— Можно тебя на пару слов, Илэр? — спросил Грегор, не здороваясь, как будто мы сегодня уже виделись. На самом деле, в нашем обществе — я имею в виду общество носферату, — было как-то не принято здороваться. Может быть, потому, что мы часто, почти каждую ночь, встречались и проводили вместе довольно много времени.

— Говори при Агни, — ответил я, размышляя, зачем я мог понадобиться Грегору. Дружбы между нами не было, да и с чего бы? Он слишком хорошо знал, какова моя кровь на вкус, так как нередко угощался ею вместе с Аланом и по его приказу. Это не способствовало зарождению во мне симпатии к нему. — Она в курсе дела.

— Агни? — Грегор перевел тревожный взгляд на мою спутницу. Ноздри его аристократического хищного носа затрепетали, а в глазах мелькнуло изумление. — Она…

— Агни, это Грегор, один из особо приближенных к Алану носферату, — перебил я, не давая ему развить мысль дальше, и продолжил, пристально на него глядя: — И я удивлен, что он делает в этом месте один… или все-таки не один?

— Со мной никого нет, — Грегор развел руками. — Я зашел сюда случайно, хотел развеяться, и вдруг увидел тебя и подумал: как удачно!

— Действительно, удачное стечение обстоятельств, — согласился я. — Даже странно, насколько удачное. Тебя Алан послал меня выслеживать?

— Клянусь тебе, нет!

— Тогда что тебе от меня надо?

— Давай сядем, Илэр.

Мы сели за наш столик. Агни тут же схватилась за недопитый коктейль, с любопытством разглядывая Грегора. На непосвященного человека он мог произвести — и производил — приятное впечатление. Как и большинство носферату, впрочем. Но меня было не обмануть приятным лицом. Я его рожу видеть не мог… по понятным причинам.

— Краем уха я слышал, что произошло между тобой и Аланом, — заговорил Грегор, улыбаясь, как мне показалось, несколько заискивающе. Что это с ним творится? — Я обрадовался, что встретил тебя, потому что хочу, чтобы ты знал, Илэр: я на твоей стороне. Многие на твоей стороне, Илэр, — последние слова он произнес почти заговорщицким шепотом, неимоверно меня удивив.

— На моей стороне? Что это значит?

— Если ты выступишь против Алана, мы тебя поддержим, — доверительно сообщил Грегор, складывая перед собой ладони лодочкой, как на молитве. — При условии, конечно, что ты после возьмешь нас под свою защиту…

Я все еще ничего не понимал и начал раздражаться.

— Объясни наконец, о чем ты толкуешь!

Грегор захлопал на меня глазами:

— Разве ты не собираешься возглавить клан вместо Алана?

— Что?!

— Мы бы с радостью тебе подчинились…

Откинувшись на стуле, я с изумлением на него уставился. Ну и ну! Какие лояльные, оказывается, у Алана подданные! А с первого взгляда и не скажешь — такие все смирные, послушные, по первому слову бегут туда, куда их посылают… И тут вдруг всплывают такие бунтарские настроения. Конечно, Алан предвидел такой поворот событий. Странно только, что назначил такой долгий срок, в который мне надлежало принять решение. Неделя еще далеко не истекла, а брожения уже начинались. На секунду я испытал соблазн: а что, если воспользоваться ситуацией и поднять вампов против Алана? Что он будет делать, если взбунтуются все сразу? Хватит ли у него сил выстоять? У меня даже сердце чаще застучало! Здорово, пожалуй, было бы на нем отыграться. Но… что потом? Придется ведь брать ответственность за бесхозную кодлу вампиров на себя, а хочу ли я этого? Ой, нет, кажется, не хочу. Но если не я, то кто? И не предаст ли меня эта компания при первом же удобном случае? Алана они ведь готовы предать.

Я посмотрел Грегору в глаза.

— А что, Алан вас чем-то не устраивает?

Мой невинный вопрос неожиданно выбил носферату из колеи. Вид у него стал растерянный.

— Уж кто бы спрашивал, Илэр…

— До сих пор вроде бы никто недовольства не высказывал.

— Илэр… — проникновенно сказал Грегор. — Ты ведь все понимаешь…

— Нет, — я мотнул головой. — Ничего я не понимаю. Вы спокойно смотрели, как Алан меня прессует, потому как полагали, будто это его право сильного. А теперь готовы помочь мне запрессовать его, потому как вообразили, будто право сильного теперь у меня?

