Едва ли не все участники игры охотились на лера — белого оленя с серебристыми рогами. Размером он был с настоящего — чуть крупнее пони. Хатаны — приземистые молчаливые люди с бледно-смуглой кожей и тёмно-синими глазами — катали на этих белых оленях в Ледяном Городке всех желающих. Говорили, что оленеводы приезжают в Гаммель из посёлков на берегу Северного океана. Детей привлекало не столько катание, сколько красавцы олени, которые к тому же охотно позволяли себя гладить.

Оленя-робота, который носился по Зимнему Саду, ловко ускользая от стрел охотников, трудно было отличить от настоящего лера. Илана охотилась на него с одержимостью, которая удивляла её саму. Она ловила себя на том, что воспринимает его не просто как красивую игрушку. Ей казалось, что если белого оленя подстрелит кто-нибудь другой, она этого счастливчика просто-напросто придушит. В лера попали три стрелы — Иланы и двух мальчиков, один из которых, Олли Андерсон, весьма активно ухаживал за Снежаной Грундер. Похоже, она рассчитывала, что Олли положит свою добычу к её ногам, и чуть не позеленела от злости, когда арбитр объявил, что первой в оленя попала стрела Иланы Стивенс. На каждой стреле было устройство, с точностью до долей секунды фиксирующее время попадания.

— На нём можно кататься, — сказал Таддеуш, поздравив Илану с выигрышем. — Только надо регулировать скорость. Если он будет носиться так, как во время охоты, на нём не удержишься.

— Удержусь.

Илана была счастлива почти так же, как тогда, когда поняла, что может вызывать в ледяном шарике любые видения.

После удачной охоты очень хотелось есть. Илана отправилась в ближайший павильон с накрытыми столами. Таддеуш с ней не пошёл — графиня позвала его попрощаться с одной весьма важной гостьей, которая собиралась уезжать. Уплетая миндальное пирожное, девочка заметила, что за ней пристально наблюдает довольно странная личность. Это был смуглый узколицый человек с крупной ослепительно сверкающей серьгой в левом ухе и длинными, собранными в хвост тёмными волосами, которые неестественно ярко блестели. Очень маленького роста, почти карлик, он двигался с лёгкостью и изяществом какого-то неземного существа. Он улыбался, но его золотисто-зелёные глаза смотрели на Илану по-деловому цепко.

Спустя примерно полчаса она снова заметила этого человечка — уже в танцевальном зале. Он по-прежнему внимательно за ней наблюдал. Илана не могла понять, почему это причиняет ей смутное беспокойство. Что он может ей сделать, этот странный карлик? Тем более, что он и не кажется злым. Лидия как-то говорила, что карлики всегда внушают людям какой-то безотчётный ужас, и корни его уходят в глубокую древность — в те времена, когда физическое уродство считалось признаком колдовской сущности. Так на Крите боялись загадочных дактилей[6] — маленьких спутников Великой Матери, которая управляла судьбами смертных. Илане вспомнилось одно стихотворение Блока. Именно карлик остановил часы в комнате умершего ребёнка… Карлик — гений судьбы. Злой гений… Да нет, не злой. Он просто слуга своей госпожи…

От размышлений Илану отвлёк симпатичный мальчик в гусарском костюме. Олли Андерсон. Тот самый мальчик, который попал в лера вторым.

— Поговорим? — улыбнулся он и, не дождавшись ответа, потащил Илану в ближайшую нишу.

— Лучше здесь, — Илана высвободила руку.

Этому «гусару» явно не хватало галантности, причём в его бесцеремонности не было и тени дружелюбия.

— Я Олли, — сказал он. — Олли Андерсон. Это моя стрела попала в лера на секунду позже твоей.

— На тридцать пять секунд, — уточнила Илана.

— Ну, разница невелика. Продай мне этот приз. Пять тысяч.

Илана изо всех сил старалась сохранить невозмутимость. Пять тысяч гвен! Им с бабушкой на два года бы этого хватило — если, конечно, не шиковать. Похоже, Олли это знал. И полагал, что ему ничего не стоит купить такую нищенку, как Илана Стивенс, вместе со всеми потрохами.

— Лер не продаётся. Он мне самой нужен.

— И зачем? Тебе его и поставить-то, наверное, некуда. Послушай, я же предлагаю хорошую цену. Если мало, скажи. Мой отец даст сколько надо.

