Необычно молчаливая Аврора внимала ей. Я вдруг обнаружил, что мне достаточно небольшого внутреннего усилия, чтобы почувствовать ее — не каждую мысль и не каждое чувство в отдельности, а общее настроение и состояние духа. Сейчас ее переполнял детский восторг, и причин тому имелось несколько: во-первых, она была рядом со своим обожаемым, самым чудесным на свете хозяином (то есть со мной), с которым она могла никогда больше не разлучаться; во-вторых, ей предстояла встреча с господином Кристо, перед которым она заранее благоговела. Как бы мне не получить вторую Лорену, с опаской подумал я… Это было бы ужасно.

— Ладно, — сказал я. — Все равно мне нужно забрать у Криса ключи.

— Какие ключи? — спросила Агни.

— От дома.

Все десять лет, что я жил в столице, дом моего отца стоял запертым, а ключи хранились у Кристиана, поскольку он был моим опекуном. Достигнув совершеннолетия, я недолго размышлял, как поступить с доставшимся мне по наследству домом. Его можно было выгодно сдать и получать с жильцов доход, но мне не хотелось пускать туда чужих людей. И я оставил все как есть. Сначала я старался не думать о том, что пустующий дом ветшает и разрушается, а потом, после знакомства с Аланом, мне стало не до этого. Теперь же, раз уж я возвращался в родной город, я хотел жить в собственном, принадлежащем мне по закону, доме.

— А я думала, ты будешь жить у нас… — разочарованно сказала Агни.

Я покачал головой.

— Может быть, Аврора захочет пожить с вами, пока не подберет жилье себе по вкусу.

— Нет! — почти испуганно вскричала Аврора. — Я хочу жить с тобой, Илэр. Можно?

Честно говоря, ничего другого я и не ожидал. Мне очень хотелось остаться хоть ненадолго в одиночестве, но мечта эта, вероятно, после событий сегодняшнего дня перешла в разряд неосуществимых.

— Можно, — сказал я, подавив вздох.

Кристиан встречал нас не один. Когда я увидел рядом с ним знакомую хрупкую фигурку в светлом зимнем пальто, земля, кажется, провернулась у меня под ногами. Что здесь делает Мэвис? Как она тут оказалась? Когда успела приехать и, главное — зачем? Едва переставляя непослушные ноги, я подошел к ним и, кое-как совладав с собой, протянул Мэвис руку. Она слабо пожала ее; светлые глаза Мэвис беспокойно перебегали с моего лица на Агни и Аврору. Кристиан неподвижно стоял рядом с ней, глядя на меня и моих спутниц со странным выражением, которое я не сумел разгадать.

— Здравствуй, Илэр, — тихо проговорила Мэвис. — Очень хорошо, что мы увиделись. Я хотела попросить у тебя прощения за наш последний нелепый разговор. Я была несдержанна.

Я молча смотрел на нее, уже зная, что больше ничего между нами быть не может. Никогда. Я отпустил ее руку, она безвольно упала.

— Мэвис возвращается домой, — сказал Кристиан. — Через полчаса у нее поезд. Она хотела перед отъездом увидеться с тобой, Илэр.

— Да, — сказал я без выражения. Я чувствовал себя замороженным от усталости. — Кстати, Крис, познакомься с Авророй.

Они обменялись улыбками — вроде бы даже искренними, — и рукопожатиями. Аврора взирала на Кристиана снизу вверх с выражением ребенка, стоящего перед рождественской елкой с подарками. Хоть кто-то получает удовольствие от жизни.

— Отвезешь меня домой, Крис?

— Ты разве не к нам? — озадаченно нахмурился он.

— Нет, я хочу домой.

— Но там никого не было десять лет. Наверное, там черт знает что творится! Все заросло пылью…

— Мне все равно.

— Нет, Илэр, правда, поживи пока у меня, — Кристиан легко коснулся моего плеча. — Потребуется некоторое время, чтобы привести дом в порядок.

— У тебя слишком много народу: Валь, и Лу, и Лорена, и остальные, а я никого не хочу видеть. Пожалуйста, Крис, отвези меня домой.

— Ну хорошо, — сдался он. — Только… Подождешь немного?

