С хриплым скрипом сдвоенная кабина остановилась.

— Следуйте за мной, — сказал Прессор, вновь касаясь управляющего жезла. — Нужно разыскать директора Улиара.

Дверь открылась, он шагнул наружу…

И круто затормозил. В глубине турболифтового вестибюля, как и было оговорено, стояли наготове трое Миротворцев, чьи лица выражали разом и настороженность, и враждебность, и обычную нервозность. Позади них молча ждала группа, состоявшая из директора Улиара, двух членов Распорядительного Совета, а также инструктора Розмари Табори, чьи каштановые волосы блестели в свете коридорных ламп, — сестры Прессора и матери Эвлин.

И вот насчет этой части Прессор уж точно не договаривался.

— Директор Улиар, — сказал он вместо приветствия и двинулся через вестибюль к группе старших, стараясь сохранять спокойный вид. — Советник Таркоза; советник Кили, — добавил он, поочередно кивая каждому из этих двух стариков. — Что вас привело сюда?

— Не изображайте невинность, Страж, — посоветовал Улиар. — Вам это не идет. — Затем он увидел странную компанию, появившуюся из кабины турболифта, и морщины вокруг его глаз сделались еще глубже. — Так это и есть наши гости?

— Некоторые из них, — ответил Прессор, бросив быстрый взгляд на сестру. Лицо Розмари будто застыло, а ее кожа выглядела слегка бледной. — Знаете, вряд ли это место годится для такой исторической встречи. — Он со значением посмотрел на двух советников. — Так же как и состав участников.

— В полном составе Совет соберется чуть позже, — сказал Улиар. — Но я считаю, что те из нас, кто действительно пережил Разорение, имеют право первыми взглянуть в лицо наших погубителей.

— Это важное событие, с которым будут связаны важные решения, — настаивал Прессор, не повышая голоса. — Вероятно, самое значительное из того, что произошло с момента нашего прибытия сюда. Хартия специально оговаривает, чтобы при обсуждении таких вопросов присутствовал весь Распорядительный Совет, а также представители Выживших и колонистов.

— И они будут присутствовать, — пообещал Улиар, с усилием улыбнувшись. — А пока, мне думается, в роли наблюдателя колонистов может выступать инструктор Табори.

— Но…

— Которые из них джедаи? — вклинился Кили, нервно шныряя взглядом по группе чужаков, остановившихся у двери турболифта в некоторой неуверенности. — Страж! Которые из них джедаи?

— Здесь нет джедаев, — ответил Прессор. — Они все еще заперты в одной из кабин турболифта.

— Нет джедаев, говорите? — снова заговорил Улиар. — И даже не… Ба, глядите, инструктор Табори: тут ваша дочь! Ну надо же…

Невольно напрягшись, Прессор оглянулся. Эвлин как раз выходила из кабины, следуя за последним из героонцев, и ее спокойствие резко контрастировало с волнением ее матери.

— Она мне помогала, — пояснил Прессор, возвращаясь взглядом к Улиару.

— Да неужели? — сказал Улиар, словно для него это было сюрпризом. — Вы взяли племянницу наверх, в Четвертый дредноут, подвергнув ее повышенной радиации? Не говоря о риске, исходившем от потенциально опасных нарушителей… Весьма странный поступок.

— Ей нравится проводить время с ее дядей, — решительно вмешалась Розмари, хотя на ее лице по-прежнему проступало беспокойство. — Всегда нравилось.

— В самом деле, — произнес Улиар, глядя, как Эвлин, проскользнув мимо Джинзлера и Формби, подошла и остановилась рядом с матерью. — Привет, Эвлин. Как ты?

— Со мной все отлично, директор Улиар, — заверила Эвлин с серьезностью, выглядевшей странно неуместной в столь юном создании. Но быстрое объятие, которым она одарила мать, вполне соответствовало ее десяти годам. — Вы не должны за меня волноваться. Дядя Джорад все сделал правильно. Мне не грозила никакая опасность.

— Не сомневаюсь, — сказал Улиар, вновь уставившись на Прессора. — Так же, как тебе не грозила опасность два года назад, да? Когда Джавриел свихнулся и попытался взять в заложники всю детскую? Тогда ты ведь тоже помогала своему дяде, если я не путаю.