«Лучше бы он дал тебе по лбу», — подумала Илана.

— Я сказала — нет.

— Видишь ли, я обещал его Снежане. Он ей очень понравился, и я обещал, что выиграю его для неё.

— Зачем же обещать то, что ещё не выиграл?

— Я его чуть не выиграл…

— А я выиграла. И он мне нужен самой. У Снежаны богатая семья. Её отец купит ей всё, что она захочет. В «Сказочном мире» навалом таких роботов…

— Ну нет, этот особенный! И потом… Я обещал…

— Это твои проблемы.

— Послушай, ну чего ты залупилась? Я ж по-хорошему. Такие деньги предлагаю… Тебе ли нос задирать? Если смотреть в корень, тебе вообще тут не место. Тэд, наверно, просто захотел удружить своей двоюродной бабуле. Эта извращенка обожает всяких уродов… Если ты попала в приличное общество, это надо ценить.

— Это своё общество ты считаешь приличным? Оскорбляешь меня без всяких причин. Мне надоело твоё общество, Олли Андерсон. С твоего позволения я удаляюсь.

— Да не давал я тебе своего позволения! — Олли снова сделал попытку схватить Илану за руку и явно удивился той силе, с какой она высвободилась. — Последний раз предлагаю — десять тысяч.

— Предложи их Снежане. Я тебе всё сказала.

— А я не всё, — прищурился мальчик. — Я привык добиваться своего. Добьюсь и на этот раз. Не захотела продать — тебе же хуже. Запомни.

— Илана, у тебя всё в порядке? — спросил Таддеуш.

Олли покраснел. Ни он, ни Илана не знали, когда Таддеуш подошёл и сколько успел услышать.

— Конечно, у меня всё в порядке, — ответила Илана. — Пожалуй, мне пора домой. Уже поздно, а надо ещё вызвать такси…

— Насчёт этого не беспокойся. Тебя и твоего зверя отвезёт наш шофёр. Но сначала с тобой хочет поговорить Би. У неё к тебе деловое предложение.

«Не слишком ли много деловых предложений за один вечер, — подумала Илана. — Интересно, что хочет купить эта дама? Мою игрушку? Мою душу? Видимо, здесь привыкли покупать. И удивляются, когда что-то не продаётся».

Сказочно-красивый дворец Бельски очаровал её, но разговор с Олли напомнил ей, что даже в самом прекрасном саду может быть полно ядовитых гадов. Илане вдруг очень захотелось домой, к бабушке Полли.

Мадам Би ждала их в беседке, увитой тимианскими розами. Илана едва не попятилась, увидев рядом с герцогиней того самого карлика, который наблюдал за ней в Голубом Павильоне и танцевальном зале. Вблизи он выглядел ещё более необычно. Левую часть его узкого смуглого лица украшала золотистая татуировка, которая становилась заметной, только когда на неё падал яркий свет. Огромная бриллиантовая серьга карлика имела форму пятиконечной звезды и время от времени сверкала так, что хотелось зажмуриться. Странный блеск его волос объяснялся очень просто — они были покрыты капельками декоративного лака. Светло-зелёные глаза смотрели из-под длинных позолоченных ресниц с наигранно-рассеянным любопытством, за которым чувствовалась постоянная внутренняя сосредоточенность. Этот человечек с трудом вписывался в окружающую реальность, и вовсе не потому, что был столь экстравагантен, — здесь многие щеголяли вычурными нарядами и макияжем. Он походил на какое-то демоническое существо из древних легенд. Впрочем, скорее игривое, чем злое.

— Илана, дорогая, познакомься с маэстро Полари, — сказала герцогиня. — Ты ведь, наверное, слышала о Вито Полари?

Ещё бы! Вито Полари был одним из лучших модельеров Геи. Слышать-то о нём Илана слышала, но ни разу его не видела. Модельный бизнес давно уже считался самым дорогим, и на показы ходили лишь самые состоятельные люди. Про Вито Полари говорили, что он не любит «светиться» ни на обложках журналов, ни на телеэкранах. Впрочем, даже если бы и любил, Илана бы его не увидела. Fashion TV был платным каналом, и бабушка Полли считала, что вполне можно обойтись без такой роскоши.