. Ни Гвилли, ни Фэрил еще никогда не приходилось раздеваться в присутствии существа противоположного пола — это произошло впервые, и Гвилли был поражен красотой обнаженного тела дамны. Сердце Фэрил готово было выскочить из груди, она не могла ни посмотреть на своего баккарана, ни отвести от него глаз. Ничего не замечая вокруг себя, они не сговариваясь одновременно шагнули друг к другу — и Фэрил ощутила себя в объятиях Гвилли. Они долго стояли так и целовались, а потом легли вместе. Оба не знали точно, что именно делать, но это было не важно; влюбленные забыли обо всем на свете от этой неведомой им доселе радости обладать друг другом.

На следующий день они продолжили путь по Пересекающей дороге, проехали между Нордтором и Биконтором и наконец очутились за пределами Сигнальных гор. Казалось, целый мир, огромный и прекрасный, простирался перед ними. На юге в долине Дикой реки темнел лес. На северо-западе терялись в утренней дымке Сигнальные горы. Однако взоры путешественников были обращены на восток, где только Пересекающая дорога нарушала монотонный пейзаж бесконечных равнин.

Три дня ехали Гвилли и Фэрил по этой неуютной пустынной земле. Погода благоприятствовала им: она дарила влюбленных безоблачными, теплыми летними днями и ночами, полными живительной прохлады. Они делились друг с другом самыми сокровенными мечтами, рассказывали о своей прошлой жизни и гадали, что ожидает их в будущем. А ночью влюбленные разговаривали совсем на другом языке, который не требовал слов, однако смысл сказанного неизменно оставался тем же.

Фэрил продолжала обучать Гвилли грамоте. Баккан был способным учеником, и стало ясно: раз уж он решил научиться читать и писать, он это сделает.

На пятый день пути они достигли Диких холмов, между которыми петляла дорога.

На седьмой день пути пошел мелкий дождик. Стараясь не обращать на него внимания, путники пересекли реку Кейр и оказались в заброшенном королевстве Рон, которое в простонародье получило название плуга из-за своей формы. На западе королевство граничило с рекой Кейр, а на юге и востоке — с рекой Тамбл.

Варорцы уже подъехали к тому месту, где Пересекающая дорога терялась в Мрачном лесу, и им ничего не оставалось, как войти под его темный полог. Гвилли заговорил, чтобы нарушить пугающую тишину:

— В старину этот лес пользовался дурной славой. Впоследствии люди из Дикой земли и эльфы из долины Арден изгнали отсюда всю нечисть, по крайней мере так говорит отец. Несмотря на это, я бы не сказал, что чувствую себя здесь в полной безопасности: у меня даже при одной мысли о Мрачном лесе мурашки по телу бегают.

Фэрил оглянулась вокруг и невольно вздрогнула. Лес казался еще более зловещим от нависших над головой свинцовых туч.

— Здесь совсем не так, как в лесу Вейн. Там даже в заповедных местах я чувствую себя спокойнее.

Гвилли резко повернулся и пристально посмотрел на свою дамми:

— Сколько же таких мест ты проехала?

— Ах, Гвилли, я ведь их не считала! Но уж точно, что не одно. Я же тогда практически ничего не знала о лесе Вейн. Только слышала, что там родился некто по имени Гвилли Фенн. Я жила на севере Боскиделла, и моя дорога сюда пролегала через реку Спиндл, форт Спиндл и долину Сражения. Наконец, достигнув леса Вейн, я стала искать поляны, на которых живут варорцы. Хоть мне и попалось несколько общин лесного народца, но, к кому бы я ни обратилась, никто не знал, где живет Гвилли Фенн. Я уже совсем было отчаялась тебя разыскать, но тут некий мистер Бинк подсказал мне поехать в Стоунхилл. В этом городе тоже живут варорцы, к тому же туда съезжаются со всех окрестностей на ярмарки. В Стоунхилде владелец гостиницы «Белый единорог», мистер Хопсли Бройстер, вспомнил, что какой-то варорец по имени Гвилли живет в семье людей на ферме. Он объяснил мне, как тебя найти, и даже нарисовал эту карту, на которой по моей просьбе отметил и дорогу в Арден. Как только он все это рассказал мне, я сразу отправилась в путь. И как ты ни пытался спрятаться, затерявшись среди людей, я все равно тебя нашла, мой баккаран!

Гвилли так заразительно рассмеялся, что и Фэрил не смогла сдержать улыбки. Но когда она оглянулась вокруг, смеяться ей расхотелось.

— Что же до заповедных мест, по которым я проехала… никто не предупредил меня об опасности. Все, наверное, думали, что я и так обо всем знаю.

Дальше они ехали молча. Говорить не хотелось: моросил холодный дождик и со всех сторон тянуло сыростью. Наконец Гвилли нарушил тишину:

— Я слышал, будто на севере леса Вейн находится огромный лабиринт из дубов. Путник, случайно попавший туда, обречен на вечное странствие по его бесчисленным переходам. Ходят слухи, что во время Зимней войны один из отрядов Модру потерпел там поражение. Не знаю, можно ли всему этому верить, но я рад, что ты хоть туда не проникла.

Фэрил попыталась улыбнуться, но улыбка получилась какая-то натянутая.

На следующий день небо посветлело и из-за туч выглянуло солнце.

На десятый день пути варорцы наконец покинули Мрачный лес и пересекли реку Тамбл, за которой начиналось королевство Релль, где жили эльфы-лаэны. А следующим вечером путешественники наконец достигли западной границы долины Арден.

С высоты из скалистого ущелья срывались потоки воды, заволакивая плотной завесой брызг и тумана вид на долину. Узкий проход между утесами, таким образом, был скрыт от посторонних взглядов, и ни Гвилли, ни Фэрил не знали, как попасть в долину.

— Давай подъедем к самому водопаду, — предложила Фэрил, как будто угадав мысли Гвилли.

Они пришпорили своих пони, которые с неохотой подвезли их к падавшей сверху реке Тамбл. В этот момент из-под прикрытия деревьев выехал всадник на темно-сером коне и преградил им путь. Гвилли уже потянулся было за пращой, а Фэрил судорожно схватилась за рукоятку ножа. Но тут всадник окликнул их, и когда он выехал на освещенное место, путники окончательно убедились, что перед ними — эльф.

Варорцы послушно последовали за эльфом, которого, как выяснилось, звали Андор, и он провел их тайной каменистой тропой под самым Арденским водопадом. Теперь путникам стало понятно, почему они не смогли сами обнаружить вход в долину, лежавшую перед ними: туман и брызги от реки Тамбл, срывавшейся в этом месте с высоты из горной расселины, закрывали его плотной молочно-белой пеленой.

Прямо перед собой варорцы увидели небывалых размеров дерево, крона которого терялась где-то в небесах. Листва дерева казалась призрачной и нереальной, будто сотканной из сумеречного света.

— Вот это да-а! — восхищенно протянула Фэрил, — Ничего более величавого я в жизни не видела!