— Не путаете, — подтвердил Прессор, чувствуя, как под его воротником начинает проступать пот.

Итак, Улиар тоже заметил способности Эвлин. Следовало ожидать, что старый Выживший догадается. И из всех моментов, которые он мог выбрать, чтобы поднять этот вопрос…

У Прессора вдруг перехватило горло. Или Улиар выбрал этот момент намеренно? Момент, когда, впервые за пятьдесят лет, на их корабль ступили посторонние, включая джедаев. Посторонние, которые, не зная здешней ситуации, возможно, захотят и смогут подтвердить его подозрения насчет Эвлин?

— В самом деле, Страж, — произнес Улиар. — У вас странный способ отвечать на привязанность вашей племянницы.

— Сегодня мне понадобилась ее помощь, — сказал Прессор. — Та же помощь, что требовалась от нее тогда: побыть в качестве приманки. Это не та работа, с которой смог бы справиться кто-то из Миротворцев.

— Но ваша собственная племянница! — настаивал Улиар. — Почему не выбрать кого-то еще? — Он криво улыбнулся, невольно подавая знак, что сейчас сомкнет челюсти своего словесного капкана. — Или, — вкрадчиво продолжил он, — у нее есть специальные навыки и таланты, которые делают ее пригодной для таких задач?

— У моей дочки много талантов, директор, — вмешалась Розмари, одной рукой обняв Эвлин за плечи, будто пытаясь ее защитить. — Прежде всего, она не паникует при опасности. У нее быстрая реакция, она сообразительна и знает Четвертый лучше, чем кто-либо в колонии. Тем более теперь, когда основная часть работы выполнена и наверх мало кто поднимается.

— Может, пока я не смотрел, она заодно и к Миротворцам примкнула? — возразил Улиар, бросив на нее быстрый взгляд. Его ловушка ставилась на Прессора, и он явно не учел, что внутрь капкана бросится Розмари, затупив его зубья. — Раз уж мы цитируем Хартию, Страж, то, полагаю, там недвусмысленно говорится, что между колонией и потенциальными опасностями должны вставать вы и ваши Миротворцы.

— Он ведь только что сказал, что ему был нужен кто-то на роль приманки, — напомнила Розмари, тоже начиная злиться — возможно, не меньше, чем директор. Жестом она показала на Миротворцев, неловко переминающихся в стороне. — Думаете, вот так же просто чужаки вошли бы в замаскированный турболифт следом за Трилли, Олиетом или Ронсоном? — Она наставила палец на грудь Улиара. — Или ему следовало попросить еще кого-то? Одну из ваших внучек, возможно?

— В приманке вообще не должно было возникнуть нужды, — упорствовал Улиар. — Страж Прессор неоднократно заверял нас, что благодаря различным ловушкам и надзору дроидов Четвертый превосходно защищен.

— А, так теперь вы хотите взорвать заряды и полностью его разрушить? — презрительно спросила Розмари. — После всех усилий, которые мой отец и остальные потратили на его восстановление?

Она распрямилась во весь свой небольшой рост.

— Или, когда вы заявляли, что намерены вывести нас отсюда, это было неправдой? — потребовала она. — Вам так комфортно в вашем маленьком личном королевстве, что вы хотите и всех нас тут удерживать?

— Молчать, женщина! — прогремел Таркоза, угрожающе поблескивая глазами из-под кустистых бровей. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь!

— Да, лучше помолчи, — мрачно поддержал его Улиар. — Я привел тебя сюда вовсе не для того, чтобы слушать, как ты выгораживаешь своего брата.

— Тогда вы явно знаете ее не очень хорошо, — заметил Прессор, начиная даже получать явное удовольствие от этой сцены. — А между тем наши гости ждут.

На секунду сжав губы, Улиар метнул взгляд над плечом Прессора.

— Ладно, — выдавил он с неохотой. — Представьте нас.

— Конечно, — сказал Прессор и, полуобернувшись, махнул рукой, приглашая остальных подойти.

Он знал, что Улиар не сдался, а лишь отказался от этой попытки. Но он к этому вернется. Наверняка.

Следовавший во главе группы Джинзлер приблизился к Прессору и остановился в ожидании.

— Позвольте представить представителя Новой Республики, — заговорил Прессор, внимательно следя за лицом Улиара. — Посол Дин Джинзлер.