— Я побуду с вами, — сказал я, верно угадав, что он хочет лично посадить Мэвис в поезд. Нет, не зря еще тогда, в тот день, когда я только познакомил с ней Кристиана, мне показалось, что они как-то по-особенному друг на друга смотрят. Они и теперь то и дело обменивались быстрыми, но весьма насыщенными эмоционально взглядами — будто перебрасывались короткими фразами, понимая друг друга с полуслова. Зачем же Мэвис все-таки приехала? Был ли то ее собственный порыв или Кристиан попросил ее? Впрочем, какая теперь разница. Нужно забыть все мечты о счастливой жизни вместе с Мэвис — этого никогда не будет. Я даже сомневался, могу ли продолжать считать ее просто другом после недавнего объяснения.

Но ее лицо, обращенное ко мне, светилось лаской и печалью — совсем как раньше. Вот только из глаз, вместе со всегдашним светом, мощным потоком била этакая вселенская жалость, и вынести это было невозможно. Этой жалостью, как тяжелым молотом, она буквально вбивала меня в землю. Гораздо легче мне было бы увидеть в глазах Мэвис презрение и ужас. Я подчеркнуто отвернулся и стал смотреть в сторону. Но Мэвис явно не намеревалась оставлять меня в покое и обратилась ко мне с виноватыми нотками в голосе:

— Можно сказать тебе пару слов, Илэр?

— Я слушаю.

Взяв меня под руку — я с трудом сдержал дрожь, вызванную ее прикосновением, — она увлекла меня в сторону.

— Ты простишь меня, Илэр?

Глубоко вздохнув, я ответил со всем возможным спокойствием, что мне нечего ей прощать.

— Я ударила тебя — этого не следовало делать, — не унималась Мэвис.

— Если ты полагаешь, что в этом твоя вина — забудь. И прекрати смотреть на меня так!

Она удивленно моргнула.

— Как?

— Как на котенка со сломанной лапой. Не нужна мне твоя жалость.

— Но ты нездоров — я не могу за тебя не тревожиться. Позволь все же найти для тебя хорошего врача. Или, если категорически не хочешь показываться врачу, обратись к священнику.

Я мрачно улыбнулся.

— И чем мне может помочь священник?

— Исповедуйся… крестись… да хотя бы просто поговори с ним, и тебе станет легче, — убежденно проговорила она.

— Любой священник выгонит меня взашей, едва узнает, кто я. Если вообще поверит… Ведь ты мне так и не поверила.

— Илэр…

— Не надо, Мэвис. Это пустой разговор. Давай вернемся, нас ждут.

— Но мне не хотелось бы оставлять тебя… так, — возразила она.

— Со мной Агни, и Аврора, и Крис, — сказал я. — Они помогут, если будет нужно.

Она посмотрела на меня пристально, подняла руку и вдруг сделала то, чего раньше никогда не делала: перекрестила меня. Движения ее показались мне поспешными и нервными, словно она боялась, что под крестным знамением я вспыхну серным пламенем или выкину еще какую-нибудь неприличную штуку. Когда ничего не случилось, она украдкой перевела дыхание.

— Если не хочешь пожить у меня, может быть, мне остаться с тобой на время? — предложил Кристиан, поднявшись вместе со мной по ступенькам на крыльцо.

Я отказался.

— Нехорошо тебе сейчас оставаться одному, — неуверенно проговорил он.

— Я не один, со мной будет Аврора. Да и что, ты думаешь, может теперь со мною случиться? Что вообще может случиться с носферату?

— Что угодно, — ответил он. — Мы так же подвержены мрачным мыслям, как и обычные люди, и так же впадаем в отчаяние.

— Уж с этим-то я справлюсь.

— Дай-то бог, — вздохнул Кристиан, пожал мне на прощанье руку, и оставил нас вдвоем с Авророй на ступенях дома, где я не был почти десять лет. В моей руке лежал ключ от двери; прежде чем вставить его в замочную скважину, я с минуту или две рассматривал его, так что Аврора потеряла терпение и подергала меня за пояс пальто:

— Мы идем или нет? Хотелось бы уже оказаться под крышей.

— Боюсь, под этой крышей тебе не очень понравится, — обрадовал я ее и взялся за дверную ручку.

И угадал. Аврора сморщила нос, едва переступив порог. В доме было холодно, сыро и пыльно. Очень пыльно. Десять или девять лет здесь не ступала нога человека. После полицейских, расследующих убийство моего отца, в доме бывали только Кристиан и я… и Лючио. Здесь мы впервые встретились.