— Так оно и есть, сынок. Алекс, я сожалею, что многое скрыл от тебя. В тот момент мне казалось, что я поступаю правильно. Но девушка… убийца до сих пор на свободе. — Его глаза наполнились слезами. — Ты пытаешься исцелять, а становишься соучастником преступления.

Я положил руку на узкое мягкое плечо. Берт улыбнулся:

— Исцеляющее прикосновение?

— Дружба, — ответил я.

— Циники используют это слово, чтобы принизить нашу работу. Иногда я размышляю о том, какое направление приняла моя жизнь…

Мы медленно зашагали обратно.

— А как общались между собой Швинн и Бернс? — спросил я.

— Когда стало ясно, что Пирсу можно доверять, я привел его сюда. Они начали разговаривать. Пирс начал помогать Бернсу. Приезжал, приводил в порядок дом, гулял с ним.

— А теперь, когда Пирс умер, Бернс остался единственным живым свидетелем убийства Инголлс.

Берт молча смотрел себе под ноги.

— Вы называете его Билл. А как теперь его фамилия?

— А это важно?

— Рано или поздно все тайное становится явным, Берт.

— Неужели? — осведомился Берт, сложив руки за спиной. Вскоре он свернул к открытой площадке перед домом. — Да, наверное, ты прав. Алекс, я знаю, тебе необходимо с ним поговорить, но Биллу и в самом деле осталось совсем мало. К тому же, как и большинство бывших наркоманов, он слишком сурово себя судит.

— Я буду об этом помнить.

— Не сомневаюсь.

— Во время нашего предыдущего разговора вы заметили, что героиновые наркоманы не прибегают к насилию. Вы пытались увести меня от Бернса, а также Кэролайн Коссак, заявив, что женщины редко принимают участие в сексуальных убийствах. Все правильно, но как получилось, что они стали свидетелями убийства?

— Билл появился на месте преступления уже после того, как девушка умерла, но он видел, что с ней сделали.

— А Кэролайн была с ним?

Он ответил после коротких колебаний:

— Да. На вечеринке они были вместе. Ей разрешили участвовать в вечеринке, поскольку Билл за ней приглядывал.

— Приглядывал?

— Следил за ее поведением. Братья Коссак платили ему за это.

— Продавец наркотиков приглядывает за младшей сестрой, у которой замечены отклонения в психике? — удивился я.

Берт кивнул.

— Значит, она вместе с Бернсом таскалась за братьями и их приятелями, и они случайно оказались на месте преступления. Убийцы их заметили и испугались. У Кэролайн были неврологические проблемы — а чего ждать от наркоманки? Но вместо того чтобы убрать Кэролайн, ее отправили в «Школу успеха». Вероятно, несмотря на участие в убийстве, Коссаки не могли просто взять и прикончить младшую сестру. Они бы разобрались с Бернсом, но тот спрятался в гетто, а богатым белым парням найти его там совсем не просто. Бернс испугался, но попытался сорвать большой куш, начал рисковать, и его арестовали.

Однако ему удалось выйти под залог благодаря связям в полицейском управлении и доброй воле Бориса Немерова. После чего Бернс исчез. Но через несколько месяцев появился вновь — получил работу в «Школе успеха», чтобы иметь возможность видеться с Кэролайн. Братья нашли Билла и решили его устранить. А Бернс их опередил. Он в очередной раз скрылся из виду, но поддерживал связь с Кэролайн. Кончилось тем, что он помог ей выбраться из «Школы успеха», и они спрятались в Уоттсе. Ну, как я излагаю?

— На пять с плюсом, Алекс. Как всегда.

— Однако я вижу нестыковку, Берт. Зачем Бернс рисковал, устроившись на работу в «Школу успеха»? Зачем поставил на кон свою жизнь?

Берт улыбнулся:

— Иррациональное поведение, не так ли? Вот что я имел в виду, когда говорил, что люди не подчиняются законам логики.

— Почему он так поступил, Берт?

— Все очень просто, Алекс. Он ее любил. И любит до сих пор.

— Вы употребили настоящее время, Берт? Они все еще вместе? И где же она?

— Да, они не расставались. И ты ее встречал.

Мы вернулись в дом. В передней комнате было пусто, задняя дверь оставалась закрытой. Берт распахнул ее, и я вошел в желтую крошечную спальню.