— Вот уж не полагал тебя злопамятным человеком…

— А я не человек, я носферату, — усмехнулся я. — А будь я злопамятным, то уже вовсю строил бы планы по стиранию Алана с лица земли. Вместе со всей вашей шайкой. Но мне, знаешь ли, на него наплевать. И на вас всех тоже наплевать.

Грегор недоверчиво скривился.

— Ты что, не хотел бы отомстить Алану? Столько лет он изводил тебя, и ты просто так это оставишь?

— Я не знаю, как я мог бы ему отомстить, — ответил я — и не покривил душой нисколько. Отплатить Алану той же монетой можно было бы только унизив его. Но чем его можно было унизить или хотя бы уязвить? Я не представлял. Насколько я знал Алана, для него не существовало ничего постыдного. Современные представления о приличиях, чести, морали для него ничего не значили.

— Мы можем придумать что-нибудь вместе, — предложил Грегор, снова заискивающе улыбнувшись.

Допившая свой коктейль Агни посмотрела на него с отвращением, а меня тошнило от него с самого начала.

— А ты не боишься, Грегори, что мы с Аланом сумеем договориться и как-нибудь поделим сферы влияния? — процедил я сквозь зубы. — И тогда тебе, как главному заговорщику, ой как достанется! От тебя ведь только порошок может остаться. Зубной.

Грегор перестал улыбаться.

— Ты не станешь с ним договариваться, — пробормотал он.

— Откуда тебе знать? — я встал, отодвинув стул, и Агни вскочила следом за мной. — Счастливо оставаться, Грегори.

Оказавшись на улице, я глубоко вдохнул холодный сырой воздух:

— Как хорошо!

— Оказывается, ты еще можешь радоваться жизни, — заметила Агни. — А то я думала, что ты совсем скуксился. Надо же, на Алана ему наплевать.

— А что ты хотела, чтобы я сказал? — спросил я устало.

— Правду…

— Правда в том, что я не хочу брать на себя ответственность за клан, в случае, если с Аланом… что-нибудь случится.

— Разве обязательно это должен быть ты?

— А больше некому, Агни. Ты сама видела: Грегор — сильнейших из них, но и он готов только служить.

Агни задумалась. Некоторое время мы шли молча.

— Выходит, — сказала она, поглядывая на меня сбоку, — ты не хочешь служить, но и властвовать тоже не хочешь?

— Да.

— По-моему, это невозможно.

— Твой отец жил так не один десяток лет, — возразил я.

— Ну и чем это кончилось? — Агни пожала плечами. — Ему снова навязали клан.

— Давай не будем сейчас об этом! — взмолился я. — И так уже не знаю, о чем думать в первую очередь!

— Попробуй пока ни о чем не думать, — посоветовала Агни. — И вообще, утро уже скоро. Не знаю, как ты, а я бы уже легла спать.

И она действительно легла спать, как только мы вернулись домой. Только на минутку забралась в душ, а оттуда уже отправилась прямиком в постель. В мою постель. Я не стал возражать: выспаться можно и на диване, тем более что я-то пока спать даже и не собирался. Дожидаясь, пока Агни уснет, я тоже принял душ и переоделся — от моих волос и одежды нестерпимо пахло табачным дымом — этот запах впитывается быстрее всего. Потом заглянул в спальню. Агни мирно спала в моей постели, натянув одеяло до самого носа. Улыбнувшись, я прикрыл дверь и тихо, чтобы не разбудить мою квартирантку, надел пальто и вышел из квартиры.

Светало, и вернее всего было застать Алана в его квартире. Туда я и направился. Еще вернее было бы позвонить Алану на мобильный и назначить встречу, но я решил устроить ему сюрприз.

Швейцар — или же лифтер, за несколько лет я так и не усвоил, какова должность этого человека в форменной куртке, — сообщил мне, что господин Алан Сандерс еще не возвращался. Но лифт вызвал и подняться в квартиру позволил — как обычно. Значит, никаких особых распоряжений на мой счет Алан не давал. Можно ли истолковать это так, что он рассчитывает на мое согласие и на возобновление отношений? Или ему просто все равно?