Но уж меркнет краса золотая,

Не закончив свой путь голубой.

— Я худею, бледнею и таю!

Человек, что же будет с тобой?

Трепеща перед волею рока,

Не сойдешь с предрешенных путей!

Ночь строптивца сразит так жестоко,

Что и ворон не сыщет костей!

Я не дева, а воин могучий,

Говорю непокорным мужам:

— Я прорезывал темные тучи,

Чтоб светлее пролиться лучам.

Дорожите немеркнущим светом

И сияньем моим в вышине!

Не противясь старинным заветам,

Оставайтесь покорными мне!

Поднявшись к небесам державно,

Застыл Эльбрус, и дик и глух.

К вершине подойдя недавно,

Увидел узника пастух.

Пастуший хлеб тот взял из торбы

И выжал кровь своей рукой:

— Вот хлеб отцов, добытый в скорби,

Я вам хотел добыть иной!

Молочный хлеб искал я всюду,

С пути не отступая вспять.

Восстань, народ, и хлеб добудешь,

Чтоб в долг у господа не брать.

Слежу издавна за тобою —

И воробей ничтожный сыт;

Ты счастья хлеб возьмешь борьбою! —

И поднял он скалу, как щит.

У бабки в шерстяной кудели

Сияла лунная кудель,

Отец, и мать, и сын жалели,

Что узник обречен беде.

Бесстрастен небосвод хрустальный,

Кура волной о берег бьет.

Ужель народ многострадальный

Не сокрушит свой давний гнет?!

Как нескончаем стон столетий!

Как смертных муки тяготят!

И человек, скорбя о свете,

В плену у тьмы, как аманат.

Закрыт нам купол первозданный

И бог для нас жалеет свет!

Для огненосца Амирана

Ужели избавленья нет?!

Что скорбь таить в бессильном взгляде?!

Ее ты должен побороть!

Народ! Земля твоя в три пяди,

Но что в сравненьи с ней господь?!

Ты уберег для нас героя.

Пускай поруган он судьбой, —

Он всех святых святее втрое

И благородней, чем любой!

Ты жизнь его берег вехами,

Непокоренный, как и встарь.

Что перед мощными орлами

Господь — земной тюрьмы ключарь?!

А бабка говорит про беды,

Что людям насылает бог…

И нить полуночной беседы,

Как размотавшийся клубок.

Дитя мечтой — на горном склоне

У речки, затаившей гнев,

Где волн разгневанные кони

Ущелье роют, налетев.

И мальчик видит Амирана,

К скале приросшего спиной;

Но, тверже став упорным духом,

Куда стремится он мечтой?

Людей спаяв единой волей

И для боев объединя,

Из замка он умчал Камару —

Царицу света и огня.

И для ребенка уж не ново,

Что люди стонут, жизнь кляня.

Но начинать борьбу не время —

Игрушки малому подстать;

Рученку положив на темя,

Он будет на коленях спать.

Яснеет день голубоватый

И вздохи ветра к гнездам льнут.

Петуший крик разбудит хаты,

Засуетится бедный люд.

Идут и к верстакам и к горнам,

Едва часов заслышав бой.

Отец сынишку пальцем тронул,

Не расстающимся с иглой.

Целуя нежно лоб кудрявый,

Расправит каждый волос мать;

А волосы — как-будто травы,

Что любят солнца свет впивать.

Хлеба из торни дышат паром,

А жизнь проходит с каждым днем;

И плачется народ недаром,

Нуждой подавлен и трудом.

Так терпит люд, не сознавая,

Что власть борьбою обретет,

Что вождь, светильник подымая,

На правый путь ведет народ.

Яснеет день. Заря зардела.

Над хатой — золото венца.

И нет сиянию предела,

Лучам ликующим — конца!