Весть, что сын в семье родился,

Мигом разнеслась в квартале.

Лишь открыл отец калитку.

Поздравлять амкара стали.

Отложив и пест, и шило,

Кинув на плечи «багдади»,

Трижды колыбель целует

Он с улыбкою во взгляде.

У счастливца молодецки

Полы загнуты за пояс…

На подносе деревянном

Хлеб лежит, луной покоясь.

На столе — вино «Атени»

Ради маленького сына.

Блюда ждут гостей желанных

У цветистого кувшина.

Рыбки, нежные, как сливки,

С голубою чешуёю;

Курица на плоском блюде,

Жир на ней застыл росою.

На дворе гудят метели,

Злые зимние буруны.

Где же злаки с огорода?

Где найдешь ростки тархуна?

Где же ранний лук росистый,

Изумрудный и жемчужный?

Не достать его зимою,

Если веет ветер вьюжный!

Поздравители приходят —

Мастера и земледелы,

В сапогах с налипшим снегом,

С бородой заиндевелой.

Снег стряхнув и сняв папахи,

Поклонившись, молвят чинно:

— Поздравляем с прибавленьем.

Воспитай для Картли сына!

Садится великан безмолвно,

Боец, чье имя знаменито.

Его плечо — в четыре пяди,

А грудь — из мшистого гранита.

Ходели предлагает другу

Благословенное вино,

Чтоб горечь не гнездилась в сердце,

Михо знакомая давно.

Его кулак, с башку баранью,

Горийцев прославлял в боях;

С Михо тягаться не посмел бы

Архотец крепкий, даже ках!

Бок-о-бок с ним — подобный глыбе,

Эгнаташвили Иакоб.

Кто ни сходился с палаваном,

Тому он памятен по гроб.

Борцов неустрашимых доблесть

Его осилить не могла;

Ему дивились все у храма,

Где тень от купола легла.

Михо на ялике рыбачит,

В реку закидывая сеть.

«Что ж, если славно поработал,

Тебе пойдет на пользу снедь!»

Как ладно скроены ребята!

Любой могуч и крепкогруд.

Сердца, как у детей, правдивы,

Но все ж заботы их гнетут.

Амкары величавы

В черкесках тьмы черней.

Звенят о чашу чаши

И песни — веселей!

За гроздья наливные

Пьют гости без конца.

Уже звучат дудуки

И бередят сердца.

Отец гостеприимный

Не из семьи скупцов.

Известно, хлебосолы —

Не ниже храбрецов!

— Когда огонь запляшет,

Я знаю, гость спешит.

Когда кричит сорока,

Я знаю, гость спешит.

Друзей улыбкой встречу,

Пусть гость ко мне спешит!

О, гости дорогие,

Не сладок пир без вас!

Что горек хлеб без гостя,

Постиг любой из нас!

А нету вас, и солнце

Не греет в знойный час!

Дудуки слух ласкают песней,

И произносит тамада

За тостом тост еще чудесней:

— Твой сын да будет юн всегда!

Пусть долг сыновний не забудет,

Окрепнув телом и душой!

Пусть матери опорой будет

И возвеличит край родной!

И чтоб семья почет узнала,

Пускай заветы дедов чтит,

Служа народу, как забрало

И верный в испытаньях щит.

Волынщик уже на пороге,

Волнующий льется напев, —

Так птичка звенит у дороги,

К весенней поре подоспев.

Волынка над люлькой играла,

Да так, что хоть к сердцу прижми,

И близких она прославляла,

И предков, забытых людьми.

И звонкая песнь не смолкала,

Простые слетали слова;

Их дудка легко рассыпала,

Как белую пыль — жернова.

Как весело тянется ужин! —

Сидят рука об руку все;

А в песне — не слез ли жемчужин

Печаль в первозданной красе?

А в песне и сила стальная,

И горе, что в сердце впилось.

Откуда же удаль такая

С печалью несохнущих слез?!

Напевы звучат, не смолкая,

О радости будущих дней.

Дорога для чаш круговая

В кругу охмелевших гостей.