Сбоку располагалась маленькая ванная комната. В углу рядом друг с другом устроились две односпальные кровати, накрытые тонкими белыми простынями. На зеленом туалетном столике сидел игрушечный медведь. Кресло на колесиках стояло в ногах одной из кроватей, на нем сидел Билл, держа в руке почти пустую бутылку с минеральной водой, а другой сжимал белые пальцы коренастой женщины в свободной синей футболке и серых штанах.

Она смотрела вниз, и при моем появлении оба даже не пошевелились. У нее было одутловатое, покрытое угрями лицо, похожее на сырое тесто — плоский нос почти касался верхней губы. Выцветшие каштановые волосы, в которых серебрилась седина, собраны в короткий хвост.

Эйми, кухарка из «Небесного кафе». Она приготовила мне блинчики, удвоила порцию, не взяв дополнительной платы, и практически все время молчала.

Мэриан Первейенс владела кафе до того, как оно перешло к Эйми Бейкер.

Он делает людям подарки.

— Не знал, что вы владеете рестораном, доктор Гаррисон. Берт покраснел так, что его лицо почти слилось с пурпурным костюмом.

— Я решил стать инвестором и купил несколько местных заведений.

— В том числе и землю, на которой стоит этот дом, — заметил я. — Вы даже пересадили сюда агавы.

Он покачал головой:

— Это произошло много лет назад. Ты будешь поражен, когда узнаешь, как выросла рыночная стоимость земли.

— Можно подумать, вы что-нибудь продаете.

— Ну… просто еще не пришло время.

— Конечно, — сказал я и обнаружил, что обнимаю старика.

Эйми повернулась ко мне и сказала:

— Вы хороший.

— О ком ты говоришь, малышка? — спросил Билл.

— Про обоих, — сказала она. — Все хорошие. Весь мир хороший.

Детектив Крейг Боск тихонько скулил. На лице блестели следы рвоты.

— Я скоро вернусь, — сказал Майло. — Не вздумай никуда уходить.

Боск с ужасом смотрел, как Майло собирает фотографии и наркотики и выходит из дома. Майло отнес все, что лежало в тайнике, в «поларис», запер в багажнике и подъехал на машине к самому дому Боска. Когда он вернулся, детектив даже не пошевелился.

Майло освободил лодыжки Боска и поставил его на ноги. Он продолжал прижимать дуло пистолета к его спине, стараясь контролировать все движения. Хотя его противник потерял часть уверенности в себе, он оставался молодым спортивным человеком, к тому же охваченным отчаянием. Когда Майло взял его за предплечье, то почувствовал железные мышцы.

— Что теперь? — спросил Боск.

— А теперь немного покатаемся.

Боск обмяк, и Майло с трудом удерживал его в вертикальном положении. Возможно, это уловка… нет, Боск по-настоящему напуган. Воздух вдруг наполнился вонью. Майло посадил Боска на диван, сохраняя каменное выражение, но ему стало стыдно. Во что он ввязался?

— Перестань, — взмолился Боск. — Я все рассказал. Оставь меня.

— За кого ты меня держишь, Крейг?

— Ты умный. Ты должен быть умным, — ответил Боск.

— Именно.

— Не может быть, чтобы ты все это серьезно, безумие какое-то.

Боск был охвачен ужасом, поскольку представил себе самое худшее, ведь он не знал, что такое совесть, а теперь, когда они поменялись ролями…

На самом деле Майло не мог решить, что ему делать с идиотом. Но не собирался его успокаивать.

Жутким монотонным голосом Майло проговорил:

— У меня нет выбора, Крейг.

— Господи, — пролепетал Боск. — Мы же работаем в одной команде. Послушай, мы оба здесь чужие.

— В самом деле?

— Ты понимаешь, что я имею в виду. Ну, ты чужой… сам знаешь почему. Но я тебя не осуждаю, живи и давай жить другим. Даже когда другие тебя порочили, я всегда вставал на твою защиту. Посмотрите, говорил я, сколько он раскрывает преступлений, кому какое дело, чем он занимается потом… я постоянно повторял, что главное — работа. Ты делаешь свое дело, приятель. Я тебя уважаю. Я слышал разговоры о том, что тебя следует повысить, у тебя есть будущее, приятель, постарайся его не испортить. Тебе это не сойдет с рук. Зачем влезать в такое дерьмо?